ГЛАВА 22

Даже если бы я рассказала им, я не смогла бы объяснить, откуда я это знаю. Я просто знала. То, как он смотрел на меня, как он называл меня "дорогуша" — так же, как называла меня мама, и даже тем же тоном, что и она — его глаза, которые были знакомы, потому что они были так похожи на мои собственные глаза.

— Он спас мистера Фарнсворта, — ответила я. — И забрал книгу. Он пытался увести ворон ван Друда прочь. Но я не знаю, выжил ли он.

Могла ли я получить это видение отца, потому что никогда больше не увижу его живым?

— Но он забрал книгу? — спросила Агнес.

— Да, — на это ответил мистер Фарнсворт. Омар был прав, что восстановление его памяти поможет его излечить. Его туманность и смятение, казалось, исчезли. Глаза были ясными и проницательными: — Я дал книгу Дарклингу. Я знал, что он сохранит её в безопасности от ван Друда, вот только...

— Где он её хранит? — Агнес задала вопрос за всех нас. — Если этот Дарклинг действительно сбежал с книгой, и в ней содержится секрет исцеления разрыва между Дарклингами и Орденом, то почему он не передал её никому в Ордене?

Она смотрела на меня в поисках ответа. У меня его не было, но у меня была идея, кто мог знать.

Агнес и Сэм подвезли меня на такси до центрального вокзала. По дороге Сэм посвятил меня во всё, что он узнал о финансовом крахе ван Бека.

— Мистер ван Бек вложил значительные средства в сам "Титаник", — сказал он мне. — Он был уверен, что это была беспроигрышная ставка, потому что корабль должен был быть непотопляемым.

Он умолк, и мы все погрузились в молчание в салоне, впитывая ужасную иронию.

— Вы выяснили, кто уговорил его на инвестиции? — спросила я.

— Да, мистер Арнольд Арбатнот из Первой Национальной Инвестиционной Фирмы. Но мы не можем свалить вину за нынешние финансовые просчёты Ордена на мистера Арбатнота. Боюсь, он умер вместе с мистером ван Беком.

— Ох! Какой ужас! Полагаю, он не мог сознательно пойти на попытку уничтожения мистера ван Бека.

— Нет, но я обнаружил, что одним из крупнейших акционеров Первой Национальной является Юдикус ван Друд. Я начинаю подозревать, что ван Друд использует злополучных приспешников для своей грязной работы.

— Он, без сомнения, контролирует их с помощью сумерек, — сказала Агнес.

— Как и контролировал Сару Леман, — сказала я с содроганием, вспомнив Сару перед смертью, с дымом, извивавшимся изо рта до того, как она сгорела в огне.

— Да, — ответила Агнес. — И после того, как они выполняют его приказы, он избавляется от них и переходит к своей следующей жертве. Это затруднит установление связи между финансовым крахом мистера ван Бека и нынешней инвестиционной схемой Ордена.

— Но это не невозможно, — сказал Сэм, увещевающе подняв палец. — Нужно искать базовый шаблон. Инвестиции в один огромный проект, который — в случае неудачи — разрушит Орден. Я займусь этим прямо сейчас.

— Спасибо, Сэм, — сказала я, сжав его руку. Мы прибыли на станцию, такси выстроились в длинную очередь, чтобы высадить пассажиров. Снова пошёл дождь, и Агнес настояла, чтобы он подвёз меня ближе к крытому входу. — И спасибо, что нашли мистера Фарнсворта. Я так рада, что он не умер на "Титанике". Я чувствовала себя такой виноватой с тех пор, как попросила его привезти книгу...

Мой голос дрогнул, когда я поняла, что хотя я, возможно, и не ответственна за смерть мистера Фарнсворта, я была в ответе за смерть всех тех, кто погиб на этом злополучном корабле. Я видела, как Агнесс сморщила лицо от беспокойства, но прежде чем она успела успокоить меня, я вышла под проливной дождь, который был таким же холодным и безжалостным, как Северная Атлантика.

Я испытывала холод всю дорогу до Блитвуда, вжавшись в кресло у окна и наблюдая, как дождь падает в Гудзон, его тёмно-серая вода напоминала о ледяном ознобе Атлантики. Я едва подняла глаза, когда Миртилене, Мэри и Сюзанна подсели ко мне спустя несколько остановок, напевая венские вальсы. Я пребывала в благословенной свободе от "Феи Кукол" в течение нескольких часов. Как я вообще могла подумать, что мне это нравится? Теперь же от этого звука меня начинало тошнить. Я притворилась, что заснула после того, как они присоединились ко мне, чтобы мне не пришлось участвовать в их болтовне. Вскоре я погрузилась в глубокую дремоту и вновь вернулась к обломкам "Титаника" и тому ледяному морю. Вокруг меня слышались крики утопавших, а затем шум крыльев надо мной. Подняв глаза, я увидела лицо своего отца.

— Я пришёл за тобой, дорогуша, — сказал он, обняв меня.
Мы поднялись над ледяной водой, но её холод не оставил меня. Посмотрев вниз, я поняла почему. Моё тело всё ещё лежало на плавучей доске. Пока я смотрела, оно погружалось в море...

Я резко проснулась в поезде, когда контролер прокричал "Райнклифф!", и это смешалось в моих ушах с криками утопающих. Миртилене, Сюзанна и Мэри потрясенно уставились на меня.

— С тобой все в порядке? — спросила Мэри. — Выглядишь ты так, будто простудилась. Ты же не хочешь заболеть перед важным балом.

— Плевать на танцы! — вскрикнула я, вскакивая на ноги.

Я замёрзла. Мне казалось, что я никогда снова не согреюсь. Я сошла с поезда в холодный ветер, дувший с реки, и поспешила наверх по ступенькам, а за мной щебеча последовали Мэри и Сюзанна.

— Ава! — окликнула меня Сюзанна. — Жилли здесь. Куда ты направляешься?

— В город, — крикнула я через плечо.

Топать до Райнбека надо было добрых полтора километра, но я не могла смириться с мыслью о том, чтобы оказаться запертой с этими девушками, которые болтают о танцах и напевают эти вальсы. Я прошла под дождём всю дорогу до главной улицы, повернула налево, а затем направо на Ливингстон Стрит и через три квартала дошла до Дома Фиалок. Когда Рут открыла дверь, она ахнула. Должно быть, выглядела я как утонувшая девушка, которая только вышла из моря. По крайней мере, так я себя чувствовала.

— Ава! Ты насквозь промокла! Скорее идём к огню.

Она потащила меня через фойе, где я оставила лужи воды, ввела в оранжерею, где в камине оживлённо потрескивал огонь, а на столе стоял поднос с чаем.

— М... м... мне н... нужен Р... Р... Рэй, — стуча зубами, произнесла я.

— Мистер Корбин? — переспросила Рут. — Я пойду, приведу его. Сядь у камина и накинь это на себя.

Она завернула меня в индийскую шаль и исчезла. Вместо неё появились тётушки, щебеча и воркуя надо мной, подобно клюющим зёрнышки птицам.

Я услышала голос Рэйвена, произносивший моё имя, когда он вошёл в комнату. Я попыталась встать, но ноги онемели. Тогда он сам оказался рядом со мной.

— Что случилось?— потребовал он ответа, его голос был резок, как карканье ворона.

— Я видела... — мои губы не могли формулировать слов.

Рэйвен повернулся к Эммалайн и Хетти, которые нависали над нами (даже крошечная Хетти выглядела очень высокой, нависая надо мной, как будто я была на дне моря и глядела вверх), сцепив руки в замок.

— Оставьте меня с ней наедине, — рявкнул он.

Тетушки уставились на него, широко раскрыв глаза и разинув рты, но тотчас же покорно попятились прочь из оранжереи. Я услышала, как за ними захлопнулась дверь, и затем Рэйвен снял куртку. Я думала, что он накинет её на меня, но вместо этого он притянул меня к себе на колени и охватил крыльями. Я пыталась сказать ему, что это слишком опасно — любой мог войти и найти нас вот так — но я слишком сильно дрожала, чтобы заговорить. Когда его перья коснулись моей кожи, тепло вернулось в моё тело, рассеивая ужасный холод большими дрожащими волнами. Я нырнула глубже в его объятия, цепляясь за него, как будто эти волны могли оттащить меня, но он крепко меня держал.

— Я держу тебя, — повторял он снова и снова. — Я держу тебя.

Когда худшие судороги закончились, он повернул меня лицом к себе и снова спросил что случилось. Я рассказала ему о входе в видение с мистером Фарнсвортом и обо всём, что видела на "Титанике". Потом я рассказала ему, что мой отец пришёл за мной и вытащил меня из ледяной воды. Когда я добралась до этой части, он выглядел мрачным.

— Боюсь, что частичка твоей души попала в ловушку водоворота, — сказал он. — Твой отец спас тебя, но...

— Этого недостаточно скоро? — закончила я за него. — Ты хочешь сказать, что я потеряла часть своей души? Я когда-нибудь получу её обратно?

— Я... я не знаю. Для Дарклингов опасно путешествовать в видения. Если бы твоего отца там не оказалось, ты могла бы совсем потеряться.

Я прищурилась, глядя на Рэйвена.

— Ты не кажешься удивлённым, что я увидела своего отца. Ты знал, что он был на "Титанике"? — Рэйвен отвёл взгляд. — Ты знаешь, где он сейчас?

Он вздохнул и вновь посмотрел на меня.

— Прости меня. Я должен был сказать тебе раньше, но Старейшины запрещают нам говорить о нём. Он был изгнан много лет назад.

— Из-за моей матери, не так ли?

Рэйвен кивнул и убрал мои влажные волосы со лба.

— Нам не позволено любить смертных женщин — именно из-за этого мы и получили своё проклятье. Любой, кто нарушает это правило, изгоняется из стаи. Говорят о сообществе изгнанников в Европе, но никто не знает, миф ли это. Возможно, твой отец путешествовал на "Титанике", когда тот затонул, и он пытался спасти души умирающих пассажиров.

— Он спас мистера Фарнсворта, — сказала я с демонстративным оттенком гордости в голосе. — И он спас книгу. Мы должны найти его. Твои Старейшины могут знать, где он?

— Они могут, но им не нравится, когда им задают вопросы.

— Очень жаль, — сказала я, снова задрожав. Холод вновь закрался в моё тело: — Ты можешь отвести меня к ним?

Рэйвен ещё сильнее охватил меня крыльями.

— Да, — сказал он, — но только когда ты поправишься. Тебе понадобятся все силы, чтобы противостоять им.

Я попыталась сказать ему, что вполне здорова, чтобы встретиться с ними прямо сейчас, но прежде чем я смогла произнести свой аргумент, я снова провалилась в темноту — и в это ледяное море. Я смутно чувствовала, что меня перенесли из Дома Фиалок в Блитвуд и везли в повозке Жилли, завернутую в одеяла и старый поеденный молью меховой плед. Казалось, ничто не согревало меня так, как крылья Рэйвена. "Куда же он подевался? — стала гадать я. — Почему он бросил меня?"