ГЛАВА 35

— Ты можешь её обезвредить? — прошептала Хелен.

— Может быть, — сказал он, — но это займёт время и нам нужно вытащить девочек отсюда. Омар в обеденном зале, замаскирован под гостя. Сходи за ним и приведи сюда. И отыщи Пифагора, он может знать, как её обезвредить.

Я обнаружила Омара, стоящим в обеденном зале, выглядел он весьма царственно в жёлтой тунике с высоким воротником и белом тюрбане. Толстому мужчине он объяснял, что он Махараджа Ран из Рамадана.

— Ваше высочество, — произнесла я, — вас разыскивает, хм, король Швеции, — я импровизировала.

— Неужели Густав уже здесь? — спросил толстый бизнесмен, пригладив свои бакенбарды. — Я слышал, что эрцгерцог тоже может нанести визит. Передавайте его высочеству мои наилучшие пожелания.

— Это будет честью для меня, — сказал Омар, раскланявшись, и тут же вышел из обеденного зала.

Пока мы поспешно удалялись по коридору, я ввела его в курс дела. Войдя в раздевалку, мы обнаружили там Дарклингов. Ориол и Сирена, с помощью Ру и Дейзи, завлекли девочек к зеркалам, где они отрабатывали танцевальный номер. Гус и Натан присели рядом с разобранным "тортом", изучая его смертоносную начинку.

— Мне нужно, чтобы вы увели этих девушек отсюда, чтобы я мог сосредоточиться, — сказал Натан, не отрывая глаз от бомбы.

— Конечно, — сказал Омар. — Я могу внедрить встречный гипноз, чтобы убедить их, что все эти джентльмены, — он указал на Базза, Герона, Марлина и Спарроу, — их партнеры по танцам. Пойдёмте, — он жестом позвал четырёх парней-Дарклингов следовать за ним. — Вы когда-нибудь видели гранд жэтэ?..

Я присела рядом с Натаном.

— Ты тоже, Ава. Мне надо знать, что ты в безопасности.

— Я могу уйти в любое время, — ответила я. — Ты же знаешь.

Мне показалось, что я увидела, как он вздрогнул.

— Хорошо, тогда сделай доброе дело и подержи эту лампу.

Я подняла настольную лампу и направила свет на спутанный клубок проводов, который Натан внимательно изучал. Я услышала, как Омар говорил девочкам, что господин Хофмейстер ввёл новый па в их последовательность движений. Они должны были выполнить гранд жэтэ, прыгнув в руки своих партнеров, и затем держаться в образе и оставаться в нём, пока их партнеры вновь не опустят их.

— Очень важно, чтобы вы держали выше голову и не смотрели вниз, — сказал он девочкам напевающим тоном, в котором я узнала его "соблазнительный" голос.
Мне самой хотелось совершить этот прыжок хватом, но я стряхнула наваждение и сосредоточилась на Натане.

— У тебя очень твёрдые руки, — подметила я.

— Да, — невозмутимо выговорил он. — Я воплощение стабильности и надёжности. Кремень. Оплот силы...

— Так и есть, — сказала я. — Вот только ты себя убедил в обратном из-за Луизы.

— Кто такая Луиза? — спросил Гус.

— Его сестра, — ответила я. — Она была в Волшебной стране и не совсем оправилась от этого.

— Ох, — обыденно сказал Гус. — Я наткнулся на лекарство от этого в одной книге в библиотеке. Как только мы закончим с этим, я поищу его для тебя... как думаешь, перерезать нужно этот красный провод? Или же голубой?

Натан уставился на Гуса.

— У тебя есть лекарство?

Затем он посмотрел на провода и нахмурился. Я оглянулась назад и увидела, как Беатрис Йегер делает три изящных шага и прыгает в раскрытые объятия Базза. Вместе с ней он взмывает в окно под хор охов и ахов других танцовщиц, которые выстроились в очередь, чтобы выполнить своё гранд жэтэ. Хелен, Дейзи и Ру стояли у открытого окна и аплодировали каждой танцовщице, пока та исчезала в ночи.

Я повернулась к Натану и Гусу и увидела их застывшие лица.

— Что случилось?.. — начала я, но потом проследила за их пристальными взглядами. Они смотрели на господина Хофмейстера, а точнее на дуло пистолета, которое он направил на голову Натана.

— Будь добр, прекрати делать то, что ты делаешь, — выпалил он, разрубая слова на слоги. — Это очень важный реквизит в сегодняшнем выступлении.

— Это бомба, господин Хофмейстер, — сказала я. — Она убьёт и вас, когда взорвётся.

— Я прекрасно осведомлен, что это такое, — сказал он. — Это будет мой грандиозный финал, но я умру за благое дело. Эти люди, которые смотрят на меня, как на грязь, будут помнить меня, потому что моё лицо это последнее, что они увидят. Меня запомнят не как нелепого мастера танцев — господина Хофмейстера, а как Александра Зупан, сербского патриота, погибшего за свободу страны от австро-венгерского гнёта!

— Сербского патриота? Австро-венгерский гнёт? — повторила я. — Какое отношение всё это имеет к Вулворт-билдинг?

На мгновение господин Хофмейстер растерялся. Мне его почти стало жаль. Потом он плюнул на пол.

— Эрцгерцог Франц Фердинанд сегодня здесь. Когда он умрёт, Россия объединится с нами ради общего дела и начнётся война.

— Это всего лишь слух, что эрцгерцог здесь, — сказала я, вставая. — Ван Друд заставил вас поверить в это, чтобы вы выполнили его приказ.

— Я не выполняю чьи-либо приказы, а только свои собственные! — сердито рявкнул господин Хофмейстер.

— Ты можешь попросить Омара перегипнотизировать его? — прошипел Натан. — Эта штука только что начала тикать.

Но Омар был в другом конце комнаты и всё ещё направлял наших девочек через окно. Он махнул Гусу подойти, чтобы тот вынес Сюзанну Дьюснап. Я не могла их прервать.

— Конечно, она тикает. Ты думаешь, что я положился бы на этих глупых девчонок в кульминации моего плана? Она взорвётся в семь тридцать, когда ваш американский президент нажмёт кнопку на своём столе. Невежественные толпы поверят, что их собственный президент взорвал здание. Воцарится хаос! Начнутся беспорядки. В ближайшие дни мой манифест будет найден и прочитан по всему миру. Сербский народ восстанет к власти!

— Я так не думаю, старина, — сказал Натан, всё ещё глядя на механизм бомбы. — Тебя обманули.

Господин Хофмейстер выглядел так, словно его хватил удар. Я шагнула поближе к нему, доставая репетир из кармана. Когда я нажала на головку, он заиграл ритмичную колыбельную, которая что-то смягчила в глазах господина Хофмейстера. Он опустил свой пистолет.

— Ван Друд сделал это с вами, — сказала я. — Юдикус ван Друд. Возможно, вы помните, как встречались с ним?

— Да, — сказал учитель танцев, нахмурив лоб, как будто пытался вспомнить что-то, что произошло давным-давно. — Ко мне в скромную каморку в Париже, где я жил в изгнании, пришёл человек. Он сказал мне, что он член "Чёрной руки" и что я могу помочь исправить ошибки, которые моя страна претерпела во время Австрийской империи. Он сказал мне, что Орден поддерживал австрийцев в их крестовом походе для сокрушения моей Родины, и он несёт ответственность за смерть моей семьи.

— Он солгал вам, — сказала я. — Ван Друд всегда так поступает. Он находит ваши уязвимые места, — я подумала о том, что он сказал мне в комнате смеха. — Он сказал мне, что я монстр, что моя мама никогда меня не любила, что я никогда не стану "своей".
Я заметила, что Натан, хотя его глаза всё ещё были прикованы к бомбе, замер. Он слушал меня. Как и Хелен, которая отошла от окна и встала рядом со мной. Все остальные девушки исчезли.

— Он вбил клин между мной и моими друзьями, потому что я не рассказала бы им всю правду. Но теперь я знаю, что всё сказанное им было ложью.

— Так ли всё, Ава?

Слова были произнесены голосом ван Друда, но вышли они не из уст господина Хофмейстера. Я резко развернулась и ошарашено уставилась в тёмно-серые глаза Натана — разве они не были раньше более светлого серого цвета? Он всё ещё держал кусачки у одного из проводов, ведущих к бомбе, но он смотрел на меня с холодным расчётом, который я никогда прежде не видела у него на лице.

— Нет...

— Но да, Ава, милая, и вот мы снова здесь. Почему бы мне не принять более молодую, более статную форму, особенно столь подходящую мне? В конце концов, он мой сын.

— Это ложь! — закричала Хелен.

Натан — или сидевшее внутри Натана существо — повернуло голову и уставилось на Хелен.

— Ох, моя дорогая, ты сыграла очень полезную роль, помогая мне получить доступ к этому молодому человеку. Наблюдая за тем, как ты — его давняя подруга — влюбляешься в Дарклинга, он стал почти таким же уязвимым, как и от наблюдения за тем, как то же самое происходило с его возлюбленной. Или ты не знала, что он любил Аву?

— Мне неважно любит ли он Аву, но он не твой сын. Я знаю Натана с детства. Его отцом был Даниэль Бекуит.

— Я тоже так думал, пока ваша подружка Ава не предположила иное. Тогда-то я порылся в архивах и нашёл информацию, что Даниэль был в Шотландии в соответствующий период. Индия Бекуит изменила свидетельство о рождении Натана, чтобы никто не узнал. Она даже меня одурачила!

Он посмотрел с такой злобой, что в моих жилах застыла кровь, а именно из-за того, что я уже раньше видела почти такое же выражение лица у Натана. Сходство между ними двоими невозможно было отрицать.

— Плевать, что ты отец Натана! — воскликнула я. — Кровь ничего не значит, в сравнении с тем как человека воспитывали и кого он выбирает в свои друзья и что он делает. Натан — хороший человек. Он рисковал своей жизнью ради спасения Луизы. Он спас Рут из клуба "Хелл-Гейт".

Я увидела вспышку света в глазах Натана — подобно мерцанию рыбы, плывущей сквозь тёмные воды — но когда он заговорил, его голос всё ещё принадлежал ван Друду.

— Вполне доблестно. Но опять же, почему ты не любишь его, Ава? Это твоя нелюбовь сделала его уязвимым передо мной. Ты сделала с ним это.

Он улыбнулся гримасой как у мертвеца, которая растянулась также широко, как у смехотворного лица на знаке на Кони-Айленд. Дым хлынул из его рта. Та вспышка света в глазах Натана исчезла. Существо перед нами было таким отвратительным, что я хотела убежать от него, но Натан всё ещё был где-то внутри.

— Мне дорог Нат... — начала я, и затем, шагнув ближе и встав на колени рядом с ним, я посмотрела в эти потемневшие глаза и обратилась напрямую к мужчине, который, как я надеялась, до сих пор был внутри. — Я, правда, тебя люблю, Натан.