Шакалы оттолкнули это.

Огромный альфа впереди завыл. Сотни голосов ответили хором завывания и лая.

Анапа снова призвал силу.

Клан шакалов поднялся на ноги. Еще один шаг вперед.

Анапа стиснул зубы. Их было слишком много, а он был слишком слаб.

— Отдай нам ребенка, — требовали рычащие голоса.

— Верни ребенка.

— Верни!

— Остановитесь! — Магия пульсировала, отбрасывая первых нескольких шакалов назад. Их место заняли другие. Ему не хватало сил, чтобы исчезнуть. Я была внутри него и знала это. Он потратил все на тот бой.

— Забирайте! — Он сплюнул. — Забирайте ее.

Маленькая девочка материализовалась посреди стаи оборотней. Один из воинов схватил ее и побежал к нам. Шакалы продолжали двигаться, шаг за шагом, сжимая круг.

— Я отдал вам то, что вы просили!

Шакалы приближались все плотнее, их глаза горели, клыки блестели.

— Стойте!

Они окружили его и схватили. Он закричал, но ненадолго.

*** *** ***

Я сидела на грязном бревне. Мое сердце учащенно билось. Дулиттл вылечил его через зияющую дыру в моей груди, пока я кричала, а затем он залатал и саму грудную клетку, а следом и другие раны. Теперь он сидел рядом со мной, вытирая кровь с рук мокрой тряпкой. Его глаза были красными, а выражение лица по истине чудовищным.

Рафаэль опустился перед ним на колени:

— Спасибо вам.

Дулиттл покачал головой:

— Я не расслышал. Что ты сказал?

Рафаэль наклонился ближе.

— Я сказал, спасибо. .

Дулиттл схватил Рафаэля за горло и ударил лбом. Это был самый жесткий удар головой, который я когда-либо видела. Рафаэль упал навзничь. Дулиттл что-то проворчал себе под нос и ушел.

Рафаэль покачал головой, приподнимаясь. Кровь хлынула из его сломанного носа.

— Я думаю, он злится на тебя, — сказала я ему.

— Он переживет. — Рафаэль улыбнулся мне.

— Откуда ты знал, что я не умру?

— Я не знал.

— Рискнул, да?

Он кивнул.

— Нам нечего было терять.

За ним шакалы разобрали одну из хижин и затащили расчлененный труп Анапы на груду дров. Два оборотня в форме воина вылили топливо на доски и подожгли его.

— Как ты понял, что Анапа запаникует? — Спросила я.

— Когда ты рассказала мне, что он начинал как оборотень, я пошел к шакалам, которые упорно искали слабые места Анубиса. Они отнеслись к этому предельно серьезно. Половина клана копала информацию. Они сказали, что в Древнем Египте, когда Анубис был еще человеком, серебро было практически неизвестно. Египтяне начали получать его значительно позже, за счет импорта, и даже тогда оно ценилось очень высоко. Не было причин, по которым он мог знать, как серебро влияет на оборотней, исходя из личного опыта. Роман сказал, что, скорее всего, он отступит к своему старому телу, если его жизни будет что-то угрожать. Клан шакалов последовал за нами. Его эго было настолько огромным, что он не счел их угрозой.

— Он даже не заметил их, — сказала я ему.

— Самым сложным было уговорить Дулиттла провести экстренную операцию на открытом сердце. Он действительно не хотел этого делать. Мы спорили часами. Он думал, что ты не выживешь. Рафаэль сглотнул. Он выглядел болезненно.

— Что с тобой? Это яд?

— Я только что осознал, что ты уже дважды умирала из-за меня. — Рафаэль вскочил на ноги и зашатался.

— Куда ты направляешься?

— Погоди, мне нужна минутка.

Он споткнулся о кусты, и я услышала, как его вырвало.

Надо мной нависла громоздкая тень. Роман сел на бревно рядом со мной. Он держал в руках что-то длинное, завернутое в пластик.

— Хороший парень, — сказал Роман. — Придурок, но он любит тебя.

— А я люблю его. — Я погладила его по руке. — Спасибо тебе за все. Было весело.

— Мне тоже было весело. — Он ухмыльнулся. — Смотри, что у меня есть. — Волхв протянул в мою сторону пластиковым сверток. Костяной посох.

— Ты добыл его?

Он кивнул.

— Целый час рылся в той глине. Стоит каждой потраченной минуты. — Он наклонился и поцеловал меня в щеку. — Увидимся. Звони, если что-нибудь понадобится, ладно?

— Да, — согласилась я. — Ты тоже звони. Я твоя должница. Покуда мне не придется приносить в жертву каких-нибудь младенцев, я буду рядом.

— Рассчитываю на это.

Он ушел, и Рафаэль занял его место, прополоскав рот водой из фляги. Вокруг нас оборотни сгоняли людей-змей в группы. Я была вся в грязи, крови и болотистой тине. Рафаэль выглядел еще хуже, его волосы были залиты кровью. Мне очень хотелось вернуться домой, принять душ и год проспать.

— Поможешь мне подняться с бревна? — попросила я.

— Нет. Мы взяли для тебя хорошие носилки и доставим к лодкам.

— Я могу идти. У меня только немного болит грудь, но я справлюсь.

— Ты ненормальная, — сказал он мне и полез в карман, вытащив оттуда какой-то пластиковый пакет.

— Что это?

— Я поклялся, что, если мы выберемся сегодня, я сделаю это. — Рафаэль вытащил из пакета небольшую коробочку и упал на колени в грязь.

Это просто безумие.

Он открыл коробочку. Белое обручальное кольцо с накладкой в форме лапы зверя лежало на маленькой бархатной подушке с красивым сапфиром, зажатым в его крошечных белых когтях.

— Я сильно облажался — начал он. — У меня много недостатков. Но я обещаю, что, если ты выйдешь за меня замуж, я буду любить тебя и заботиться о тебе до конца наших дней.

Я молча уставилась на него.

— Если ты будешь терпеть меня, я буду терпеть все, что ты можешь выкинуть, — сказал он. — Хорошие дни, плохие дни, когда будет раздаваться: «Я прирежу тебя, если ты косо на меня посмотришь». Я беру их все.

Я понимала, что должна что-то сказать.

— Если ты убьешь ее этим после всего, что я сделал, — ворчал Дулиттл позади меня. — То никогда не покинешь это болото.

Рафаэль с тревогой вглядывался в мое лицо.

— Энди?

— Да, — сказала я ему. — В болезни и в здравии, богатстве, бедности, мне все равно.

Он все еще смотрел на меня, как будто ничего не услышал.

— Да, Рафаэль. — Не уверена, смеялась я или плакала. — Да.

— Надень уже на нее кольцо, дурак, — напомнил Дулиттл.

Рафаэль надел мне на палец кольцо, и я обняла его.

— Я бы поцеловал тебя, — сказал Рафаэль. — Но мне нужно сперва почистить зубы, и еще я весь в крови.

— Не важно, — сказала я ему. — Поцелуй меня все равно.