Джейк отправил сообщение, а затем посмотрел на нее.

— Я надеюсь, что мы поступаем правильно. У меня нехорошее предчувствие по этому поводу. Не знаю, как ты, но я достаточно мужчина, чтобы признать, что мне страшно. И я не хочу попасть в тюрьму, когда нам только что назначили дату, когда мы сможем забрать маленькую Элис домой.

— О, ты назвал ее Элис. Почему ты выбрал это имя?

— Его Алекс выбрал. Он сказал, что ему нравятся старомодные имена. Тебе оно нравится?

— Мне нравится. Я знала Элис, и она была замечательной, сильной, мужественной женщиной.

— Хорошо. Я думал назвать ее Энни, но потом не захотел проклинать ее всем твоим невезением... одной Энни в моей жизни более чем достаточно.

—Ты прав, не стоит называть ее Энни, но все равно мне приятно, спасибо. Знаешь, если честно, я тоже боюсь, Джейк, но у нас действительно нет другого выбора.

— После того как ты купила дом, в котором обитала ведьма-психопатка, конечно.

— Она не была ведьмой, просто убийца.

— О, ну что ж, тогда все в порядке. Не знаю, о чем я так беспокоюсь.

— Я все исправлю, обещаю.

— Мне остается только надеяться. Может начнешь с того, что не будешь участвовать ни в чем, даже отдаленно напоминающем насилие или страх, по крайней мере в следующие шести месяцев. Клянусь, из-за тебя я поседею раньше времени. Алекс нашел у меня седой волос прошлой ночью, и это все твоя вина.

— Буду стараться изо всех сил. Я и сама не в восторге от этого. Мне бы хотелось спокойной жизни. Я не очень хорошо помню, какой была моя жизнь до того, как встретила Майка, так что, должно быть, все было довольно нормально.

Джейк замолчал. Он не хотел, чтобы Энни вспоминала плохие времена. Они сидели в уютной тишине всю дорогу до пресвитерии Святой Екатерины, где отец Джон в полном облачении расхаживал взад и вперед по саду.

— Вот погляди, он должен уже отдыхать, а ты заставляешь его работать сверхурочно.

— Заткнись, Джейк, тебе не кажется, что мне и так достаточно плохо?

Джон зашел в дом и вернулся с большой пластиковой коробкой, внутри которой была простыня и деревянный крест. Он открыл багажник и положил в него коробку. Джейк опустил стекло, но заговорила Энни.

— Спасибо, Джон. Простите, что втянула вас в это.

— Энни, ты спасла мне жизнь. Это меньшее, что я могу сделать, чтобы отплатить тебе за услугу. Я просто немного нервничаю сегодня вечером и не знаю почему.

Энни знала почему, но не сказала этого вслух. Она чувствовала то же самое. Ее желудок так сильно скрутило, что она боялась, что ее сейчас стошнит. Но она уже несколько часов ничего не ела, так что внутри нет ничего, чем могло бы вырвать. От всего этого только один плюс: она никогда не была такой худой, так что ее свадебное платье должно сесть как влитое.

— Мы скоро вернемся.

Джон наклонился к машине и перекрестил ее лоб, благословляя. Затем он сделал то же самое с Джейком, который одобрительно кивнул. Он передал Энни бутылку. Ей не нужно было спрашивать, что это. Она знала, что это святая вода, которую освятил Джон. Джейк на самом деле не увлекался религией, но он принял бы любую помощь, которую мог получить.

— Не забывайте держаться поближе друг к другу. Вы оба сильнее, чем думаете. Что бы она ни сказала или ни сделала, игнорируйте ее. Это будет нелегко, потому что она может начать сопротивляться, но привезите ее сюда, и я сделаю все остальное.

Энни наблюдала, как краска отлила от лица Джейка, и точно знала, что он чувствовал. Она поблагодарила Джона и кивнула Джейку, который завел двигатель.

— Это если мы доберемся сюда. Ты же понимаешь, что если нас остановят с пластиковым ящиком со скелетом внутри, мы окажемся в глубоком дерьме?

— Посмотри на светлую сторону: чей это участок от коттеджа до сюда?

— Я не знаю.

— Мой, тупой ты придурок, и я числюсь на больничном, так что некому нас останавливать. Что может пойти не так?

Джейк отказался отвечать на этот вопрос, и они молча поехали к коттеджу. Он заметил, что Энни продолжала теребить крошечный золотой крестик на цепочке у себя на шее. Если она напугана, то это серьезно. Когда они свернули на дорожку, ведущую к коттеджу, солнце скрылось за огромной черной тучей, окутав все вокруг тенью.

— Она знает, что мы придем за ней.

Джейк сглотнул, но продолжил движение к свежевыкрашенным мятно-зеленым воротам, которые вели в сад перед домом. Он припарковал машину на травянистой обочине и вышел. Энни последовала за ним. Она обошла машину сзади, чтобы достать пластиковую коробку. Подняла дверцу багажника и уже вынимала ее, когда дверь захлопнулась, едва не задев ее руку и кисть. Она бросила дверцу, отдернула руку и повернулась к дому.

— Так вот как ты хочешь это разыграть, Бетси Бейкер? Я тебя не боюсь, так что тебе лучше запомнить это. Я уже говорила тебе раньше: это больше не твой дом. Теперь он принадлежит мне, и он недостаточно велик для нас обеих, чтобы жить в нем.

Вдалеке раздался оглушительный раскат грома, и Джейк выглядел так, словно хотел вернуться в машину и уехать, но остался стоять на месте.

— Ты видишь ее, Энни? Где она?

— Пока нет, но она наблюдает. Пожалуйста, не мог бы ты подержать багажник открытым, пока я достану коробку?

Джейк поднял дверцу багажника и держал ее обеими руками, ожидая, что внезапный вес заставит ее опуститься, но ничего не произошло, и он выдохнул. Энни взяла коробку, и они вышли в сад перед домом, когда раскат грома эхом разнесся по всему коттеджу. Она поставила коробку и осмотрела землю, пытаясь точно определить, где находился огород. Она закрыла глаза и вернулась к видению красивого убитого горем мужчины, копающего яму.

Ноги сами понесли Энни туда, где, по ее мнению, находилось точное место, и она крикнула Джейку:

— В сарае есть несколько лопат. Принеси их.

Он побежал к маленькой пристройке и открыл дверь. Внутри было темно. Джейк сунул руку внутрь, чтобы схватить лопаты, и почувствовал, как что-то холодное и твердое, как костлявые пальцы, обвилось вокруг его запястья. Он закричал и отдернул руку, поворачиваясь к Энни.

— Я не могу...Там что-то есть. Оно коснулось меня.

Энни подошла, наклонилась и схватила лопаты.

— Не бойся ее, Джейк, именно этого она и добивается.

Она взяла инструменты и пошла туда, где оставила коробку, Джейк последовал за ней. Она протянула ему лопату. Они оба начали копать одновременно, как только сорвались первые тяжелые капли дождя. Через несколько секунд дождь превратился в сильный ливень, промочив их обоих до нитки. Энни продолжала копать, хотя было трудно держать лопату и видеть сквозь струи воды, стекающие по ее лбу и попадающие в глаза. Она подняла руку, чтобы вытереть лицо, и мельком увидела Бетси, которая сейчас стояла в спальне, прижимаясь лицом к оконному стеклу и опираясь на него тем, что осталось от ее рук. Ее рот был открыт в беззвучном крике, который могла слышать только Энни, и он пронесся в ее голове, как ураган.

Энни поднесла руки к ушам и закричала:

— Прекрати сейчас же! Я говорю тебе во имя Господа, Бетси, ты должна прекратить это.

Джейк остановился.

— Перестать копать?

Она покачала головой.

— Нет, продолжай. Я хотела, чтобы Бетси перестала кричать, она меня оглушает.

Энни запела единственный гимн, который знала.

— Все яркое и прекрасное, все создания, великие и малые...

Снова и снова прокручивала слова в голове, чтобы заглушить шум, затем взяла лопату и продолжила копать. Над ними раздался мощный треск, и яркая белая вспышка молнии осветила небо. Лопата Джейка ударилась обо что-то твердое, и он вздрогнул, прекрасно зная, что это. Он остановился, но Энни продолжала копать, пока не увидела грязно-желтый скелет Бетси.

Джейк почувствовал движение позади себя и, обернувшись, увидел симпатичную молодую женщину, свисающую с крыльца коттеджа Энни. Он не мог пошевелиться, потому что она раскачивалась из стороны в сторону и ухмылялась ему. Она подняла костлявую руку к веревке на шее, и Джейк вздрогнул. Инстинктивно ему захотелось побежать и снять ее, как он сделал бы это для любого другого, и он обнаружил, что идет к ней. Энни подняла глаза и увидела Джейка, его взгляд был прикован к чему-то, что мог видеть только он, и она подбежала, чтобы схватить его.

— Что случилось? Что ты видишь?

— Она там, и она задыхается, Энни… Мы должны ей помочь. Мы не можем оставить ее в таком состоянии.

— Она не настоящая, Джейк. Поверь, она не жива, и мы не можем ей помочь... она мертва и мертва уже очень давно. Это все уловка. Она знает, что не может остаться, и делает все возможное, чтобы остановить нас.

Энни потянула его обратно к яме, и он оглянулся через плечо, но Бетси уже исчезла. Он посмотрел вниз и увидел, что ее грудная клетка и ноги были обнажены.

— Открой коробку, Джейк.

Энни опустилась на колени и начала соскребать пальцами остатки земли, пока не оказалась лицом к лицу со всем скелетом Бетси Бейкер. Рядом с ее рукой лежал сломанный крест. Кроме того, она хорошо сохранилась. Длинные черные волосы все еще держались на черепе. Энни не могла не заметить, какие длинные у нее ногти. Неудивительно, что ей нравилось царапать ими все вокруг. Они были смертоносным оружием.

Над их головами разыгралась буря, и дождь хлестал их обоих. Энни наклонилась, чтобы попытаться вытащить останки, и почувствовала, как костлявые пальцы схватили ее за руку. Эти острые ногти начали впиваться в ее плоть, таща вниз. Энни потеряла равновесие и упала в неглубокую могилу поверх скелета Бетси. Энни открыла рот, чтобы закричать, и костлявые пальцы обвились вокруг ее шеи, острые ногти впились в мягкую плоть и потекла кровь.

Джейк в ужасе наблюдал, как Энни начала метаться на скелете. Он не мог видеть костлявых пальцев, обхвативших ее шею, и не знал, что делать. Он понимал, что что-то не так. Единственное, что пришло ему в голову, это схватить бутылку со святой воды из коробки и вылить ее на Энни и этот страшный мешок с костями. Он опустошил бутылку, затем отбросил ее в сторону и наклонился, взяв Энни за подмышки. Одним мощным рывком он выдернул ее из ямы, окровавленную и покрытую грязью, и они приземлились кучей на землю.