Глава 57

Через несколько часов после того, как появились новости о пропавшей девочке, средства массовой информации обрушились на Гранд-Треспасс, чего не было, когда исчезла Тиффани. Фургоны с камерами, репортеры, люди с картами и рациями собрались в местах общественных собраний. Родителей Сары Грин отвезли в Лафайет на полицейской машине шерифа Хиберта, чтобы они сделали свои слезливые заявления по телевидению, а затем быстро вывезли обратно в Труро. Шериф велел жителям быть начеку, запирать двери и особенно внимательно следить за своими детьми.

Два агента ФБР, специальный агент Дениз Джонс и специальный агент Леон Адашек, были вызваны из бюро Нового Орлеана для работы с местными силами по этому делу. Агенты опросили всех, убедились, что лес тщательно прочесан и что протока Гранд-Треспасса не скрывает никаких трупов.

Эти двое работали над делом совсем по-другому, чем Гитро. Они не были заинтересованы в том, чтобы тратить время впустую. Они хотели найти кого-нибудь, и быстро, чего бы это ни стоило. И они, казалось, особенно заинтересовались одним из жителей Гранд-Треспасса.

Хейли, Эрика и Остин были на смене, а Крис читал «Дейли адвокат» за стойкой в среду, когда появились два агента ФБР. Они оба сели за стойку и заказали выпечку и кофе.

Эрика нашла женщину — агента Джонс очаровательной. Она выглядела подтянутой и безупречной в ее накрахмаленных брюках цвета хаки и рубашке поло цвета лаванды. Толстый черный пояс с кобурой для пистолета был затянут на ее тонкой талии. Ей было сорок с небольшим, и она была очень красива. Она стала еще одной женщиной, которая напоминала Эрике ее мать. Спокойная, хладнокровная, собранная, владеющая собой с такой твердостью, которая была необычна для большинства женщин — по крайней мере, для тех, кого знала Эрика.

Как ни странно, Джонс даже немного напомнила Эрике Памелу. Хотя сожительница ее отца была простой и необразованной, у нее тоже был стержень. Она знала, кто она такая, и это озадачивало Эрику.

— Как долго, вы сказали, живете в этих краях, Крис? — спросила Джонс, поднося чашку к губам и дуя на дымящийся кофе.

— Двадцать лет, мэм, — ответил Крис, отрываясь от газеты. Один глаз был прикован к Джонс, а косой пялился на входную дверь закусочной.

Джонс кивнула.

— В таком маленьком городке, как этот, вы обязаны знать почти всех. Разве не так? — вступил агент Адашек.

Эрика увидела, как напряглись мышцы на лице Криса. Он бросил быстрый взгляд на портрет своей умершей дочери.

— Необязательно, — сказал он, его усталые глаза снова сфокусировались на агенте. — Как я уже говорил вам раньше, на самом деле несколько раз, люди здесь разрознены. Живут обособленно. В основном мы ездим в другие города за покупками. Просто потому, что ты владеешь землей в Гранд-Треспассе, не значит, что ты знаешь всех остальных горожан.

— Вы хотите сказать, что мало кого здесь знаете, Крис? — спросила Джонс, изображая удивление.

Крис почесал в затылке.

— Вы передергиваете мои слова. Конечно, я знаю людей. Не говорил, что не знаю.

— Ну, это то, что вы сказали, — заметила Джонс.

Крис посмотрел на семью из четырех человек, которые сидели ближе всех к ним. Мальчик в футболке с логотипом реслинга разбирал бутерброд с ветчиной и сыром, в то время как мальчик поменьше в футболке с гоночными автомобилями умолял свою мать о еще одном молочном коктейле.

Хейли отошла от них с принятым заказом, ее лицо было пустым. Она толкнула дверь кухонного трейлера и исчезла в задней части.

Джонс продолжила:

— Хорошо, хорошо, давайте попробуем по-другому, насколько хорошо вы знали Тиффани Перрон? — спросила она Криса.

Его плечи поникли, а голос стал тихим, как шепот.

— Сколько раз вы собираетесь задавать мне одни и те же чертовы вопросы? Похоже, вы думаете, что мне есть что скрывать, но нет.

Джонс улыбнулась. И когда она заговорила, это был не шепот.

— Не чего? Вы называете заявления о подглядывании в окна невинных людей и вторжение в их частную жизнь ничем?

Лицо Криса покраснело. Он украдкой бросил быстрый взгляд на Эрику, чтобы убедиться, слушает ли она. Затем посмотрел на свои руки.

Эрика слушала... внимательно… и знала, что ей следует заняться чем-нибудь другим в закусочной, но она не собиралась никуда уходить. Крис? Подглядывает? Она притворилась, что вытирает стойку.

— Как насчет Сары Грин? — спросил Адашек.

— Я ничего не знаю о девушке по имени Сара Грин.

Джонс показала фотографию Сары, и Крис отвел взгляд.

— Вы уже показывали мне это. Послушайте, Тиффани Перрон работала на меня. Она пришла, поработала и пошла домой. Вот и все. Сара Грин? Я понятия не имею, кто эта девушка.

На этот раз заговорила Джонс.

— Вы подтверждаете слухи? Что вы были влюблены в Тиффани Перрон?

Крис крепче сжал бумагу.

— Ради бога, девчонке было девятнадцать.

— И что вы вели себя немного навязчиво с ней? Наверное, напугали ее до смерти?

Глаза Эрики сузились. Крис был склонен к тесному физическому контакту, но он был таким со всеми, включая мужчин. Это просто его способ быть привлекательным. И да, это немного жутковато, если ты не любишь, когда к тебе прикасались, как Эрика, но он не хотел ничего плохого.

И он влюблен в Тиффани? Какой мужчина, который знал ее, не влюблялся в нее в какой-то момент времени? Неужели это делало каждого мужчину подозреваемым?

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — огрызнулся Крис.

Дверь трейлера открылась, и Хейли вошла обратно. Она устало улыбнулась всем и налила себе чашку кофе.

Солнце снаружи стало резким, и его лучи пробивались сквозь окна закусочную. Крис громко отодвинул свой стул и встал, чтобы поправить жалюзи.

— У вас несколько царапин на предплечьях, — крикнул Адашек Крису. — Вам нравится лес? Проводите в нем много времени?

Ботинки Криса из змеиной кожи застучали по кафелю, когда он подошел к входным дверям. Он перевернул табличку на двери с надписью: «Открыто» на «Закрыто». Затем повернулся лицом к агентам.

— Мне не нравится такая линия допроса. Особенно на публике... и на моем рабочем месте, когда мои сотрудники находятся в пределах слышимости. Должен быть закон против этого дерьма, — выплюнул он, в его глазах вспыхнул гнев. — Я был честным членом этого сообщества в течение многих лет, — рявкнул он, солнечный луч отразился от его багрового лица.

Семья перестала есть.

— Честным? — рассмеялся Адашек, уголки его губ изогнулись в усмешке. — Значит, подглядывание в этом городе считается честным?

Глаза Криса блеснули.

— Кто-то, вероятно, там убивает девушек, но закон продолжает беспокоить меня. Совершал ли я ошибки в прошлом? Да, сэр, совершал. Но я заплатил за них. Вы зря тратите здесь время, пытаясь втоптать мое имя в грязь. — Он указал в направлении Главной улицы. — Тратите драгоценное время, которое могли бы использовать, пытаясь выяснить, что там происходит.

Шея Криса была красной, как у рака, а с таким морщинистым лицом он выглядел лет на десять старше, чем был на самом деле.

Его взгляд остановился на Хейли и Эрике.

— Мы закрываемся сегодня раньше. Я попрошу Ким выйти, чтобы помочь закрыть, так что после того, как эти клиенты закончат, вы, девочки, можете идти домой. Но завтра все будет как обычно. — Его взгляд вернулся к агентам. — И, если вы двое закончили, я ухожу. — Он подождал ответа, но его не последовало. — Итак, я свободен?

— Хорошего дня, — любезно сказал Адашек. — Если у нас будут еще вопросы, мы просто заскочим.

***

— Как давно они уехали? — спросил детектив Гитро, его голос звучал слишком ровно, чтобы обмануть. Эрика могла сказать с первого взгляда, когда увидела Гитро с агентами ФБР, что он не в восторге от того факта, что они появились здесь. Однако теперь его лицо было чистым листом, на нем не отражалось никаких эмоций. Он выглядел таким же бесчувственным, трудночитаемым и некомпетентным, как всегда.

— Около десяти минут назад.

Гитро почесал шею.

— Они действительно крутятся вокруг, эти ребята из ФБР, — сказала Эрика, надеясь вызвать реакцию. Всего одна небольшая реакция Гитро. Если она и знала что-нибудь о мужчинах, то, что они не выносят, когда их превосходит другой мужчина. Особенно когда дело касалось их работы. Тот факт, что мужчина и женщина могут превзойти Гитро, был, вероятно, еще хуже.

Детектив посмотрел в окно.

— Я бы хотел кофе и одно из этих шоколадных пирожных, если не возражаешь, — сказал он, снова почесывая шею.

— Они допрашивали Криса, — добавила Эрика.

— Неужели?

Она поставила чашку с блюдцем перед Гитро и налила в чашку кофе.

— Он так расстроился, что мы закрылись сегодня раньше обычного. Вы единственный, кого я впустила с тех пор, как он ушел.

Она достала датскую булочку из кондитерского ящика и подала ему.

— Похоже, они знают что-то, чем не делятся, — подтолкнула она. — Думаете, правда знают?

Гитро обмакнул булочку в кофе и откусил большой кусок.

— Крис... тот, кто подглядывает в окна. Правда. Насколько это странно? — сказала она.

Гитро чуть не поперхнулся.

— Где ты это слышала? — выплюнул он кусок, вытирая рот.

— От агентов. Они говорили об этом здесь, за стойкой, как будто это не секрет. Так и есть?

— Тебе не стоит распространяться об этом повсюду, — предупредил Гитро. — Это не та информация, которая нужна шерифу.

— Вы что-нибудь знаете об этой девушке Саре Грин? — спросила Эрика. — Я имею в виду, появились ли какие-нибудь улики, о которых вы знаете?

Он спокойно жевал.

— Она взяла что-нибудь с собой, когда исчезла? Как сделал бы беглец? Одежду? Зубную щетку?

Гитро сделал большой глоток кофе и поставил чашку на стол.

— У тебя столько вопросов. Я думал, ты не знаешь эту девочку.

— Не знаю. Я просто хочу, понимаете... узнать о том, что вы будете делать. Материалы расследования.

— Ты шутишь надо мной. Такая хорошенькая маленькая крошка, как ты?

Эрика изо всех сил старалась не смотреть на него. Ей кое-что нужно от него. Что-то важное.