Пёс - Кнут - шёл рядом, внимательно осматриваясь и охраняя Дагмар. Она вырастила его, и теперь он стал ей верным спутником.

Он - один из многих бойцовских собак, которых она выдрессировала с момента, как ей стукнуло девять зим, но Кнут был лишь её. Последние три года он защищал её так, как отец Кнута защищал отца Дагмар. Яростно. Так яростно, что никто не мог к ней подойти. Ей это нравилось. Дагмар понимала, что странно женщине дрессировать бойцовских собак для военачальника. Обычно этих собак обучали сражаться, но отец Дагмар не мог не заметить, как она обращалась с псами.

Но ещё больше он не мог игнорировать тот факт, что она дрессировала собак так, чтобы слушались они лишь её команд.

Лишь месяц минул после её десятого дня рождения, когда она начала планировать интригу и одержала в ней победу. Она хорошо помнила, как стояла перед отцом, окруженная со всех сторон злобными, неконтролируемыми собаками, которые ожидали её команд.

Щурясь на отца, хотя всё равно его не увидела чётко, Дагмар тихо пояснила:

- Мне жаль, отец, что твой дрессировщик потерял руку. Вероятно, тебе нужен тот, кто справится с этими животными лучше. Добром, а не жестокостью

- Ты лишь девчонка, - отрезал он, указывая на неё оторванной и окровавленной рукой дрессировщика. - Что ты можешь знать о войне или битвах?

- Я ничего не знаю, - почти прошептала она, потупив взор. - Но я знаю собак.

- Покажи. Покажи мне, что знаешь.

Встретив взгляд отца, она указала пальцем на пса, а затем на стража, который когда-то сказал про неё "уродина". Лишь одна из восемнадцати собак бросилась на стража.

Отец смотрел на то, как пёс выполнял то, чему его обучали, не обращая внимания на крики стража.

- Очень хорошо, - наконец, сказал он, но она знала, что проверка ещё не закончена.

- Спасибо.

- Теперь отзови его

Они оба знали, что это серьёзная проверка, потому что боевые псы Рейнхольда, вкусив крови, могли стать неуправляемыми. Многих собак дрессировщики убивали после сражений.

Так что, все так же, не отводя глаз, Дагмар вновь подняла руку, коротко свистнула и опустила ладонь. Пёс отпустил кричащую, плачущую и истекающую кровью добычу и рысцой подбежал туда, где сидел до этого. Высунув язык, он повернул окровавленную морду к Дагмар, ожидая следующей команды.

Хотя тогда её отец, бурча, ушёл, неся за собой оторванной руку дрессировщика, из которой всё ещё текла кровь, к шестнадцатой зиме Дагмар полностью контролировала питомники и каждую собаку - боевую или домашнюю - на земле её отца

Кнут резко остановился и Дагмар так же, ожидала, когда тарелка влетит в стену позади. Очередная драка её брата с женой.

Даже не удосужившись посмотреть, она перешагнула через, катящийся по полу, кубок и направилась в главный зал. Ее отец сидел за обеденным столом, некоторые братья рядом или напротив него, как и их жены, но стул рядом с отцом был пуст, потому что это -

место Дагмар. И это раздражало невестку Кикку, которая сидела на другом конце стола и буравила её взглядом.

Когда она заняла своё место, её отец запихнул еду в рот, словно боялся, что каша убежит из тарелки. Дагмар, как обычно, не обратила внимания на вид того, как отец ел.

В её мире существовало кое-что хуже отсутствия манер.

- Отец.

Он усмехнулся. Отец всегда был неразговорчив, но единственной дочери он говорил и того меньше. После двенадцати сыновей от трёх разных жён - две из которых сбежали, а мать Дагмар умерла при родах - он меньше всего ожидал дочь. И никогда не ожидал дочери, как она. Напиваясь, он часто причитал, жалуясь, что она не родилась мужчиной. Тогда он бы смог сотворить больше, чем просто защищать.

Ей причиняло боль, то, что отец до сих пор, так и не узнал, что она сделала для своей вотчины.

Она столько внесла! Разработанную ею стратегию защиты, выдрессированные ею собаки, которые спасали жизни его людям или важные перемирия, которые она помогла заключить.

Но, зачем тратить время на обиды? Это ничего не изменит, а лишь лишит драгоценного времени.

Дагмар отломила себе кусок хлеба.

- Новые щенки, отец, кажется многообещающие. Сильные. Быстрые. - Она разломила кусок хлеба напополам и отдала одну половину Кнуту.

Отец хмыкнул, но Дагмар и не ожидала ответа. Она быстро почерпнула кашу, которую один из слуг поставил перед ней.

Их совместные утра, если он не защищал земли, всегда проходили так. На самом деле, она настолько привыкла к тишине и хмыканью, что едва не подавилась, когда отец заговорил.

- Извини? - вставила она, сглотнув.

- Я спросил, какое послание ты пару дней назад отправила с моей печатью?

Проклятье.

- Ты позволил мне использовать печать и своё имя для любых посланий. Так что, будь более конкретен, оте...

- Короче, - отрезал он.

Так она и сделала.

- Я послала сообщение Аннуил с Тёмных равнин

Он так долго молчал, и она поняла, что он не понимал о ком она.

- Ладно.

Не сказав и слова, он встал и взял свой любимый боевой топор. Утра, когда два солнца уже были в небе, но воздух был ещё прохладным, проводились за тренировками.

Когда отец вышел из зала, Кикка опустила ложку и спросила:

- Разве Аннуил с Тёмных равнин не называют Сумасшедшей Сукой Острова Гарбан?

Дагмар лишь успела бросить ледяной взгляд через стол на Кикку, когда в зал влетел Рейнхольд, а братья Дагмар мгновенно убежали при виде ярости отца.

В столешницу воткнулся топор Рейнхольда, разрывая тишину треском древесины. Прежде чем Дагмар успела произнести и слово, её отец заорал:

- Ты послала сообщение этой чокнутой суке?

Гвенваель с беспокойством уставился на Королеву Дикого Острова. Она казалась слабой. Даже слабее, чем прежде. И бледной, что противоречило королеве воинов, проводящей много времени на воздухе со своим войском.

Она всегда была загорелой. Не такой смуглой, как Талит и Иззи, но они были из пустынь Альсандаира, где все рождались смуглыми. А Аннуил нет.

Тем не менее, за последние несколько месяцев, когда живот стал больше, а близнецы активнее, казалось, у Аннуил не присутствовало того внутреннего свечения, как у человеческих беременных, которых он видел во время путешествий. Она выглядела истощенной и уставшей.

- Что там, Аннуил?

Она перестала плакать и теперь просто стояла и молча смотрела в окно на двор.

- Что не так, моя королева? Ты сама на себя не похожа

Она улыбнулась.

- Я не твоя королева.

- Когда я здесь, да. И как преданный и любящий подданный я хочу помочь.

- Я знаю, что хочешь

- Так в чём дело, Аннуил? Что тебя так беспокоит, о чём ты даже - и я готов поставит на это пять золотых - не рассказала Фергюсу.

Когда она отвернулась от него, он сел на один из крепких стульев и протянул Аннуил руку... он не настолько туп, чтобы подходить к ней ближе, когда она расстроена.

Особенно не тогда, когда в пределах досягаемости лежали её мечи.

- Давай же, расскажи Гвенваелю то, что не можешь сказать моему дорогому - но не такому красивому и очаровательному - брату.

Спустя долгое время, Аннуил взяла руку Гвенваеля и позволила усадить себя ему на колени. Он поглаживал её по спине, пока она копалась в кармане платья. Она выудила кусок пергамента, и Гвенваель принялся рассматривать восковую печать, всё ещё находящуюся на нём.

Он не удосужился тут же читать письмо, потому что понял, что отправитель так же - если не более - важен, чем само письмо.

- Чья эта печать? Я её не узнаю.

Аннуил выдохнула.

- Рейнхольд.

- Рейнхольд? - Он нахмурился, затем содрогнулся. - Психа с севера?

- Самого что ни на есть, психа.

- Честно... - Она вновь посмотрела на письмо. - Я не думала, что кто-то в клане Рейнхольдов может писать.

Дагмар терпеливо ждала, пока её отец выскажется. Похоже, он вновь не спал ночью, потому что всё никак не умолкал. Хотя её кое-что впечатляло, когда отец становился таким.

Он никогда не трогал её, несмотря на величину гнева и никогда не орал на неё лично. Хотя не одна невестка называла её "просто сука" или "отвратительная свинья", когда остроумие их подводило, отец всегда придерживался темы своей проблемы.

И его проблема в том, что Дагмар выходила за рамки

Обычно.

Когда отец, наконец, надолго замолчал, Дагмар успела вставить:

- Я считаю, что ты недооцениваешь того, что королева Аннуил может тебе дать.

- Кроме того, что принесет свою любовь к крови в наш дом?

- Отец, - шикнула она, - ты не должен верить слухам. - Она улыбнулась. - Это моя работа.

- О-о-ох, теперь у тебя работа есть? - мило спросила Кикка, всё так же улыбаясь.

А Дагмар, улыбаясь, спросила.

- Я не знала, что Эймунд купил тебе новое платье. Красивое.

Её брат, Эймунд, который как раз в этот момент вернулся в главный зал.

- Что? Новое платье? - Он посмотрел на свою жену. - Какое новое платье?

Вид Кикки почти стоил каждого момента разбирательства с Рейнхольдом.

Дагмар повернулась к отцу и начала говорить громче, чтобы перекричать брата.

- Отец, я понимаю твои опасения. Но мы не можем не обратить внимания на то, что даст нам союз с королевой Аннуил. Считается, что в ее распоряжении около ста легионов. Обученных и готовых.

Отец опёрся огромными кулаками о столешницу, и Дагмар поняла, что больше не разговаривает с яростным воителем, пугающим командиром Северных Земель. На его место пришёл Сигмар Рейнхольд.

Человек, который заботится о своём народе и родне.

- Ты переживаешь из-за Йёкуля? - спросил он, не смотря на Дагмар.

- Не без причины. Мы больше не можем игнорировать твоего брата.

- Я его не игнорирую!

- Он наращивает войска, подкупая людей. Твои войска явно готовятся к осаде. Я хочу помочь, и королева Аннуил позволит мне.

- Врединка, мне не нужна твоя помощь.

- Нет, нужна. И я не вижу в этом ничего постыдного.

Её отец откашлялся, осмотрелся и пробормотал:

- Ты ведь знаешь, что не виновата.

К несчастью, не знала. Но когда она не ответила, отец сделал большой вдох и медленно выдохнул.