— Разве тебе не плевать? — спросил Уинтерс от лица Руиза.

— Что? Плевать ли мне на то, что он… ты умер? Конечно, нет. — Келвин продолжил расхаживать по комнате. Он не был кровожадным монстром. А умение абстрагироваться, не говорило о его бессердечности. Может, изначально все они были для него только целями, но Келвин никогда не забывал, что за каждой из них стояли судьбы. После таких выстрелов его постоянно мучили ночные кошмары. И каждый раз все повторялось по новой. Иногда это была реальная операция во всех подробностях, но порой детали менялись. Хуже, когда во сне роль цели занимал тот, кто ему был дорог. Мать, Итан, или кто-то из членов команды. Тогда он просыпался в холодном поту, с залитым слезами лицом.

Чем дольше он думал о Руизе, тем больше злился. Руиз же не знал, что Келвин, держал его на мушке и следил через окуляр прицела за каждым его шагом. Видимо его абсолютно не заботило то, что с ним станет, убей он того заложника. Неужели он всерьез решил, что может вот так запросто лишать кого-то жизни? Чего он добивался таким способом? В этом городе сотни тысяч таких же обиженных судьбой. Взять хотя бы мать Келвина. Ей пришлось пройти через ад, когда они все потеряли. Черт, да практически все детство Келвина прошло в той сраной машине. Его мать не раз и не два увольняли за то, что она предпочитала ухаживать за своим больным сыном, чем за жалкие гроши обслуживать столики в кишащей тараканами дыре. Все равно в этих забегаловках большую часть времени ей приходилось не разносить заказы, а отбиваться от грязных домогательств бестактных завсегдатаев.

— Ты думаешь, я не знаю, что такое тяжелые времена? Думаешь, нам с мамой было легко? Мир жесток и дерьмо случается. Однако мы не пошли никого убивать. Мы не стали мстить тем ублюдкам, которые своими дорогущими итальянскими ботинками втаптывали нас в грязь. Так что, иди нахуй! Гори в аду за то, что заставил меня спустить этот чертов курок! Почему нам, тем кто выжил, приходится собирать себя по кускам только потому, что ты не смог заставить себя попросить о помощи? Как ты мог поступить так со своей семьей? У тебя ведь жена и ребенок! Думаешь, он не узнает обо всем, когда подрастет? Думаешь, твоей жене удастся удержать все в тайне? Ты сам пошел на это! А в итоге злодеем выставили меня, за то, что я просто сделал свою работу и остановил бессмысленную бойню! Теперь мне придется объяснять твоей жене, почему я пристрелил тебя. Знаешь, каково это? Ты хоть представляешь, что я чувствую, когда вижу, как на моих глазах рушится чья-то жизнь? Нет! Потому что ты предпочел сбежать! Ты бросил их, скотина! — Тяжело дыша, Келвин вытер слезы и рухнул на диван. Глаза жгло и в горле саднило, будто там застрял моток колючей проволоки.

— Вы злитесь.

— Злюсь? — Келвин издал нервный смешок. — Нет, доктор, я не злюсь. Я в ярости! Ты вообще думал о том, что делаешь? Где были твои мозги, когда ты брал с собой пистолет и садился в машину? Ты хоть на секунду подумал о своем ребенке, когда по дороге в то здание останавливался на светофоре? О том, что будет с твоей семьей после того, как ты осуществишь задуманное? Неужели тебе было наплевать на них? Почему ты сдался? Или ты решил прославиться, послав нахуй мир с его дерьмовыми законами? Хотел получить всеобщее одобрение, а получил пулю. Которую пришлось пустить мне.

— Дети.

Келвин непонимающе уставился на доктора.

— Что простите?

— Ты все время говорил об одном ребенке. Но у Руиза двое детей.

Эта внезапная новость привела Келвина в замешательство.

— Вот как?

— Келвин я считаю, этот случай отличается от предыдущих. И для тебя он более личный. Я склонен полагать, что ты проецируешь на себя неверный выбор мистера Руза и то, что он бросил своих детей. Ведь твой отец поступил так же.

— Мой отец не имеет к этому никакого отношения. С чего вы вообще это взяли?

— Он ведь был убит так же, если я не ошибаюсь? Полицейскими. После того, как совершил ограбление на заправке и взял в заложники работника станции.

Келвин тяжело сглотнул. Ему понадобилось какое-то время, чтобы осознать и принять слова доктора. Он так долго убеждал всех, что отец исчез после того, как мать прогнала его, когда он попытался отнять их машину, что, в конце концов, сам поверил в эту ложь. Итан был единственным, кто знал правду, и он давным-давно пообещал Келвину хранить его секрет.

Стыд и гнев, словно едкий дым, заполнили его легкие. Благодаря вмешательству Себа и Рэйфа, THIRDS дали Келвину шанс и закрыли глаза на криминальное прошлое его отца. Тот был жалким куском дерьма, настолько преисполненным отвращения к себе, что по любому поводу срывал злость на жене и ребенке. Вздрогнув, Келвин вспомнил хлесткий удар ремня, рассекший ему губу. Тогда ему только исполнилось четыре года, и он имел неосторожность разлить отцовское пиво.

— Мама проплакала весь день, когда узнала из новостей, что его застрелили. — Келвин вытер слезы и перевел взгляд на доктора. — Она так радовалась, что не нужно больше врать о том, почему у нее сломана рука или откуда фингал под глазом. Не нужно запирать меня в ванной, чтобы отец до меня не добрался. Тогда наша жизнь была кромешной тьмой без единого шанса на лучик света. И если бы не любовь и поддержка друг друга, вряд ли бы нам удалось выжить и обрести счастье. Доктор, я злюсь не из-за того, что отец меня бросил. Меня бесит, что, несмотря на то что у него был выбор, он избивал свою жену и ребенка, и предпочел скатиться до уровня полнейшего ничтожества, став жалкой пародией на человека. Он так же, как и Фернандо Руиз, ни в грош не ставил чужие жизни. Они оба сделали неправильный выбор и последствия не заставили себя ждать. — Келвин устало откинулся на спинку дивана. По крайней мере, он смог успокоиться.

— Они оба решили сделать то, что сделали и оставили свои семьи разгребать последствия. Так что, да. Думаю, вы правы, доктор. Выбор есть всегда, и он зависит только от нас.

***

Итан собрал со столов одноразовые тарелки и контейнеры из-под еды. Когда тут собралась толпа народу, офис стал напоминать фудкорт. Ему совсем не хотелось покидать свой кабинет, так что он попросил Декса захватить для него бургер и картошку. Без Келвина поход в столовую казался чем-то жутким, так как в это время дня там было не протолкнуться. Стоило только подумать о толпящихся вокруг него агентах, как ему тут же стало плохо. Декс заверил его, что обо всем позаботится, и уже через минуту в их с Келвином офис завалилась вся команда с таким количеством еды, что впору было открывать собственную закусочную. Он понятия не имел, каким образом Декс догадался, что ему не помешает сейчас отвлечься. Но вот наступила пора идти домой. Он уже закончил первоочередные отчеты и успел подать запрос на заказ нового оборудования взамен утраченного во время взрыва.

Убравшись в офисе, он принял душ и переоделся, а потом спустился в служебный паркинг. Обычно, в такие дни как этот, Келвин возвращался домой посреди ночи на такси. Итан понятия не имел, где тот пропадал, но и допытываться не пытался. Сегодня ему вряд ли удастся уснуть, пока его друг не вернется. Кажется, Итану предстоит провести несколько вечеров в одиночестве, но, если Келвину нужно побыть наедине с собой, он не будет ему мешать. Их команда скорее всего притихнет на какое-то время, но наверняка Декс найдет способ всех подбодрить. Келвин бы не хотел, чтобы из-за него все вели себя как-то по-особенному.

Вернувшись домой, Итан приготовил два сэндвича. Один съел сам, а другой, как обычно, оставил для Келвина в холодильнике. Он не надеялся, что этот сэндвич будет съеден, просто хотел дать напарнику понять, что его здесь всегда ждет готовая еда. Перекусив, он немного посмотрел телевизор, но так и не смог отвлечься. Так что, несмотря на ранний час, решил пойти спать. Почистил зубы, переоделся в просторную пижаму и, погасив свет, забрался в постель. Итан повернулся на бок и уставился в стену, по ту сторону которой находилась спальня Келвина. Должно быть, сегодняшний день вымотал его сильнее, чем могло показаться, и стоило ему закрыть глаза, как он крепко уснул и проснулся лишь тогда, когда тихонько скрипнула дверь. Он продолжил лежать неподвижно, боясь спугнуть Келвина. Раньше напарник никогда не приходил к нему, предпочитая в одиночку зализывать свои раны где-нибудь в темном уголке. Этим он напоминал дикого териана, который начинал шипеть и скалиться, когда кто-нибудь пытался приблизиться к нему. Но этот маленький дикарь, несмотря на свое упрямство и неукротимость, вызывал у него умиление.

Келвин забрался на кровать и развернул Итана к себе лицом. Перекатившись на спину, тот взглянул на своего напарника. И судя по отчаянью в его покрасневших глазах, он сейчас нуждался в поддержке как никогда. Поддержке, которую мог оказать только Итан. Он сел и Келвин подался вперед, соединяя их губы в страстном поцелуе. Скользнув руками вниз, он потянул вверх футболку Итана, разомкнув их губы лишь на мгновение, необходимое чтобы раздеть его. Келвин оседлал своего партнера, впиваясь ногтями в крепкие широкие плечи, и прикусил его нижнюю губу.

— Итан… — шепнул он почти отчаянно.

От надломленного, полного мольбы голоса друга, у Итана сжалось сердце. Не разрывая поцелуя, он потянулся и достал из прикроватной тумбы смазку. Затем передал ее Келвину, который, торопливо выдавил немного себе на ладонь и начал смазывать упругий член напарника, заставив того стонать и извиваться. Но, как бы Итану ни было приятно, сейчас он был сосредоточен лишь на том, чтобы дать своему партнеру то, в чем он так нуждается и успокоить его израненную душу. Келвин завел руку за спину и немного растянул себя, не тратя на это слишком много времени. Не успел Итан подумать о том, что еще рано, как напарник пальцами обхватили его член и направил внутрь себя. Юношеское лицо Келвина исказилось от боли и в стенах спальни раздался резкий крик, однако это не остановило его, и он продолжил насаживаться на возбужденную плоть партнера, пока тот не оказался полностью внутри. Он остановился всего на секунду, чтобы перевести дух и смахнуть выступившие слезы. А потом улыбнулся, быстро поцеловал Итана и, обернув его руки вокруг своей талии, начал двигаться. Итан крепко удерживал своего друга, пока тот, откинув голову назад и прикрыв глаза, мерно раскачивался вверх-вниз. Звуки их прерывистого дыхания сплетались воедино и Келвин, крепко вцепившись партнеру в плечи, начал наращивать темп, резко насаживаясь на член Итана. Понимая, чего хочет его партнер, Итан схватил его за ягодицы и стал подавать бедра навстречу. Вскрикнув от неожиданности, Келвин обхватил ладонью свою эрекцию и, не останавливаясь, заработал кулаком.