– А поторговаться можно? – робко спросил герцог.

– Можно. Но только в сторону увеличения.

– Тогда согласен.

– Как приятно иметь дело с благородными людьми, – умилился Ворон, вновь превращаясь в душку-клерка, готового униженно кланяться серьезному клиенту. – Так что вы хотели еще поручить нашей организации?

– Не организации, а именно Арканарскому вору. Дело настолько деликатное, что я хотел бы лично встретиться с ним и обсудить все детали тет-а-тет.

– Исключено, – мрачно сказал Ворон.

– Почему?

– Вы жить хотите?

– Ну… в общем…

– Он вездесущ. Его лица никто не видел… – Герцог затрепетал, – …а тот, кто видел…

– Что? – прошептал Шефани.

– Долго не прожил.

– Неужто так страшен?

– Ужасен! Лишь я один его могу терпеть. – Тут Ворон против истины не грешил. Проделки Арчибальда за последние пятнадцать лет доставили ему столько хлопот и седины, что Трисветлый просто обязан был принять его с распростертыми объятиями по завершении земной жизни.

Арчи скорчил зверскую гримасу папе. Такая реклама его не устраивала, хоть умом он и понимал, что глава гильдии элементарно заботится о его безопасности.

– Так что же делать?

– Вы изложите дело мне, а уж его решение, – ткнул пальцем в потолок Ворон, – я сразу сообщу.

Герцог Шефани задрал голову вверх:

– Трисветлого?

– АРКАНАРСКОГО ВОРА!

– Но дело спешное!

– Я же сказал: он вездесущ. Излагайте. Мы теряем время.

– Дело деликатное, и сделать его надо во дворце. Надеюсь, ему это по силам?

Ворону не надо было даже смотреть на картину за спиной клиента, где ближайший сподвижник Трисветлого с азартом утвердительно кивал головой.

– Разумеется, но это будет стоить дорого. Сами понимаете, проникнуть во дворец, бескровно нейтрализовать охрану…

– Все будет оплачено по высшему разряду.

– Я надеюсь. Так что ему нужно сделать во дворце?

– Дело деликатное…

– Мы теряем время.

– Ну скажем так… немножко обокрасть принцесс.

Лицо ближайшего к Трисветлому апостола скорбно вытянулось. Во-первых, он их уже обокрал, а во-вторых, воровать у женщин грешно!

От Ворона не укрылась скорбная мина святого на противоположной стене, и он тут же заорал:

– Преступление против короны? Да я тебя… Я – честный вор!

– Но я же плачу огромные деньги!

– Какие?

Герцог Шефани назвал сумму, от которой Арчи чуть не вывалился из картины в страстном порыве скорее бежать на задание, и только грозный взгляд отца удержал его на месте.

– Это несерьезно! – отчеканил глава гильдии воров.

– Ну… тогда самое ценное. Вообще-то это вообще цены не имеет! – Судя по всему, герцог был в отчаянии. – Хотите посмотреть?

– Клещ! – крикнул Ворон. – Передай людям его светлости, чтоб несли сюда сундук.

В кабинет Ворона протопала слегка ошарашенная герцогская свита. В их ножнах, висевших на боку, не было мечей, в арбалетах стрел, в карманах денег. Единственное, что уцелело, это сундук, который они тащили к столу. Сзади их сопровождал невозмутимый Клещ.

– Открывайте, – хмуро приказал охране Шефани, отцепляя от пояса связку ключей.

Когда крышка сундука откинулась, в ней оказался еще один сундук, поменьше. Его аккуратно извлекли, открыли замок и вытащили еще один сундук, потом еще, еще и еще… короче, их было ровно девять. Из девятого, самого маленького сундучка, Шефани трясущимися руками лично извлек ларец и поставил на стол.

– Вот оно, смотрите! – благоговейно прошептал он, откидывая крышку. – Ах…

Ларец был пуст.

– Клещ, верни немедленно, – распорядился Ворон. – Это наш гонорар.

– А я откуда знал, что там гонорар, – пожал плечами вор, вытаскивая из своего кармана пропажу и деликатно возвращая ее обратно в ларец.

Ворон вскинул брови. Внутри, в обрамлении голубого бархата мерцала сросшаяся друза кристаллов в виде трезубца. Пока он изучал свой будущий гонорар, герцог Шефани восторженно оглядывал Клеща.

– А вы говорили, что он ужасен. Такая милашка. Рад приветствовать вас, Арканарский вор. Так… уйдите! – прикрикнул он на своих слуг. – Я вам потом скомпенсирую…

– У-у-у… Вот он какой! – Свита герцога тоже уставилась на Клеща.

– Ну ты даешь, мужик!

– Класс!

– Слышь, приходи к нам в казармы, выпьем!

– Как ты болт из арбалета-то выдернуть смог?

Не успел герцог глазом моргнуть, как его свита уволокла «Арканарского вора» из кабинета.

– Нет, это что такое? – возмутился герцог. – Я же только что хотел изложить ему дело!

– Не волнуйтесь. Лучше объясните, что это такое?

– Даже не спрашивайте. Скажу только, что ковен магов отдаст последнее за этот кристалл. Даромир ищет его уже третий век.

Ворон задумался. Глава Академии Колдовства, Ведьмовства и Навства имел незыблемый авторитет во всех королевствах, стоящих на светлой стороне. В чем-то он был выше всех корон, как и его Академия, выпускники которой противостояли силам тьмы.

– И что вы за это хотите?

– Медальон, что висит на шее младшей принцессы. Его даже не надо красть. Только заменить. У меня уже готов дубликат.

Герцог вытащил из складок плаща медальон. Ворон окинул взглядом изображение летучей мыши, пронзающей хвостом дракона, покосился на картину. Апостол Трисветлого задумчиво кивнул головой.

– Арканарский вор согласен, – вздохнул Ворон, – но дело настолько сложное, что о сроках речь не идет.

– Если хотя бы в течение недели… – взмолился герцог.

Апостол Трисветлого еще раз утвердительно кивнул головой.

– В течение недели оригинал этой безделушки будет у вас, – выдавил из себя глава гильдии воров. Сердце его защемило. Что-то говорило ему, что не стоит связываться с этим заказом, но слово было уже сказано. А воровскую честь он ценил очень высоко. Дороже своей жизни и даже дороже жизни своего сына. Так уж он был воспитан с младенчества.

20

Арканарский вор брел по ночным улицам столицы, откровенно зевая. В течение последних трех суток ему поспать удалось лишь пару раз, а потому рука его непроизвольно тянулась к фляжке с эликсиром для поддержания сил, но он усилием воли заставлял ее возвращаться на привычное место, а именно – в карманы редких прохожих, имевших неосторожность, на свое несчастье, попадаться на его пути. Ему срочно нужен был Одуван, а потому он упорно топал по улице Менял, глазами выискивая лавочку, в которой лично он имел довольно приличные проценты. Не найти ее было трудно даже глубокой ночью. Хорошие деньги творят чудеса. Добродушная физиономия деревенского колдуна смотрела на него с огромной вывески над входом.

– Да-а-а… от скромности братишка не помрет.

Арчибальд подошел к двери, толкнул, но она оказалась заперта. Можно было, конечно, постучать, все-таки частично это и его лавочка, но это было так непрофессионально, что подобной мысли даже не возникло в голове Арканарского вора. В его умелых руках замок еле слышно щелкнул, и вор оказался внутри.

– Быстрей, быстрей, пока Арчи не пришел! – торопил кого-то Одуван.

Аферист подкрался ближе и осторожно сунул нос в дверь, из-за которой раздавались взволнованные голоса. Стройная фигура бывшего хозяина дома суетилась около пухлых чемоданов. Одуван помогал ему собираться.

– Да не упаковывай ты. Так засыпай!

– Так все травы перепутаются.

– Я тебе потом помогу разобраться. Давай, давай!

Арчи вошел внутрь.

– Спелись, голубки?

Сказать, что они испугались, – значит не сказать ничего. «Голубки» ударились в такую панику, что не придумали ничего умнее, как наброситься на Арканарского вора, словно он застал их на месте страшного преступления. В руках полуэльфа возник лук, и в Арчи полетели стрелы, Одуван со страху шарахнул в своего «младшего братишку» какой-то дикой магией, но, что самое странное, из Арчибальда в ответ рвануло что-то такое, чему он сам не мог дать название. Такого с ним еще не бывало. Комнату заволокло дымом, а когда он развеялся, Арканарский вор увидел бывшего хозяина дома и Одувана, пришпиленных к каменной стене стрелами полуэльфа. К счастью, пришпилены они были очень аккуратно, за одежду, но так хитро, что, как ни дергались, как ни извивались, вырваться из плена не могли, и это, по-видимому, напугало их еще больше. Арчи потряс головой. Он не мог поверить, что это его рук дело.