«У родителей есть алтарь в её честь; у меня есть только эта кукла».

Он вздохнул и положил подбородок на голову куклы. От неё по-прежнему слегка пахло детской присыпкой.

Лицо Джуда проплыло перед глазами, перекошенное злостью и болью от того, что Бен не доверял ему. Бен не говорил об этом... ни с кем — ни с родителями, ни со школьными друзьями, ни с кем. Все люди из той части его жизни были отрезаны взмахом лезвия, которое вырезало его сердце. Боль тяжестью висела на его шее. Если он поделиться этим бременем, оно не станет терпимым, но он всё равно должен был сказать Джуду правду. Они дружили больше трёх лет, и с тех пор, как они съехались, Джуд сделал его жизнь снова выносимой.

Он знал всё о жизни Джуда, но Джуд едва ли знал основные детали его жизни. С тяжёлым сердцем и душащим страхом, который Бен не мог выразить, он наконец решил, что пора рассказать Джуду о Джульетте. Если не расскажет, Джуд сам заполнит пробелы и не так растолкует все его действия, начиная с того момента. Когда у Бена будут плохие сны, Джуд будет думать, что на него напали. Бен не мог поступить так ни с ним, ни с собой.

Бен встал и посадил куклу обратно на полку, хоть и не возражал против компании. Открывая дверь своей спальни и шаркая в гостиную, Бен чувствовал себя так, будто шёл к виселице, а не к своему лучшему другу. Вес в его груди переместился и опустился глубже к его костям. Джуд сидел на диване, а на его коленях спал Макс.

— Ты прав, я давно должен был тебе рассказать. Не знаю, почему не сделал этого. Поверь мне, это всё из-за моей испорченной головы, а не из-за тебя. Я тебе доверяю, — Бен сел на кофейный столик перед Джудом, поставив локти на свои колени. Сплетя пальцы, практически как в молитве, он поднял взгляд на Джуда, со смесью страха и принятия.

— Что бы это ни было, мы разберёмся, — Джуд выпрямился на диване и сжал Макса чуть крепче. Он потянулся, возможно, чтобы взять Бена за руку, но практически сразу отстранился.

— Он не вредил мне, ну, не больше, чем я просил. Я просил его бить меня. Я хотел этого.

— Зачем тебе... — начал спрашивать Джуд, но Бен поднял руку. Он не мог остановиться, потому что если не начнёт говорить, то никогда не сможет этого произнести. С глубоким, решительным вздохом, он начал снова.

— Моя младшая сестра Джульетта была изнасилована и убита в этот день, четыре года назад.

***

Воздух покинул лёгкие Джуда Арчера с грубым выдохом. Из всех вещей, которые Бен мог сказать, чтобы разбить ему сердце, убитая сестра не была в списке. Пока Джуд сидел на диване, с Максом на коленях, он готовился услышать всё о жестоком любовнике Бена. Он настроился предложить поддержку и успокоить, даже если не знал, примет ли это Бен. С тихим признанием Бена, ревность рассеялась, сменившись тихим ужасом, который охватывал Джуда удушающими волнами, пока он думал о собственной сестре, Сьюзан. Она первой догадалась о его секрете, первой сказала ему, что любит его вне зависимости от того, что он гей, и первой выслушивала его каждый раз, когда Бен уходил на свидание и оставлял Джуда дома, думать за пивом о каждой возможной подробности.

Его рукам до боли хотелось обнимать Бена, и Джуду хотелось бы найти слова успокоения, но вместо этого он замер на диване, и в его горле застрял ком от тошнотворного страха. Даже медленные, методичные поглаживания Макса прекратились в свете признания Бена. Время перестало существовать, пока они сидели в неловкой тишине, не в силах её нарушить. У Бена дрожали руки, практически незаметно, и он сжал их в крепкие кулаки. Должно быть, из комнаты пропал весь воздух, потому что Джуду было тяжело дышать, видя на красивом лице Бена мучения и боль. Боже, он не мог этого выносить. Бен был одним из самых сильных мужчин, которых Джуд знал, и он носил в себе этот секрет всё время их дружбы. Он знал Бена три года, был влюблён в него два, и всё же, в этот момент ему казалось, что он не знал Бена совсем.

— Почему ты мне не говорил? — спросил Джуд, и его голос надломился от боли, которую он почувствовал из-за мучений Бена. Только после того, как Бен нахмурился, Джуд понял, каким невероятно эгоистичным был этот вопрос. Его лучший друг только что обнажил душу, а первый ответ Джуда прозвучал как обвинение. Поэтому Бен был намного лучше, чем он.

— Это я виноват, — прошептал Бен, глядя на свои руки, невидимый вес давил на грудь Джуда от его несчастья. — Я должен был быть там. Моей работой было присматривать за ней, оберегать её, а я не смог. Я подвёл её, и она... она... — рыдания прервали остальное предложение Бена, когда он опустил голову на руки. Джуд посадил Макса на подушку рядом с собой и опустился на колени на пол перед Беном. Он обвил Бена руками, и даже при унынии момента его сердце подскочило, когда Бен практически отчаянно ответил взаимностью. Цепляясь дрожащими руками за шею Джуда, Бен сотрясался от рыданий, и Джуд обнимал его, шепча тихие, успокаивающие слова.

Бен напрягся, когда Джуд погладил его по спине. Джуда это не остановило, но он открыл глаза и посмотрел мимо тонкой майки Бена на красные следы на его спине. Хоть Джуд умирал от желания спросить, потому что казалось, будто кто-то избил его лучшего друга, он не стал комментировать. Он наконец-то добился того, чтобы Бен поговорил с ним, и в этот момент ему важнее было слушать. Каким-то образом он узнал очередной секрет, которым его лучший друг не хотел делиться. Вместо того, чтобы заставлять Бена мучиться и объяснять, Джуд просто отпустил ситуацию. Они поговорят об этом в другой день, после того, как померкнет опустошение от признания о сестре.

— Сколько ей было лет? — спросил Джуд, пытаясь скрыть боль в своей груди. Он даже не знал, что у Бена была сестра. Но вот следы на его спине... чего ещё Джуд не знал? Они жили вместе несколько лет, и он думал, что знает о Бене всё. Он не мог не задуматься, сколько ещё секретов скрывал от него Бен.

— Едва исполнилось семнадцать, — пробормотал Бен в шею Джуда, и он закрыл глаза. Боже, как давно он хотел почувствовать дыхание Бена на своей коже. Он ненавидел себя за то, что искал комфорт в этом прикосновении, когда Бен так отчаянно в этом нуждался. Приложив усилия, Джуд вынудил свой разум вернуться к насущной проблеме, забывая о пряном, чистом запахе кожи Бена.

— Сколько лет было тебе?

— Восемнадцать, достаточно, чтобы думать головой. Я взял год отдыха между старшей школой и колледжем, чтобы попытаться разобраться в себе, потому что был полностью разбит. Я был разбит большую часть своей жизни. Хочешь узнать, где я был в тот вечер? — спросил Бен, его голос стал более взволнованным, когда он отстранился от рук Джуда. Уровень мучения вырос в его ясных голубых глазах, и он поднял взгляд на Джуда, потому что Джуд был на пятнадцать сантиметров выше. Когда Джуд не ответил, Бен продолжил. — Я курил травку и целовался с Крисом Гилбертом за его гаражом. Я ловил кайф, пока моя сестра истекала кровью на каком-то грязном полу.

— Ты не знал.

— Это не важно. Моей работой было защищать её. Практически в тот же момент, как мои родители удочерили Джульетту, они говорили мне присматривать за ней, ведь я её старший брат, — с болью парировал Бен, и Джуд понял, что не сможет достучаться до Бена с помощью аргументов или логики. Поднявшись с деревянного пола, он сел обратно на диван и прогнал Макса с соседней подушки. Используя хватку, которой уже держал Бена за плечи, Джуд притянул друга на диван рядом с собой. Ему не пришлось особо уговаривать, чтобы Бен положил голову на его голую грудь. Медленно, с намеренной осторожностью, он гладил идеально гладкий скальп под своими пальцами и пытался достучаться до Бена другим способом.

— Тебя тоже усыновили? Я этого не знал, — прошептал Джуд в макушку Бена, поглаживая его нежную кожу и отчаянно стараясь его успокоить. Он не выносил видеть Бена таким чертовски разбитым. Ужасное чувство вины в его голосе разрывало Джуда.

— Да, я родился с зависимостью от наркотиков у наркоманки. Государство забрало меня, и через несколько месяцев меня усыновили. Так что я практически с самого начала был неудачником.

Джуд перестал говорить; он не знал, сможет ли выдержать ещё больше секретов Бена. Он не мог думать о том, как признания Бена задевали рваные края дыры, которую Бен проделал в нём за все годы. Одна пьяная ночь в его объятиях, и Джуд навсегда изменился. Вместо того, чтобы думать, что ещё скрывает от него Бен, Джуд вкладывал в каждое прикосновение все частички любви к Бену, которая хранилась в его сердце, и молился, чтобы его друг это почувствовал. Со своей разбитой душой он разберётся тогда, когда Бен снова сможет дышать.