Глава 47

Моргана

Я чувствовала, как он прикасается ко мне, его твердое тело прижимается к моему, сильные руки скользят вокруг моей талии. Держа глаза закрытыми, я отклонила голову назад, на его грудь.

Он пах свежестью уже четвертую ночь подряд, и я знала, что он не принимает душ в нашей ванной. Отодвинувшись от него так быстро, как только могла, я повернулась и села на колени.

— Я ни с кем не спал.

Его глаза сузились, когда он ответил на первый вопрос, который я собиралась ему задать. Неделю назад у нас был похожий спор.

— Тогда где же ты был?

Уже зная его возможный ответ, я ждала, что он сам мне скажет. Ребенок шевельнулся внутри меня, привлекая его внимание.

— Посмотри на себя, Куколка. Внутри тебя растет часть меня. Никто не может быть для меня так прекрасна, как ты сейчас.

Я сморщила нос, глядя на него. Прекрасна?

— Мои сиськи набухли, влагалище зависит от желудка. Запоры, перепады настроения, не говоря уже о том, что я не могу найти удобную позу для сна. Какая часть из этого прекрасна?

Он сел и пополз ко мне через кровать. Его руки легли по обе стороны от моего округлого живота.

— Мы создали его. Разве это не прекрасно? И ты всегда прекрасна.

Он схватил мое лицо, прижимаясь к моим губам своими, пока не получил доступ.

— Обещаю, я стану лучше.

Сдерживая слезы, я кивнула, но отказалась надеяться, что он заботится обо мне. Я знала, что он любит меня, но его любви было уже недостаточно.

***

Его любви ко мне было недостаточно, чтобы он прекратил убивать.

Он воссоздал наш самый первый ужин на балконе за пределами нашей комнаты. У меня не было особенно приятных воспоминаний об этом месте.

Но он пытался. Это был милый жест. Накануне на ночном столике меня ждали розы. В течение нескольких ночей он не исчезал. Мы спали вместе, не раздеваясь и не трахаясь, как кролики.

Некоторые, наверное, думали, что муж перелистнул новую страницу для меня, когда я внезапно перестала быть зависимой от боли.

И все это было ложью.

Мы могли обмануть внешний мир без особых усилий, но мы никогда не могли обмануть друг друга. Он знал меня, и я знала его.

— Джулиан, что происходит?

Я терпеливо ждала, пока пройдет половина ужина, прежде чем позволить ему сказать мне, чего он хочет.

— Что ты имеешь в виду?

— Мы можем сидеть здесь и притворяться нормальными, но я все еще больная мазохистка, а ты все еще садист.

Он улыбнулся мне, показывая ямочки на щеках, постоянно напоминая, какой он великолепный.

— Мне нужно, чтобы ты прочитала это.

Он положил на стеклянный стол небольшую пачку бумаг. Мягкие тлеющие угольки на факеле позволили мне легко прочитать.

— Ты... хочешь, чтобы я переписала свои юридические права? Ты хочешь запереть меня?

Я перечитала лежащие передо мной бумаги.

— Я едва позволил тебе ступить за пределы этого дома. Когда ты злишься и просишь меня оставить тебя в покое, делаю ли я по-твоему? Нет, я даю тебе свой член и заставляю тебя прийти в себя. Я постоянно говорю тебе, что люблю тебя. Проверяю тебя по меньшей мере пять раз в день. Ты действительно думаешь, что я когда-нибудь отпущу тебя? Ответ — нет, Моргана. Я никогда тебя не отпущу. Если бы я хотел запереть тебя, у меня есть множество комнат, куда я мог бы тебя поместить.

Не отвечая, я изучил ключевой раздел документа.

— Филипп и Джули мертвы?

Я уставилась на него через стол. Он раздраженно вздохнул и наклонился вперед.

— С ними произошел ужасный несчастный случай. Я не думал, что тебя это волнует.

Он и глазом не моргнул, рассказывая мне очередную свою ложь.

— Зачем ты вообще принес мне это? Почему бы просто не подделать мою подпись?

— Я подделал твою подпись. Это всего лишь копия.

По сути, он полностью контролировал мою жизнь. Все мои финансы были его финансами; часть замка, которая должна была стать моей, принадлежала ему.

Мне было бы наплевать на все это, но меня выводило это из себя.

— Так вот в чем дело? Дурацкий дом, на который мне наплевать. Я бы просто отдал его тебе.

— Дело не столько в доме, сколько в тебе. Ты никуда не уйдешь. Если ты хочешь цветы и ужин при свечах, я могу дать тебе это. Я с радостью отдам тебе все, но не пытайся изменить меня, я никогда не пытался изменить тебя.

— Я никогда не буду пытаться стать хорошим человеком, и я никогда не буду жалким рыцарем в сияющих доспехах. Я убийца, и это меня не беспокоит. Тебя это тоже не беспокоит. Когда ты признаешься себе в этом, то жизнь станет проще.

Он отодвинулся от стола и оставил меня одну; через несколько секунд дверь спальни захлопнулась. Это было самое большее, что он когда-либо говорил мне, подтверждая все, что я уже знала.

Встав из-за стола, я пошла в ванную и заперла дверь. Сунув руку под раковину, я вытащила свою старую коробку с тампонами и достала одноразовый телефон, который спрятала внутри.

С дрожащим вздохом я включила его и отправила сообщение, которое никогда бы не хотела отправлять.