Кто-то вошел в комнату, но я не могла разглядеть, кто это был, так как Эмили загораживала мне обзор.

— О, я и забыла, что у нас гость. Он ждал, когда ты проснешься.

Арик? Отлично. Он собирался разозлиться на меня. Надо было просто прыгнуть в библиотеку и схватить Чиаве. Идти за пакетом Джана без посторонней помощи, по меньшей мере, неосторожно.

Эмили встала и пересекла комнату, проходя мимо него к двери. Он подошел, сел на стул, который только что освободила Эмили.

От улыбки Бастьена у меня перехватило дыхание. Как будто я так долго пробыла в темноте, и, наконец, выглянуло солнце. В его голубых глазах стояло столько беспокойства. Слезы выступили на ресницах, вид его ошеломил меня. Я не была уверена, что он настоящий. С огромным усилием я протянула ему руку, и он схватил ее, от его прикосновения у меня участился пульс.

— Ты здесь… я думала… Карриг, — мои слова были такими же прерывистыми, как и мысли. Такие же сломленные, как и мое тело.

— Мы уехали незадолго до нападения. — Он опустил голову и уставился на сложенный бумажный пакет в другой руке. — Если бы я знал, что ты… Ну, теперь я здесь.

— Со мной была женщина, Агата. — Моя грудь сжалась при мысли о том, что она неподвижно лежит на полу библиотеки.

Выражение его лица было таким же торжественным, как и голос.

— Она находится в Мантелло. Целители верят, что она полностью поправится.

— С ней все в порядке? — Дрожащий смех вырвался у меня, облегчение отпустило мою грудь.

— Да.

— Как ты сюда попал? Ты мог…

— Ничто не удержит меня от этого. — Бастьен отпустил мою руку и положил ладонь на мою здоровую щеку. — Я так волновался.

— Мое лицо будет покрыто шрамами.

— Ни один шрам не скроет твоей красоты. — Его улыбка вернулась, и хотя он улыбнулся всего лишь минуту назад, мне показалось, что я вижу его впервые, и мое сердце подпрыгнуло в груди. Он прижался своими губами к моим. Это был нежный, осторожный поцелуй. — Ты такая горячая штучка.

— Ты, наверное, так говоришь всем раненым девушкам, которых знаешь. — Я рассмеялась, а потом поморщилась от боли, пронзившей ребра, напомнив мне, как Вероник ударила меня туда.

На его лице появилось озабоченное выражение.

— Твоя лихорадка приходит и уходит. Я попрошу Эмили дать тебе что-нибудь.

— Нет. Пожалуйста, останься. — Слезы, которые я сдерживала, хлынули из глаз и потекли по вискам. — Мне страшно.

Я вытерла глаза салфеткой, которую он вытащил из коробки на ночном столике. Он сбросил туфли, и я подвинулась. Кровать скрипнула, когда он сел на матрас и откинулся на подушки.

Бастьен достал из бумажного пакета книгу в зеленой льняной обложке.

— Я думал почитать тебе знакомую книгу, — сказал он. — Возможно, это освободит тебя от мыслей.

Я заметила книгу еще до того, как прочла золотую надпись: «Таинственный сад». Судя по обложке, это было первое издание. От его задумчивости уголки моего рта приподнялись.

Он усмехнулся, и его губы слегка изогнулись.

— Идти сюда.

Я придвинулась ближе и положила голову ему на грудь. Он обнял меня одной рукой, его близость так успокаивала. Я скучала по нему. Я скучала по его глазам, которые следили за мной, как будто он запоминал каждое мое выражение. Больше всего я скучала по тем крошечным моментам с Бастьеном, когда он действительно слушал меня, независимо от того, какие глупые или странные вещи я говорила.

— Тебе придется помочь переворачивать страницы, — сказал Бастьен.

Я перевернула их и остановилась на первой главе.

— Когда Мэри Леннокс была маленькой… — начал он

Каждое слово, которое он читал, звучало как успокаивающая колыбельная. Его пальцы постоянно расчесывали мои волосы, успокаивая меня. Я могла бы слушать его чтение целую вечность. Мир рухнул, и остались только мы, затерявшиеся в истории, которую оба любили.

Время от времени я поднимала на него глаза, любуясь, как лампа у кровати освещает его красивое лицо. Прядь темных волос упала на лоб, а между бровями образовалась морщинка, когда он читал. Это было мило, как он менял голос, чтобы представлять разных персонажей.

К концу третьей главы моя голова продолжала качаться, так как я изо всех сил старалась не заснуть. Он закрыл книгу и положил ее на ночной столик.

— Думаю, тебе пора спать, — сказал он.

— Я не хочу, чтобы ты уходил.

Он повернулся на бок, лицом ко мне, и взял мою руку в свою.

— Я никуда не уйду.

Наши головы прижались друг к другу.

— Лучше? — прошептал он.

— Намного. — Я сжала его руку с той малой энергией, которая у меня была. — Я убила их. Вероник. Стражей. Они все мертвы. — Слезы накапливались в глазах, и губы дрожали. Он вытер мои слезы большим пальцем.

— Ты защищалась, — рассуждал он, повторяя слова, которые я повторяла про себя. Но никакие доводы не могли заставить меня забыть об их смерти. Атака прокручивалась у меня в голове, как в фильме.

— Моя сфера, — сказала я. — Сейчас она очень хрупкая. Как стекло. Когда я бросаю ее, сфера растет и разбивается о то, что или кого она бьет. Она режет людей.

— Любопытно. — Его дыхание коснулось моей щеки. — Должно быть, это случилось, когда ты бросила одну из них в люк, чтобы спасти Джана и меня. Когда ты поправишься, мы можем попросить одного из наших профессоров магических наук осмотреть твою сферу.

— Звучит не слишком привлекательно, — заметила я. — Я не хочу быть чьим-то подопытным кроликом.

— Мы можем поговорить об этом позже. — Он поцеловал меня в лоб. — Тебе надо отдохнуть.

Его тело так близко от моего напомнило мне о многих холодных ночах, которые мы провели вместе в ловушке Сомниума. Он чувствовал себя в безопасности. Ритм его дыхания и легкий запах одеколона мягко погрузили меня в глубокий сон. В моей голове не возникало никаких кошмарных образов, никаких воспоминаний о смерти Вероник. Ничего.

***

Свет щекотал ресницы, а из окна доносился запах осени. «Они лгут тебе. Ищи Красного. Он знает…» Я открыла глаза. Голос Вероник звучал так, словно доносился из комнаты. Я села, откинувшись на подушки.

После драки в Нью-Йоркской публичной библиотеке прошло уже пять дней. Пять дней прошло с тех пор, как я убила Вероник. И два дня с тех пор, как Бастьен ушел посреди ночи, пока я спала. Я почти думала, что он был иллюзией, но Эмили заверила меня, что это не сон.

Бастьен рисковал своей безопасностью, чтобы навестить меня, и я хотела, чтобы он остался, но его убежище, волшебное королевство Куве, нуждалось в нем. Он мог попасть в убежище через вход в библиотеку Сената Франции в Париже. В последнее время в библиотеке было несколько нападений, и я беспокоилась о его безопасности.

Дверь открылась, и вошла Эмили.

— Доброе утро. Я пришла за твоим заказом на завтрак. Что бы ты хотела сегодня?

— Я спущусь и поем. — Я спустила ноги с кровати. Мои порезы и синяки быстро заживали из-за магической мази Наны, а колотая рана в плече болела только тогда, когда я поднимала руку.

Эмили взяла халат и протянула мне.

— Ой, чуть не забыла. — Она порылась в переднем кармане джинсов и протянула мне часы Каррига. — Мне удалось смыть с них всю кровь.

— Спасибо, — сказала я, надевая их и радуясь, что они вернулись.

— Ты знаешь, что разговариваешь во сне?

Я бросила на нее испуганный взгляд.

— Что ты слышала?

— Все. Как умерла Вероник. То, что она сказала. Что ты должна найти Красного. — Ее почти черные волосы были длиннее, чем я помнила. С ярко выраженным мыском на лбу ее бледное лицо все еще напоминало сердце. Одна из ее темных бровей взлетела вверх. — Ты ведь ничего не помнишь, правда?

Так ли это? Нет. Я отрицательно покачала головой.

Она села на кровать рядом со мной.

— Думаю, мы должны найти этого Красного.

— Красного? Мы? О, черт возьми, нет, ты не пойдешь со мной. — О чем это я? Я тоже не собиралась уходить. Может быть, если я спрячусь в доме Наны, апокалипсис закончится без меня. Кроме того, у меня были все Чиаве.

Чиаве. Я вскочила на ноги и плюхнулась обратно, мои ребра кричали.

— Где моя сумка?

— Вот здесь, — сказала она, указывая на мою сумку, лежащую на высоком стуле в углу.

— Не та. Бархатная.

Она усмехнулась и прошла по ковру к шкафу.

— Ты же не думаешь, что я оставлю Чиаве просто валяться в комнате? Я их спрятала. — Она просунула руку внутрь, толкнула деревянную панель, отделяющую заднюю стену, и секция открылась. Она вытащила бархатный мешочек и принесла его мне.

Я развязала ремешок и положила Чиаве и древнюю книгу заклинаний на одеяло, затем выстроила их в ряд. Мои пальцы скользнули по короне и продолжили работу над мечом, телескопом, крестом и свитком.

Эмили села в ногах кровати, лицом ко мне.

— Они прекрасны. Нана сказала, что они обладают индивидуальными способностями.

— Да, это так. Мне просто нужно понять, как ими пользоваться. — Я выскользнула из постели.

— Куда это ты собралась? — Эмили вскочила на ноги. — Нана сказала, что тебе надо отдохнуть.

— Я в порядке. Мне просто нужна моя сумка. — Я прошаркала к креслу, схватила ее и присоединилась к Эмили на кровати. Мой плащ был скомкан сверху, и я вынула его. Я достала песочные часы, значок, дневник Джана и кожаный сверток и положила их на матрас рядом с другими Чиаве. Прежде чем прикоснуться к древней книге заклинаний, я остановилась, как будто прикосновение к ней принесло бы мне проклятие.

Эмили пролистала древнюю книгу заклинаний.

— На латыни. И посмотри, сколько лет этим страницам. Удивительно, что они не рассыпаются у меня в руках.

Странный запах, похожий на лакричный, вырвался из кожаного футляра, когда я сняла крышку. Я опрокинула цилиндр, и два пузырька приземлились на одеяло. Один был пуст, а в другом была густая черная жидкость.

— Какой странный запах, — сказала Эмили.

— Да, думаю, что это из-за того, что находится внутри. — Я осторожно вынула из цилиндра клочок пергамента и развернула его. Почерк был знакомый — почерк совпадал с тем, что был в дневнике Джана. Бумага зашуршала, когда я расправила ее на одеяле.