Теперь он все вспомнил, все понял и даже задохнулся от жгучей ненависти. Она нахлынула так неожиданно, что он даже не успел собраться, и, видимо, лицо его сильно изменилось, потому что Маккин и Карреда удивленно и встревоженно посмотрели на него.

– Вы что-то решили, Джерри? – спросил Маккин.

– Меня зовут Майкл Вуд! – отрывисто сказал Вуд.

Маккин и Карреда переглянулись.

– Скажите мне, Джон, что вы теперь намерены предпринять? – спросил Вуд.

Они снова переглянулись, словно коротко проконсультировались друг с другом о чем-то очень важном.

– Этой же ночью мы вернемся к себе домой, – сказал метеоролог. – Вся аппаратура у нас здесь, в той комнате, где вы меня… так сказать, застукали. Метеостанция еще до рассвета будет уничтожена.

Вуд задумался, потирая рукой подбородок. Карреда допил кофе и встал из-за стола.

– Пойду свяжусь со Стариком, – сказал он. – Пусть готовятся к приему. Возвращение блудного сына…

– Ты думаешь, приемная аппаратура еще существует? – сказал Маккин, выключая магнитофон.

– Думаю, да. Наша ведь не исчезла. Хотя кто его знает… Эти мне парадоксы времени. – Он вышел из каминной.

Маккин зачем-то стал убирать со стола грязную посуду.

– Что вы думаете делать со мной? – спросил его Вуд.

– Это вы сами должны решить, – сказал метеоролог. – Вот только времени у нас, к сожалению, очень мало.

– Да, Клаппер наверняка скоро пожалует сюда, – сказал Вуд.

– Клаппер? – спросил Маккин. – Кто это – Клаппер?

– Есть такая личность, – сказал Вуд. – Вы его не знаете… Скажите, Джон, у вас найдутся для меня какие-нибудь документы?

Метеоролог взглянул на него и понимающе кивнул головой.

– Сколько угодно, – сказал он. – Стопроцентные. Не подкопаешься. Сделаем фотографию и наклеим. Это займет всего несколько минут.

Да простит меня Исидора! – подумал Вуд.

– А как я могу выбраться со станции? – спросил он.

– Мы дадим вам экран-плащ и гравилет. – Маккин указал в сторону человека-невидимки, все еще растопыренного у дверей. – Карреда научит вас обращению. Это нетрудно… Что вы решили, Джерри?.. Я уж так и буду вас называть, хорошо?

Вуд кивнул и сказал:

– Я должен вернуться, Джон. Вернуться туда, откуда прибыл. У меня еще найдутся дела там… Можно вопрос, Джон?

– Пожалуйста.

– Почему вы были так хорошо подготовлены к разговору со мной? Все эти пленки, сведения…

– Я все это получил сегодня ночью оттуда. – Маккин неопределенно махнул рукой.

– Но откуда вы знали, что все это понадобится?

– Видите ли, Джерри, я просто-напросто узнал вас. Не забывайте, что я из будущего, да к тому же еще и специалист по вашему времени.

– Неужели меня знают в двадцать четвертом веке? – воскликнул Вуд.

Маккин улыбнулся.

– Не задавайте таких вопросов, Джерри, – сказал он. – Даже в средние века от человека кое-что оставалось. А уж ваше время… Одни архивы Службы Безопасности чего стоят!.. Впрочем, эта тема запретна. Я просто не имею права говорить вам что-либо об этом.

– Тогда еще вопрос, Джон, – сказал Вуд. – Почему мне сказали, что вас списали из авиации из-за нервов?.. Вы знаете, как я назвал для себя всю эту операцию?

– Как же?

– Сумасшедший в горах!

Маккин расхохотался.

– Сумасшедший в горах… – сказал он сквозь смех. – Хорошо сказано!

Смех его прервался, он на мгновение задумался, а потом сказал:

– Неужели, Джерри, вы думаете, что мы сразу остановились на варианте, связанном с терроризмом?.. По первоначальному плану я должен был в конечном итоге оказаться в пилотском кресле злополучного Кондора и не допустить катастрофы. Но мне так и не удалось попасть в истребители. Тут мы, к сожалению, оказались бессильны… Пришлось искать веские причины для ухода из авиации. После того, как списали, перебрался сюда. Для нового плана были нужны еще люди. Пришлось оборудовать здесь нечто вроде явочной квартиры…

– И очень плохо законспирированной! – сказал Вуд. – Я удивляюсь как это ни одна комиссия по экономии не обратила внимания на эту метеостанцию. Уже одно то, что двое работают там, где вполне хватило бы одного…

– А их не было, этих комиссий, – сказал Маккин.

– Почему? Опять гипноз?!

– Что вы, Джерри! – сказал Маккин, грустно усмехнувшись. – Я не настолько сильный гипнотизер… Тогда бы мы просто загипнотизировали ваше военное руководство и отменили бы на этот день все полеты… Знаете, иной раз обыкновенная взятка действует гораздо сильнее любого гипноза.

Вуд снова погрузился в размышления, а Маккин отнес на кухню собранную со стола посуду, вернулся и сказал:

– Все, Джерри! У нас очень мало времени.

Вуд очнулся от раздумий, огляделся, словно впервые здесь оказался, кулаки его сжались и разжались, по лицу пробежала неуловимая тень; и Маккин понял: того раздавленного слизняка, которого он видел час назад, больше нет; перед ним стоял боец. Боец решительный, боец уверенный в себе, боец беспощадный…

– Последний вопрос, Джон, – сказал Вуд. – Случайно ли то, что Карреда однофамилец Динозавра?

– Нет, не случайно. Он его отдаленный потомок.

– Это он был автором этого плана?

– Да.

– Все, Джон, – сказал Вуд. – Больше вопросов нет. Пойдемте фотографироваться для нового паспорта. Операция Сумасшедший в горах продолжается…

Через час переодетый, наскоро обученный обращению с гравилетом и снабженный новыми документами, Вуд покидал станцию. Ветер стих. Площадка перед домиком была ярко освещена большим прожектором. Карреда и Маккин провожали Вуда. Они проверили, хорошо ли держат застежки у плаща, каков запас энергии в гравилете. Когда все было готово, Маккин напялил Вуду на голову инфракрасные преобразователи. Вуд подумал, что видит этих двоих в последний раз, и начал прощаться.

– Вы знаете, ребята, – сказал он дрогнувшим голосом, – вы стали самыми близкими мне людьми.

Маккин понимающе кивнул, обнял его за плечи и сказал:

– Не отчаивайтесь, Джерри. У вас еще будут близкие люди. Много близких людей. Вспоминайте нас иногда. И будьте осторожны? Сегодня начнутся репрессии.

Вуд обнял его, потом повернулся к Карреде и протянул ему свою руку.

– Я очень уважаю вас, Рик, – сказал он. – Прощайте!

Карреда крепко пожал его руку, и Вуд неумело поднялся в воздух. Его несколько раз швырнуло из стороны в сторону, но он быстро справился с управлением, выровнялся и исчез в темноте.

Он уже не слышал, как Маккин спросил Карреду:

– Ну что? Связался со Стариком?

– Нет связи… И хорошо, что нет!.. Ты мне лучше скажи, многое ли ты ему рассказал.

– Почти все… Лишь о том, что нас с тобой ждет, не разговаривали.

– Значит, он сам принял решение остаться, – задумчиво сказал Карреда.

– Я, честно говоря, опасался, что он попросится вместе с нами.

– Нет, он не мог поступить иначе.

– Почему это?.. – Карреда вдруг умолк, кадык его судорожно дернулся.

– Подожди-ка… Слушай! Неужели это?..

– Да, – сказал Маккин. – Он самый! Теперь ты понимаешь, что он не мог поступить иначе. Время может делать с человеком любые выкрутасы, но решения он всегда принимает сам.

– И он ничего не знает?

– Пока не знает… Но думаю, что догадается. Он человек наблюдательный.

– Даже так?.. Джон, зачем ты это сделал?

– Сказавший а должен сказать и б… А почему Динозавра убил ты?

– Ты же знаешь – я не мог иначе. – Карреда замотал головой. – Поручать это кому-то…

– Вот и я не мог иначе, Рик. Я бы не простил себе, если бы наше вмешательство сломало судьбу этого человека.

Карреда наклонился, собрал в пригоршню снег и вытер им лицо.

– А может быть, он просто не захотел связываться с преступниками, – произнес он. – Ты не сказал ему, что мы преступники?

– Что референдум запретил нам все это? Нет, не сказал… Кстати, ты знаешь, как он назвал всю эту операцию?.. Сумасшедший в горах. И мне кажется, что это не так уж далеко от истины.

– Ты сожалеешь? – спросил Карреда.