Глава четвертая

Ноа Я не знаю почему согласился на ужин у Хизер в доме. Что- то мне подсказывало, что я пожалею об этом.

Я думаю, что мне наверное просто было интересно, что происходило с её мамой. Я ни разу не видел её с тех пор, как заехал.

Она никогда не выходила из чертового дома. Это была полная хрень.

Да. Это причина, почему ты согласился на ужин. Очевидно, я хорошо врал самому себе, если верил, что причиной моего согласия была, встреча с мамой Хизер.

Хизер моргала своими ресницами мне в ресторане, и я забыл о своём возрасте на минуту, когда по глупости согласился. Было сложно не чувствовать себя чертовым озабоченным студентом колледжа возле неё. И это было опасно. Она была опасна- конкретно потому, что не скрывала что я её привлекаю.

С того момента, как я увидел её в своей спальне, я заметил, как она таращилась на меня. Она не имела права смотреть на меня так, и мне это совсем не понравилось.

Или может мне не нравилось, что мне это понравилось.

Когда я прогуливался по супермаркету, я внезапно остановился и посмотрел вниз на то, что я держал в своих руках.

Ты придурок.

Я выбрал бутылку красного вина для сегодняшнего ужина, абсолютно забыв, что моя прелестная хозяйка еще не достигла возраста, позволяющего пить алкоголь.

Я вернулся и поставил бутылку обратно на полку.

Что же я, черт возьми, мог принести еще?

Запах свежего хлеба заманил меня в отдел выпечки. У меня оставалось мало времени, я схватил буханку теплого чесночного хлеба, перед тех, как пройти к кассе.

Это должно понравиться. Надеюсь она не была на безглютеновой диете или на какой-то другой чертовщине.

*** Я не спеша шел к главному дому. Я всё ещё был не уверен, правильно ли поступил, что согласился на этот ужин, я сказал себе, что всегда могу поменять решение и отменить всё. Но несмотря на свободу выбора, я оказался перед дверью их дома, стуча, в другой руке я держал огромную буханку хлеба.

Дверь открыл тот, кого я не ожидал увидеть. Это была не Хизер и не её мать, а парень, который выглядел с Хизер примерно одного возраста.

- Кто ты? - спросил я, осматривая его сверху вниз.

- Эрик. Кто ты?

Перед тем, как ответить, собака Хизер прибежал ко мне потерся своей головой о мои ноги. У него была самая огромная чертова голова из всех, что я видел у собак.

Парень повторил свой вопрос. – Так, кто ты?

Я наконец сдался и почесал голову пса. – Я арендую лодочный домик. Где Хизер?

- Что тебе нужно от Хизер? – спросил он, казавшись оборонительным.

Кто, черт побери, этот парень?

Я проигнорировал его вопрос. – Где она?

- Её мама чувствует себе нехорошо. Она с ней в спальне.

Мне, вероятно, стоит просто убраться от сюда к чертовой матери.

- Передай ей, что я зах- - Подожди,- появилась внезапно Хизер. – Ноа, не уходи.

Пес гавкнул, как будто повторял её просьбу.

- Что происходит? - спросил я.

Хизер казалась смущенной. – Моя мама не хочет выходить из своей комнаты. Это нормально для неё, – она посмотрела на парня. – Я вижу ты встретил Эрика. Он уже уходит.

Он смотрел на неё пару секунд. – Подумай над тем, что я сказал, хорошо?

- Да, конечно, - ответила она пренебрежительно, даже не взглянув на него.

- Я серьезно, Хизер, - настаивал он.

- До свидания, Эрик.

После того, как она закрыла дверь, наступила странная тишина. Пес пошел в угол и лег на пол, теперь драма была закончена.

Посмотрев вниз на свою обувь, я заметил, что она была довольно грязной. Недавно был дождь, и вступил в грязь. Я не мог ходить по дому в таком виде.

- Ты не против, если я сниму обувь? – спросил я. – Она вся в грязи. Я не хочу испачкать твой пол.

- Да, конечно, ответила Хизер. Она смотрела как я снимал свою обувь. – У тебя огромные стопы.

- Спасибо, что заметила.

- На случай, если ты не знал, - засмеялась она.

Я сменил тему. –Так, кто тот парень? – я спросил, делая несколько шагов в гостиную, всё ещё чрезмерно разглядывая свои чертовы стопы.

- Это длинная история.

- Ну, нам сейчас не о чем говорить.

Она выдохнула. – Он мой бывший. Я не ожидала, что он появится сегодня. Я даже не знала, что он в городе летом.

- Он не живет здесь?

- Нет. Он переехал в Бостон. Мы порвали вскоре после того, как он уехал в Бостонский Университет пару лет назад. Мы собирались вместе поступать в БУ, вообще-то. Но когда моей маме стало действительно плохо, я не поехала. Он поехал без меня. Мы думали, что всё сработает на расстоянии, но он решил, что не хочет быть привязанным.

Черт.

- Ты собиралась уехать в университет?

- Да. Меня зачислили в программу для медсестер.

Я покачал головой. Эта девушка отдала свое самое важное время в жизни, чтобы стать круглосуточной сиделкой в двадцать лет. Я подумал где я был в её возрасте: в колледже со всей свободой в мире.

Я принимал всё как должное.

- Мне жаль это слышать – что ты не смогла уехать.

- Всё хорошо. Я уже свыклась с этим. Всё же, я не была готова к тому, что он появится здесь сегодня.

- Послушай, я знаю, что ты слишком вежливая чтобы предложить это, но мы можем сделать всё в другой раз, если твоя мама не чувствует себя хорошо. Я могу прост- - Нет! Я пригласила тебя. У меня выходной. Я не хочу зря его тратить.

Кроме того…,- она посмотрела на мои руки, - Ты принес …хлеб.

Я практически забыл об этом, - Да. Эм…У меня было мало времени чтобы решить, что принести. Я уже собирался взять бутылку вина, потом вспомнил, что тебе нельзя пить.

- Ну, по закону нельзя, но я определенно могу выпить если я— - Нет, не можешь. Не тогда, когда я приношу алкоголь.

Она посмотрела на потолок. - Тогда ладно. Она взмахнула рукой и сказала,- Пожалуйста, проходи на кухню, ворчун! - Она взяла хлеб. - Могу я предложить тебе что-то выпить?

Я просунул свои большие пальцы в петли джинс, чувствуя, что этот так называемый ужин на двоих будет не легким. – Конечно. Всё что угодно.

- Газировка подойдет?

- Да, спасибо.

Она откупорила баночку клюквенно-лаймовой газировки из холодильника и передала мне.

Она встала напротив меня и смотрела как я делаю первый глоток.

– Спасибо за хлеб,- её лицо стало красным. – Господи, ты заставляешь меня нервничать, Ноа, - добавила она. – И тот факт, что этот вечер превратился в полную задницу не помогает. И в довершение всего, ты не позволяешь мне выпить, чтобы успокоиться.

Никто не мог обвинить эту девчонку в том, что она не говорит то, о чем думает. Она была чересчур честной.

- Я не сказал, что тебе нельзя выпить. Я сказал, что не собираюсь быть тем, кто принесет тебе выпивку.

- Хорошо, - улыбнулась она. – В любом случае, я шутила. Но мне бы не помешало выпить сейчас.

Ирония в том, что она сказала будто я заставляю её нервничать, хотя это она заставляет чувствовать меня прямо-таки некомфортно. Она стояла напротив меня в облегающей черной рубашке и её груди были сжаты вместе. Её длинные светлые волосы, которые обычно были собраны в хвост, были распущены и спадали вниз по спине, и её ноги были полностью открыты в коротенькой джинсовой юбке. Я, безусловно, не должен был замечать всё это- от этого и чувствовал дискомфорт.

- Почему я заставляю тебя нервничать? – спросил я. – Никто не должен иметь такую власть над тобой. Нет причины, чтобы ты нервничала из-за меня. Я просто здесь стою.

- Это не из-за того, что ты делаешь. Это из-за того, какой ты. С тех пор как мы встретились, ты пугаешь меня. Этот ужин должен был стать попыткой преодолеть это, но пока безуспешно.

Я не знал что сказать. Мне не нравилось, что я заставлял её нервничать, но может это было к лучшему. Альтернатива- быть слишком милым с ней и обманывать –тоже не будет хорошей.

- Ты знаешь…,- сказал я. – ты не должна показывать людям свой страх. Неважно что я думаю о тебе. Моё мнение ничего не значит в твоей жизни.

-Ох, я знаю это. Но мне хочется узнать тебя, и будет прекрасно сделать это не испортив всё.

Она посмотрела в сторону спальни. – Я собираюсь пойти и попросить еще раз мою маму спуститься, хорошо?

- Тебе не нужно этого делать. Оставь её.

Она не послушала меня. – Погоди. Я сейчас вернусь.

После того, как Хизер исчезла наверху, я прошелся по залу, ожидая увидеть какие-то фото. Их не было, ни одной. Толстоголовый- это имя, которое я дал псу- смотрел на меня.

На полке была большая коллекция статуэток, в основном детей.

Её голос испугал меня. – Вижу ты нашел мои Хуммели.

- Они так называются?

-Да. Я коллекционирую их.

- Я ошибался на твой счет, - поддразнил я, -ты не подросток. Тебе восемьдесят.

Она улыбнулась. – Не смейся над моими Хуммелями.

- Я шучу.

Она подошла ко мне поближе. – Вообще-то с ними связана классная история.

- Да?

-Была монахиня…Сестра Мария Иннокентия Хуммель. От этого они получили своё название. В общем, она изучала рисование перед тем, как отказалась от своей жизни и вступила в монастырь. Но даже после этой жертвы, она не потеряла свою индивидуальность. Она продолжала свое искусство, и рисовала этих маленьких людей. Кто то обнаружил это, и заключил с ней соглашение, превратив её рисунки в статуэтки. После Второй Мировой Войны, американские солдаты, служащие в Германии, отправляли их своим семьям. Мне нравилось слушать эту историю. Как по мне, они представляют собой ностальгию и невинность – надежду. Они делают меня счастливой. Или, по крайней мере, делали когда-то.

Интересно. Но больше не делали счастливой? – Как давно ты их коллекционируешь?

- С тех пор, как мне было около восьми. Я просила их на дни рождения и другие праздники. Я перестала их коллекционировать несколько лет назад.

- Почему?

- Это длинная история.

Она не уточнила. – В общем…Мне очень жаль, но моя мама не хочет присоединиться к нам. У неё плохой день. Это очень унизительно.

- Нет причины чтобы чувствовать себя унизительно из-за того, в чем нет твоей вины,- я вдруг осознал, что всё это приглашение полная чушь. – Она не хотела со мной знакомиться, не так ли? Ты сказала, что это была причина по которой ты пригласила меня.

И снова, не потребовалось много времени, чтобы узнать у неё правду.