Глава 39

Леви

Наше спокойствие всего лишь иллюзия перед бурей.

Я наблюдаю за тем, как уводят Астрид. Единственное, что мешает мне вырвать ее у отца, это ее собственное спасение.

Если я буду действовать так, как хочу, у нее может быть больше проблем, чем у ее отца. Несмотря на свои сомнения по поводу него, она смотрит на него, как на Бога.

Или, возможно, я не вмешиваюсь, потому что я трус, который не хочет, чтобы она выбрала его вместо меня.

Я смотрю на Джонатана, убеждаясь, что он видит напряжение, исходящее от моего тела. У этого есть свои схемы.

На нем темно-коричневый итальянский костюм и итальянские кожаные туфли. Ручной работы. Единственные в своем роде. Только для него.

Джонатану нравится верить, что мир вращается вокруг него. И почему бы ему не верить, когда все, что он хочет, вращается на его орбите?

Его волосы зачесаны назад, и у него обычное независимое выражение лица, которое унаследовал Эйден.

— Как ты меня нашел?

— Думал, я не был в курсе твоего маленького убежища? — он бросает пренебрежительный взгляд вокруг, прежде чем его стальные глаза возвращаются ко мне. — Я же тебе говорил. Ты существуешь только потому, что я это позволяю.

Хоть и тысячи возражений борются за свободу, я управляю ими. Я прожил с Джонатаном достаточно долго, чтобы распознать его провокации.

Он питает свой гнев. Теперь я понимаю, что относился ко всему этому неправильно.

Я играл в руках дьявола и притворялся, что выше его.

— Видишь ли, схемы моя сильная сторона, и я знал, что в какой-то момент ты облажаешься. Это вложено в твоем ДНК. Одна ошибка, Леви. Я дал тебе право на одну ошибку, и это должна была быть Клиффорд. — он произносит эту фамилию с отвращением, будто не хочет ее произносить.

— Она не имеет к этому никакого отношения.

Он поднимает бровь, и я проклинаю себя за то, что так выразился. Блядь. Я просто дал ему необходимую реакцию.

— Вижу. — Джонатан приближается ровными шагами, его туфли единственный звук в доме. — Это не бессмысленная интрижка, чтобы восстать против меня. Это... интересно.

— Если у тебя есть проблемы, то имей дело со мной, — рычу я ему в лицо. — Держись от нее подальше.

— Мне не нужно подбираться к ней. Ее отца будет более чем достаточно, чтобы вернуть ее туда, где ей самое место. — его спокойное выражение лица превращается в чистую ненависть. — Чертовски далеко от фамилии Кинг.

Я делаю паузу. Впервые, вижу, чтобы Джонатан проявлял такую сильную ненависть к кому-либо. Он считает, что такие эмоции, как ненависть, месть и затаенная обида, являются пустой тратой времени и энергии.

Лорд Клиффорд, должно быть, совершил что-то непростительное, раз вызвал у Джонатана необузданную ненависть.

— Ты признаешь, что это твое падение, верно? — Джонатан смотрит на меня сверху вниз своим обычным взглядом «ты камень в моих ногах». — Ты готов провести семь лет в моей компании? Больше никакого футбола и твоих мелких выходок.

Моя челюсть сжимается так сильно, что я удивляюсь, как она не щелкает. Настал момент, которого я всегда боялся.

Моя футбольная мечта увядает прямо на моих гребаных глазах.

Именно в такие моменты люди начинают сожалеть о содеянном.

Но не я.

Если бы я мог повторить прошлую ночь и сегодняшний день с Астрид, я бы сделал это снова.

— Полагаю, ты еще не готов, — Джонатан качает головой с чем-то похожим на раздражение. — Ты упорно дерзишь, как и твой отец.

— Это та часть, где ты говоришь мне, что я стану сумасшедшим, как он?

— Джеймс не был сумасшедшим, — лицо и голос Джонатана становятся холодными, как камень. — У него имелись проблемы с психикой, но он не был сумасшедшим. Он все делал для тебя, неблагодарное отродье.

Мой рот приоткрывается. Джонатан только что встал на защиту моего отца?

— Я дам тебе еще один шанс, и тебе лучше воспользоваться им, потому что я не даю второго шанса. — он ждет, пока я разожму сжатый кулак, прежде чем снова заговорить. — Ты будешь держаться подальше от дочери Клиффорда. Им нельзя приближаться к нашей семье.

— Почему?

— Тебе лучше этого не знать.

— Это я решу.

— Тебе не понравится итог, сопляк.

— Ты хорошо разбираешься в схемах, не так ли, Джонатан? Скажи мне, что произойдет, если я узнаю.

В гостиной воцаряется тишина, когда он прищуривается.

— Очень хорошо.

Он расстегивает пиджак и садится на стул во главе. Он всегда выбирает доминирующие позиции, даже когда сидит.

— Если ты узнаешь причину, это сломает вас обоих. Ты возненавидишь себя, потом возненавидишь ее, а потом возненавидишь тот день, когда приблизился к ней, заговорил или прикоснулся к ней. Ты будешь заключён в быструю спираль и совершишь что-то безрассудное и импульсивное, и мне придется вытаскивать тебя из этого. Тогда ты должен будешь заплатить свой долг мне, что предоставит мне возможность диктовать твою жизнь. — он скрещивает руки на животе. — Так что, во что бы то ни стало, если ты хочешь быть упрямым и искать причину, тогда вперед. Дай мне шанс, о котором я так тосковал.

Я хочу назвать его лжецом и сказать, что ничто не разлучит меня с Астрид.

Что он не может манипулировать нами, чтобы мы расстались.

Но это Джонатан Кинг.

Он не лгал, говоря, что хорошо разбирается в схемах. У него есть дар видеть будущее до того, как оно произойдет. Вот почему он заключает так много успешных сделок.

И все же я отказываюсь ему верить.

Если он мог предсказывать будущее, то почему не использовал его, чтобы спасти собственного брата?

Я сижу напротив него, мои плечи напряжены.

— Расскажи мне.

— Я знал, что ты будешь настаивать. — его голос падает до шепота, будто он говорит сам с собой. — Упрямство Джеймса. Клянусь.

Потом он начинает говорить, и с каждым его словом что-то внутри меня, блядь, умирает.

Джонатан был прав. Я не должен был знать об этом.