— Твоя Сильвия может поцеловать меня в задницу.

Мы подъехали ко второму дому прямо перед Джеймсом, который припарковался позади нас. Я скрестила свои пальцы – этот дом выглядел лучше, чем предыдущий. Пока всё было хорошо. Это был белый двухэтажный дом с тёмно-синими ставнями. Спереди была небольшая терраса, на которую можно было поместить кресло-качалку или даже качели. А также на передней двери висела остроумная деревенская табличка, которая гласила: «Счастливой всем осени» (прим. пер.: игра слов, которую можно также перевести как «Счастливой всем влюблённости»). В углу террасы стоял небольшой горшок с только что распустившимися ярко-желтыми хризантемами. Даже на заходя внутрь я почувствовала тепло и гостеприимность. У меня складывалось хорошее предчувствие относительно этого дома.

Джеймс открыл дверь, отступая в сторону и пропуская нас вперед.

Он начал свою ознакомительную речь со вступления:

— Это собственность «под ключ», дом 1983 года. В нём три спальни, с небольшим отдельным кабинетом, который может использоваться как офис либо как игровая комната, — узнав о моей беременности, Джеймс теперь использовал эту информацию с максимальной выгодой, что было не лишним. — Вы можете заметить, что всё совершенно новое, за исключением деревянных полов. Они представляют собой смешение старой амбарной древесины, которую заново отполировали, — он прошел вперед, входя в комнату, которая, как я понимаю, была гостиной. — Предлагаю вам осмотреться вокруг. А я подожду вас здесь. Если у вас появятся вопросы, я постараюсь на них ответить.

Мои глаза пытались охватить всё пространство. Я старалась игнорировать обстановку нынешних владельцев и обращать внимание только на сам дом. Тем не менее, это было нелегко, учитывая, что всё было в деревенских безделушках. Он очень напоминал дом семьи Доджера. Донна обожала такие украшения. Заставляя любого, кто заходил внутрь захотеть собраться на кухне и съесть кусок пирога, или свернуться на одном из диванов и, укутавшись пледом, читать хорошую книгу. У меня было чувство, что я украшу дом в очень похожем стиле, когда найду такой, который смогу назвать своим.

Доджер держался в паре шагов позади меня, в то время как я впитывала каждый дюйм дома. Он оставался молчаливым, по всей видимости, ожидая, скажу я «да» или «нет». Гостиная комната была довольной большой и изолированной от задней части дома. Уютный камин, в котором недавно горел огонь стоял слева. Догорающие угольки переливались то красным, то оранжевым цветом. Арочный дверной проём вел на кухню. Ее нельзя было назвать ни маленькой, ни большой. Нижние шкафчики были несколько темнее, чем верхние, медового цвета, охватывающие Г-образную стену, а небольшой островок добавлял дополнительную рабочую площадь. Здесь не было гранитных столешниц, но я и не представляла их на своей кухне, к тому же я не была уверена, что гранит подходил для этой кухни. Также рядом со столешницей стоял обеденный стол, на котором находилась зажжённая свеча с ароматом печенья, и именно она освещала пространство. Боже, здесь было очень уютно.

Я взглянула на Доджера через плечо.

— О чём ты думаешь сейчас?

— Я думаю, — он посмотрел вокруг, а затем опять на меня. — Что здесь красиво. Но важно, что ты думаешь.

Я облизнула свои губы.

— Я всё ещё прицениваюсь.

Он засмеялся.

— Конечно, ты это делаешь.

Остальная часть дома была довольно обычной. Здесь было три спальни, в точности, как и сказал Джеймс. Одна была больше другой. Была хозяйская ванная и гардеробная, ковер был совершенно новым, и ещё одна ванная для двух других комнат, а также прачечная на первом этаже. Краска на каждой стене была нейтрального бежевого оттенка, за исключением кухни, которая вся была выкрашена в красивый светло-зелёный цвет. Каждая комната, в которую я заходила была теплой и уютной. Я не ожидала этого. Уверена, это был не самый пафосный дом, или даже место, которое ожидали увидеть мои родители, но я могла представить себя, живущей здесь. От создания детской до выбора идеальной мебели, чтобы обставить гостиную. На самом деле я была взволнована. Я всегда жила вместе с родителями, не стремясь оставить легкую жизнь, но этот дом показался мне идеальным.

Жизнь для меня и моего ребёнка. И это местом было тем, где я хотела бы её построить.

Доджер и я спустились обратно к Джеймсу, который разговаривал по телефону, но он быстро повесил трубку, как только нас заметил.

— Я бы хотела его купить, — с энтузиазмом заявила я.

Доджер казался сбитым с толку:

— Мейси, это только второй дом, который мы посмотрели. И технически, мы ещё даже не видели последнее место.

Я развернулась, чтобы посмотреть на него.

— К чему ты клонишь? Что ты хочешь этим сказать?

— Ну… Разве ты не хочешь продолжить просмотры? Что если попадется вариант получше?

— Нет, не попадется. Я хочу этот дом.

Он наклонился ко мне и заговорил тише:

— Это какие-то странные закидоны беременных, где ты переусердствуешь в разных вещах?

— Нет.

— Я действительно думаю, что мы должны посмотреть все оставшиеся дома, прежде чем ты примешь решение.

Джеймс поддержал его:

— Не спорю – это хорошая идея. Я с удовольствием продолжу показывать вам дома. Я освободил весь день для вас.

Я улыбнулась и покачала головой.

— В этом нет необходимости. Этот дом – тот самый.

— Это не примерка свадебного платья, когда ты видишь первое понравившееся и просто выдаешь – «оно то самое»! Никто так не делает.

— Пусть так, и это будет сумасшествием. Никто не примеряет только одно платье. И мы не говорим здесь о свадьбе.

— Я использую эвфемизм, Мейси. Это может быть не в точности то же самое, но похоже. — произнёс Доджер, как будто собирался заставить взглянуть на вещи по-другому.

— Доджер, — повторила я за ним. — Разве ты не чувствуешь этого? Этот дом ощущается… Ну, не знаю? Будто одомашненным.

— Это даже не слово.

Я махнула рукой в воздухе.

— Не в этом дело. Я хочу сказать, что с того момента как мы вошли, что-то в этом доме заставило меня почувствовать себя хорошо. Это чувство теплоты и уюта. Это – всё, что я искала. Здесь то место, где я вижу своего ребенка, в первый раз делающего шаги по гостиной. И где он будет расти. Этот дом ощущается счастливым местом.

Доджер оценивал меня и всё, что я только что сказала. Он позволил моим словам проникнуть в него. Я не думаю, что, когда он вошел сюда, его разум был таким же открытым, как и у меня. Он думал о другом, например, обо мне, вместо того, чтобы увидеть полную картину. Он отвел глаза и повернулся ко мне спиной. Я смотрела как он упер свои руки в бока и оглядел дом так, как я только что его описала. Когда он развернулся обратно, и его голубые глаза нашли мои, я поняла, что он увидел то же что и я.

Но в типичной Мейси-манере я произнесла:

— Ты же понимаешь, что то, что ты скажешь, не имеет значения, верно?

Он закатил свои глаза и посмотрел в потолок.

— О Боже, не начинай снова.

— Даже и не думала.

— Любой дом, в котором находишься ты и мой ребёнок, будет домом, в котором у меня будет право голоса.

Упрямая задница. Время покажет.

— Ладно, я ценю твоё мнение и чувства по этому вопросу, но это – мои деньги, моя покупка, мой дом. Точка.

Доджер приблизился ко мне. Его позиция была твердой. Я вывела его из себя. Он был так близко, что ему пришлось наклониться, чтобы быть со мной на одном уровне. В противном случае, я бы сломала шею, наблюдая за ним.

— Испытай меня.

— Я полагаю, что только что это сделала.

Он стоял так близко, дыша мне в лицо, что я могла разглядеть маленькие крупинки тёмно-синего цвета в его глазах – это было опьяняющим опытом. Раздражать его было удовольствием для меня. И моё тело реагировало на это. Я наклонилась ближе, будто он был притягивающим магнитом. Мои соски затвердели, и я знала, что мои зрачки расширились. И я не сомневалась, что ему хватило одной секунды, чтобы понять, как я была возбуждена.

— Вы уверены, что не женаты? — я полностью забыла о том, что Джеймс был в комнате вместе с нами.

Я произнесла:

— Абсолютно.

В то время, как Доджер сказал:

— Пока ещё нет.

Этот мужчина… он был так в себе уверен. Одна сторона его рта приподнялась в усмешке. Ага, он все знал. Я вышла из себя, отстранившись от него. Нет никакой необходимости спорить о том, что я не могла контролировать.

Пока я поддерживала зрительный контакт с Доджером, я произнесла:

— Джеймс, по вашему мнению это хорошая сделка?

Я слышала, как он печатал в своём телефоне.

— Хорошая, учитывая, что дом фактически не был представлен на рынке больше тридцати дней, я бы посоветовал приступить к выяснению стоимости.

— Договорились, — сказала я, ощущая, как мое сердце пропустило удар. — Убедитесь, что я получу этот дом.

— Вы уверены? У меня есть еще парочка мест в списке, если вы захотите посмотреть, это тоже хорошие варианты.

— Нет, спасибо.

— Хорошо, я внесу предложение, как только доберусь до офиса, — стало неловко тихо. — Эмм, так, ладно, если вы двое хотите ещё минутку побыть здесь, чтобы оглядеться, я выйду на улицу сделать звонок.

— Да, пожалуйста, — ответил Доджер.

Как только я услышала, что закрылась входная дверь, Доджер сделал шаг ко мне. Он практически вжался в моё тело. Я могла чувствовать его так, будто он фактически прикасался ко мне. Энергия в комнате изменилась с дружелюбной и уютной на горячую и волнующую.

— Сейчас, — произнёс он. — Испытай меня снова.

Я была озадачена:

— Как ты себе это предст…

Меня прервали. Доджер приблизился так быстро, что, когда его рот захватил мой, наши зубы с лязгом столкнулись. Это был сметающий, страстный, такой необходимый поцелуй. Его руки нырнули в мои волосы, притягивая к себе невероятно близко. Он захватил меня всем своим существом, и я была сокрушена в считанные секунды. Он требовал моего ответа, в то время как, его рот двигался напротив моего. Он руководил этим поцелуем от начала и до конца. Его губы двигались в дьявольском танце, который не был ни изящным, ни управляемым. Мягкие губы ощущались так горячо, а язык касался рта, как будто он был ребёнком, который не мог долго ждать куска шоколадного торта на день рождения. Я пробовала его и его губы с каждым касанием его языка, желая большего. Каждая капля кислорода была высосана из моих легких, и я не хотела, чтобы это когда-нибудь заканчивалось. Если я умру от этого, с ним, целующим и обнимающим меня так крепко, то умру самой счастливой женщиной на свете.