Мои брови взлетают вверх, сдерживая недоверчивый взгляд.

— Да, я знаю, что такое CWS, Камерон, и Айова его не выиграла.

— Да, это так! — она смеется. — Дерек бросил победную подачу — он действительно потрясающий. Скарлетт, ты должна услышать эту историю. — Она обвила его руку своей, ободряюще сжимая. — Расскажи ей эту историю, Дерек.

Я смотрю на Бена. Смотрю на Дерека. Смотрю на этих двух наивных девушек и встревожено качаю головой. Буквально больше не могу справиться с таким количеством дерьма.

— Ты понимаешь, что эти двое… дразнят тебя, да? — Красная чашка касается моих губ, и я делаю большой глоток, поправляя куртку и шарф, которые держала в другой руке. — Калифорнийский университет выиграл Мировую серию колледжа в прошлом году — они выигрывают ее почти каждый год. — Вода, теперь горячая на вкус, в лучшем случае теплая, стекает мне в горло.

— Откуда, черт возьми, тебе это известно, мисс Всезнайка? — Бен бросает мне вызов.

Мисс Всезнайка? Вау. Я не думаю, что кто-то когда-либо называл меня так в моей жизни.

— Мой папа. Он не большой поклонник бейсбола высшей лиги, но он любит смотреть матчи колледжа. — Постукиваю указательным пальцем по подбородку. — Я помню, как прошлым летом он целую неделю показывал этот чертов финал по всем телевизорам в доме. Мы все должны были смотреть эту дурацкую игру. Без обид. Мировая серия колледжа в июне, верно? Мне кажется, я все правильно помню…

Когда заканчиваю фразу, Дерек резко кивает Бену, скрестив руки на груди и расставив ноги в защитной позе. Приподнимает брови. Кивает в сторону кухни.

— В любом случае, — бормочу я в попытке оправдаться, заполняя тишину своим лепетом, — я просто помню, что была дома, и мой отец смотрел эту игру. Основные моменты ещё показывали, когда он уходил на работу, и игра была включена, когда он возвращался домой с работы. Калифорния выиграла этот турнир, я в этом уверена.

И Кэм, и Тесса с трудом следят за разговором.

— Почему ты сказал, что победил?

Я выдыхаю воздух, осторожно оттягивая свитер от кожи и слегка встряхивая его, чтобы позволить более прохладному воздуху проникнуть внутрь.

— Они лгали, потому что пытались произвести на тебя впечатление, Тесса, что довольно нелепо, если хочешь знать мое мнение. Я имею в виду, честно говоря, вы, ребята, очень красивые, вам не нужно придумывать всякое дерьмо. — Я выдавливаю смех — он выходит сдавленным. — Слабенько. Очень. Слабенько.

Выталкиваю еще один смех, надеясь сгладить ситуацию, надеясь, что их позабавит дразнящий тон моего голоса, и они сжалятся надо мной.

— Ты же не собираешься стоять здесь с нами всю ночь, правда? — спрашивает один из парней.

— А что мне еще остается делать?

— Я могу позвать одного из новичков, чтобы он отвез тебя домой, так что тебе не придется стоять здесь. — Бен обнимает Тессу за плечи. — Кроме того, я хочу лучше узнать твою подругу, а ты делаешь это невозможным. — Он приподнимает ее подбородок большим пальцем, глядя ей в глаза. — Разве ты не хочешь узнать меня получше, детка?

Тесса молча кивает. Черт бы ее побрал!

Я сглатываю комок в горле.

— Мы очень хорошо позаботимся о твоих друзьях. — Он пытается отодвинуться вместе с ней, но я останавливаю его. — Ты можешь уйти, зная, что они в хороших руках, детка.

«Не так быстро, ты, бычок».

— В этом я не сомневаюсь. — Хватаю его за предплечье, когда он по-волчьи ухмыляется Тессе, и, черт возьми, оно твердое. Сложенное, как танк, его предплечье представляет собой твердую массу мышц. Я отрицательно качаю головой. — Ты уверена, что это разумно — уйти с ними? Я имею в виду… они незнакомцы.

— Незнакомцы? Ты что, долбаная пятилетка? — Бен смотрит на меня сверху вниз. — Что в этой воде, черт возьми, делает тебя такой стервозной?

Широко раскрытые, как блюдца, глаза Тессы и Кэмерон бегают взад-вперед между нами. Немного испуганно, немного подвыпивши, очень взволнованно и совершенно невежественно. Я с трудом могу поверить, что эти два неандертальца уводят моих друзей! Но так и есть — я могу сказать это по выражению их восхищенных лиц.

Дерьмо.

Моя дружба не идет ни в какое сравнение со спортивной родословной, великолепным телом и красивым лицом.

Итак, я стою на своем, мне нечего терять, эти девушки не уйдут от меня.

— Ты только что назвал меня стервозной?

Никто никогда не называл меня так — ни разу, — и если бы я не была так зла, то могла бы смутиться. Все, что пытаюсь сделать, — наслаждаться своей ночью, но эти придурки делают это невозможным. И все потому, что каким-то нездоровым образом они видят, что я разрушаю их шансы.

— Не называй ее стервозной, Бен, это подло! — ругается Тесса, прищурившись и шлепая его по руке. Ее ладони покоятся там, пальцы тщательно гладят его кожу. — Ты должен извиниться.

Он крутит шеей, вытягивает её, его большие карие глаза закатываются к потолку.

— Если это НЕ трезвость заставляет ее так себя вести, то, должно быть, из-за этого уродливого свитера.

Я бросаю оскорбленный взгляд на свою бежевую мохеровую одежду.

— Мне было холодно, и я… я была больна!

— Разве тебе не жарко, черт возьми? Это то, что заставляет тебя открывать рот?

— Да, — неохотно признаю я, сутулясь. — Возможно.

— Тогда тебе лучше выйти на улицу и подышать свежим воздухом.

Свежий воздух звучит лучше, чем стоять перед этими идиотами и терпеть их оскорбления.

Бен небрежно выгибает бровь, и парни обмениваются еще одним взглядом, таким чертовски подозрительным. Я наблюдаю, как он небрежно выходит из разговора и исчезает в толпе, заставляя выпячивать надутую нижнюю губу Кэмерон. Руки скрещены. Грудь вздымается над низким вырезом ее рубашки.

— Как, ты сказала, тебя зовут? — спрашивает меня Дерек.

Я скрещиваю руки, защищаясь.

— Стейси.

Его лицо — чистый холст, бесстрастное, каменное, обращенное ко мне.

— Ты собираешься снова назвать мне свое имя или нет, потому что если ты этого не сделаешь, я просто дам тебе прозвище — у меня уже есть довольно хорошее.

Он постукивает себя по черепу.

Я издаю звук, который они, вероятно, не могут услышать из-за шума.

— Скарлетт.

Его рот кривится.

— Трезвая Скарлетт.

— О, так ты теперь считаешь себя умным, потому что умеешь аллитерировать? — Я поднимаю свой красный пластиковый стаканчик, не потрудившись сдержать едкий комментарий на языке. — Есть другой набор навыков?

Я бы хотела, чтобы мой голос не звучал так оборонительно, но эти парни пробуждают во мне самое худшее.

— Ты не знаешь, что делать с другими моими навыками.

Дерек хихикает, довольный своей инсинуацией, думает, что он умный. Тесса, должно быть, согласна, потому что эта банальщина бросает ее в приступ хихиканья.

Отвратительно, Тесса. Просто... нет. У тебя плохой вкус на мужчин!

Честно говоря, что с этими ребятами?

Кучка придурковатых качков собирается в одном маленьком пространстве. В комнате не хватает кислорода, должно быть, поэтому они ведут себя, как придурки.

Я ухмыляюсь своей собственной шутке, но все еще не могу понять, почему Тесса и Кэм находят этих идиотов такими чертовски очаровательными, особенно с тем, насколько они грубы. Грубые и неоригинальные. У Бена и Дерека есть хоть капля здравого смысла? По холодному блеску в глазах Дерека я могу сказать, что он колоссальный мудак и сдерживается ради моей подруги.

Никогда еще я не встречала таких больших придурков.

Вздыхаю в свою чашку с водой. Какой позор. Бог растратил весь этот талант и эти невероятные тела на этих двух уродов. Удивительные тела, средние личности.

Какие придурки.

Лицо Дерека из хмурого превращается в мегаваттную улыбку, когда появляется его приятель Бен.

— Выше голову, членоблокатор, кавалерия прибыла.

Кавалерия? Членоблокатор?

Я оглядываюсь.

Он со мной разговаривает?

Должно быть, он пьян.

Сзади я чувствую, как большая рука мягко сжимает мое плечо, обжигающая тяжесть тяжелой ладони и растопыренных пальцев разогревает верхнюю часть моего торса. Удивленная тем, что кто-то прикасается ко мне сзади, я поворачиваю голову, взгляд останавливается на большой загорелой руке с квадратными пальцами, лежащей на моем плече.

Короткие ногти. Грубые подушечки.

Мужественные.

Мой взгляд поднимается вверх, следуя за рукой к телу. Двигается вверх, по мускулистому голому предплечью. Поднимается к набору широких плеч. Встречает тревожную пару любопытных зеленых глаз, сильный прямой нос.

Полные губы.

Щетина.

Человек, привязанный к массивной лапе, такой же большой, как и другие, не так красив, как некоторые спортсмены, но все равно красив. Добавить к этому тот факт, что он единственный человек здесь, не одетый в нелепый костюм Хэллоуина?

Основной пункт.

Внушительный и напряженный, его взгляд падает вниз, когда его пальцы слегка сжимают мое плечо, перенося мое внимание на его лицо. Его глаза бледно-зеленые, с морщинками в уголках, как будто он легко улыбается, когда не сердится на людей. Мягкие, как подушка, губы сжаты в нечитаемую, несчастную линию, он раздражен, но не так, как его друзья. Я сразу могу сказать, что он дружелюбнее, но сейчас определенно настроен серьезно.

Вот дерьмо, он напряжен.

Интересно, в чем его проблема, и почему он держит мое плечо в тисках. Что это с этими чертовыми бейсболистами? Почему они такие раздражительные? Кто-то помочился на их трофеи за третье место?

Мои глаза расширяются, когда он наклоняет свой торс, чтобы приблизиться, теплое дыхание касается моего уха. Наклоняется, широкая грудь задевает мою спину, а этот изысканный пухлый рот медленно говорит прямо в мой мозжечок. Эхо прокатывается по моему позвоночнику.

— Не могла бы ты последовать за мной на секунду? Мне нужно с тобой поговорить.

Я дрожу.

Вдыхаю — конечно, вдыхаю, — потому что парень пользовался одеколоном, и он хорошо пахнет, и я не могу остановиться.

Это то, что я делаю.