ИСХОД

Viva Zesare Moratorite Galutum. Там, где начало физического, конец сентиментального.

В суете мирской не забывай о смутах ( Яп.)

 

В электричке было холодно и неуютно. Коричневые рамы, изрезанная обшивка сидений, надписи, самое безобидное из которых – «сука»…

В тамбуре сильно пахло мочой. В сцепке кому-то стало плохо и там белело засохшее пятно блевотины. Остатки утренника, состоящие из паленой водки, пива «Балтика» и салата.

Богдан посмотрел на часы, они показывали без десяти одиннадцать. Вагон был практически пуст: в начале вагона двое девушек жались друг к дружке, да в середине бомж смотрел в никуда бессмысленным взглядом, распространяя вокруг гнилостное зловоние. Богдан устроился поудобнее, запахнув поплотнее свою короткую кожаную куртку из толстой бычьей кожи – предмет особой гордости. Жизнь приучила его выбирать качественную одежду, пусть даже и в три раза дороже.

Поляки говорят: мы не настолько богаты, чтобы тратиться на дешевку. Откровенно говоря, ничего дорогого в куртке не было. Куплена она была в Автово, на блошином рынке. Но вид имела претенциозный. И это Богдана устраивало. Хочется, знаете ли, пустить пыль в глаза ближнему, казаться круче, чем ты есть и можешь быть на самом деле. Вернемся к нашему герою.

Высокий, стройный молодой человек двадцати пяти лет отроду, спортивного телосложения сел у окошка и закрыл глаза. В сознании стояло напутствие матери: «Ты там поосторожней, сынок. Народ нынче лихой…» Да, времена настали лихие, что ни говори, страна, несмотря на все потуги президента и правительства, разграблена и растаскана согласно частным интересам. Европейский Союз тщательно вытирает об нее ноги. Правда, еще совсем недавно молодой человек об этом не задумывался, а весело бегал в среднюю школу. Хотя и там между богатенькими сынками и теми, кто победнее (к ним принадлежал наш молодой человек), проходила незримая полоса. Элитной школы в Луге еще не было, поэтому учились все вместе. До Питера оставалось ехать минут пятьдесят.

Впереди молодого человека ждала новая работа в частном охранном агентстве. В Луге ему делать было нечего. Там оставалась мать, обремененная заботами, и его друг Женька, сержант местного РОВД, с которым десять лет просидели за одной партой. После очередной остановки поезд дернулся, набирая ход, замелькали придорожные фонари. С грохотом открылась дверь тамбура, в проеме появились трое молодых людей неопределенной внешности. Они поравнялись с Богданом, глаза одного из них были особенно злыми.

– Командир… выручай… не хватает полтишка, – насколько мог, учтиво обратился «злой», который, видимо, считался у них главным.

Главным качеством Боди, как называли Богдана его друзья, была доброта, поэтому он порылся в джинсах и подал черноволосому вожаку несколько десяток. Если бы тот не был таким просительным, троица ничего бы не получила. По-видимому, расценив благотворительность Богдана как слабость, молодые люди двинулись дальше. Поравнявшись с бомжем, один из них пнул его ногой в плечо. Бомж заскулил и распластался на скамье. Не останавливаясь, парни прошли дальше и подсели к девушкам. Их внимание было приковано к красивой стройной блондинке, ее подругу оттеснили в угол. И вот блондинку уже тащат в тамбур, она отчаянно упирается. Оглянувшись, девушка поймала решительный взгляд Богдана. – Помогите, – крикнула она. Голос утонул в стуке колес.

Двое обалдуев тащили ее в заплеванный тамбур. Вторая девица что-то пыталась крикнуть, но голоса не хватало. Лицо ее помертвело, и она испуганно забилась в угол.

Чернявый занес над своей жертвой руку для удара. С грохотом закрылась за ними дверь тамбура. Медлить было нельзя, Богдан рванул ручку двери. Блондинку прижали к стене, двое держали за руки, чернявый вытащил свое хозяйство – большой, с закрытой крайней плотью член. Девушка с ужасом и мольбой смотрела на приближающегося парня, ее лицо было смертельно бледным.

Прежде всего следовало нейтрализовать чернявого. Боевое самбо, которому Богдан с четырнадцати лет уделял особое внимание, пригодилось ему и на этот раз. Его кроссовка описала стремительную дугу, впилась в то место, где должна находиться мошонка. Из парня как будто выпустили воздух, он съежился от боли и сел на корточки. Не мешкая ни секунды, Богдан пробил два перекрестных хука в челюсть оставшимся молодчикам. Один из них открыл рот от удивления, что стоило ему двух передних гнилых зуба. До второго Богдан не достал, ибо тот в ужасе отшатнулся, с треском стукнувшись головой о стенку переборки. Электричка замедлила ход. Богдан выдернул девушку. Дверь с шумом открылась, троица с воплями ринулась с места, причем чернявый напоследок получил мощный пинок, от которого его тело изогнулось дугой. Оказавшись на платформе, все трое начали изрыгать проклятья и потрясать кулаками. Девушка разрыдалась, из-под накрашенных ресниц ручьем текли слезы. Богдан выждал, когда закроется дверь электрички, и повел спасенную в вагон. Правая рука кровоточила, но молодой человек не обращал внимания – по приезде продезинфицирует. Девушка ему нравилась все больше. Стройная, с красивыми длинными ногами. Обаятельная. Чувственный рот. Немудрено, что хулиганы так возбудились. Богдан прижал ее к своему телу, пытаясь согреть. Она подалась к нему. Он ощущал теплоту ее мягкой груди, упругость бедер, и его захлестнула волна желания. Девушка почувствовала набухшую твердость его плоти, но не стала отстраняться. И даже наоборот, казалось, пыталась мягко вобрать ее, насколько позволяло платье. Они познакомились, блондинку звали Леной, ее перепуганную подругу Валей. Лена была студенткой, училась в Политехнической академии на втором курсе и возвращалась от бабушки, у которой гостила в Луге.

Богдан нравился девушкам. Средний рост, литые плечи, серые глаза, открытый доброжелательный взгляд. От его фигуры исходило незримое, но тем не менее вполне осязаемое обаяние. Он понимал, что девушка находится в шоке и нуждается в психологической защите.

Ему приходилось вступаться за девушек в школе, но они не были настолько красивыми. Да и опыта вести себя достойно в подобной ситуации ему явно не хватало. Рука саднила все сильнее. Богдан, как смог, перетянул ее носовым платком. Девчонки ему помогли, постарались. Ткань пропиталась кровью, и он сунул руки в карман куртки.

…Вот и огни Балтийского вокзала. Черное ночное небо. Девчонки жили на Охте. Богдан взял такси и развез их по домам, отчаянно понимая, что денег у него в обрез. Поэтому, хотя ему надо было на Васильевский, вышел на Гостином, оставив у таксиста последнюю мелочь. Его, уже без приключений, довез последний троллейбус, и, уже засыпая, он вспоминал жаркие губы своей новой знакомой и как она извинялась, что не может пригласить в гости, потому что родители…..

Да он и не настаивал бы на чаепитии. Это был бы перебор. Ему была свойственна известная деликатность, доставшаяся, по-видимому, от мамочки. Он не был нахрапистым или наглым с женщинами. Какой уже есть. Какой уродился – такой и пригодился. Гласит народная мудрость.