— Рори... — Произнес Хантер.

— Я отказываюсь от победы, — тихо сказала она.

— Что? — переспросил Хантер. — Нет. Только не это.

Она повернулась к нему, смотрясь очень решительно.

— Сегодня днем моя сестра потеряла сознание. Она была в реанимации все это время, — Рори тяжело сглотнула, — несколько часов назад...

Айлис взяла Рори за руку.

— Скажи это.

— Она умерла.

Айлис вздрогнула, крепко сжимая глаза, не в состоянии сдержать слезы из-за женщины, которую никогда не знала.

Хантер ясно увидел, насколько Айлис была не похожа на Рори, которая стояла с сухими глазами, не проронив ни слезинки, словно ее всю парализовало.

— У нее есть четырехлетняя дочка. Моя племянница, Энджел. Мой любимый ангелочек.

— У вас есть еще родственники? — спросил Хантер.

Она покачала головой.

— Мы были поздними детьми. Родители умерли друг за другом в течение года, когда нам с сестрой было чуть за двадцать.

И тут Хантер понял, почему он чувствовал что-то родственное в этой девушке, в Рори. Они оба потеряли родителей.

— Ты будешь не первой, кто будет растить ребенка, путешествуя. Я выросла таким образом, и это было чудесным приключением, — произнесла Айлис.

Рори отказалась даже подумать над этим.

— Нет. Ее жизнь только что перевернулась. Я не стану выдергивать ее из того мира, что она знает, и окунать в свою безумную жизнь. Я уже поговорила с Лэсом. Он все знает. Сейчас он работает над пресс-релизом, и я сегодня же уеду из Балтимора. Я должна быть, — ее голос дрогнул, показывая брешь в броне, — с Энджел.

Айлис крепко обняла Рори, не пытаясь скрыть свои слезы.

— Ей повезло, что у нее такая тетя, как ты, — сквозь комок в горле сказала она.

Рори улыбнулась с некой долей недоверия.

— Надеюсь. Я совсем ничего не знаю о детях.

 Хантер тоже обнял Рори. И хотя они познакомились только месяц назад, она очень ему понравилась.

— Однажды мы снова встретимся на сцене, Рори.

Она тихо рассмеялась.

— Хотелось бы. Очень.

После этих слов она снова грустно улыбнулась и ушла.

Айлис тихо всхлипнула, поворачиваясь к воде.

Хантер обнял ее за плечи.

— Черт побери, не о такой победе я мечтал.

Очередной тихий всхлип сорвался с ее губ, Айлис повернулась и обняла Хантера в ответ.

— Я знаю. Взлеты и падения. Бедная Рори, в течение часа ей пришлось пережить стремительный взлет и такое же падение.

— С ней все будет в порядке. Она сильная, целеустремленная, Рори — настоящий дворец.

— Да. Просто я не могу не думать, что жизнь порой полный отстой.

Хантер крепче сжал ее в своих объятиях.

— Да. Так и есть.

Они несколько минут просто молчали, потерявшись каждый в своих мыслях. Он нежно поцеловал ее в макушку.

— Это был безумный день, — в конце концов произнес Хантер. — Не уверен, что мы справимся с еще одними взлетами и падениями.

Она посмотрела ему в глаза и кивнула.

— Я несколько подавлена.

— Вижу.

Он с нежностью обхватил ее лицо, стирая с них дорожки, оставленные слезами.

— Хантер?

— Да, мышка.

— Я больше не хочу ощущать себя такой подавленной. Я и так провела слишком много времени, просто существуя. Я хочу вернуться к жизни. С тобой.

Хантер взял ее за руку и повел на улицу. Они в молчании шли к его машине, и никто из них не стал нарушать воцарившееся между ними единение.

Когда они вошли в его квартиру, он закрыл дверь и вжал в нее Айлис, пока накопившиеся за день эмоции так и бурлили внутри, грозясь поглотить его.

Айлис потянулась к нему и поцеловала, хватаясь за его рубашку. Он углубил поцелуй, проталкивая в ее рот свой язык. Она до крови прикусила его нижнюю губу.

— Айлис, — предупреждающе произнес он.

Она проигнорировала его, отказываясь слушать его слова. Вместо этого она опустила руки, схватилась за края его рубашки и потянула так резко, что порвала ткань и вырвала пуговицы.

— Вот так, значит? — спросил он с жадной улыбкой.

Он не дал ей ни единого шанса ответить. Намотал на свою руку ее длинные рыжие волосы и потянул, пока она не охнула. Эта грань между болью и удовольствием достигла желаемого эффекта. Ее глаза заволокло жаждой.

— Сильнее. Потяни сильнее.

Он подчинился в восторге от реакции, которую вызвало его грубое действие.

Айлис начала расстегивать пуговицы и молнию на его джинсах. Он позволил ей продолжать, пока она открыла молнию. Только Господь знает, как требовалось его каменному члену освободиться от джинсов, но после он отстранил ее руки.

—  Хантер, — захныкала она, пытаясь залезть в его боксеры.

— Плохая девчонка, — произнес он, заключая ее руки в безжалостную хватку, утягивая в спальню. — Сними свою одежду, — потребовал он, как только они оказались внутри.

Она не стала медлить ни секунды, абсолютно готовая перейти на следующий уровень. Она и понятия не имела, к чему так торопиться.

Даже при тусклом свете он мог разглядеть исчезающие желтоватые синяки, оставшиеся после аварии.

Он очередной раз подавил свою потребность поморщиться, увидев ее синяки. Айлис клялась, что они больше не болят, и он ей верил, но это не помогало ему успокоить свою злость, страхи. Они ему постоянно напоминали о том, что ее могли убить. И его мечты погибли бы вместе с ней.

Она поймала его взгляд и погрозила пальцем, словно он непослушный мальчик.

— Если ты снова заведешь об этом речь, мне придется тебя наказать.

Ее поддразнивание достигло цели, задев его гордость, которой в нем было достаточно.

— Айлис, ты можешь всем заправлять во всем, что касается моей карьеры, но в спальне главной ты никогда не будешь.

Она фыркнула.

— Никогда не говори никогда, Хантер.

— И все же, никогда, — пробормотал он, опрокидывая ее на кровать.

Он подвинул ее на постели так, чтобы она оказалась прямо в центре, и без всякой прелюдии погрузился в нее одним толчком. Она уже была вся влажная и готовая для его вторжения.

— Никакой прелюдии? — пошутила она.

— Хотелось бы, чтобы сегодня у меня было достаточно терпения.

Айлис погладила его по щеке.

— Я рада, что ты нетерпелив. Я чувствую... Мне нужно...

Он поцеловал ее.

— Знаю, мышка. Мне тоже.

Они одновременно кончили в какой-то спешке, давая и забирая, и требуя больше. Когда он почувствовал, что она уже близко, он опустил руку и погладил ее клитор, и только этого прикосновения не хватало, чтобы дать ей то, в чем она так нуждалась. Ее оргазм обрушился на нее лишь за пару секунд до его. Вот еще одно, в чем они идеально совпадали. В ней заключалась гармония его музыки.

— Я люблю тебя, мышка, — прошептал он, как только утих этот чувственный шторм.

Айлис улыбнулась.

— Я тоже тебя люблю.