Пока я думал, квадроцикл нес меня к лагерю. Слишком много вопросов терзало мой мозг, а ответов совсем не было. Когда наша хижина появилась в поле зрения, я отбросил вопросы, чтобы вернуться к ним позже. Была середина дня, а значит, команда будет ждать дальнейших инструкций, как только вернется с ежедневных обходов.

Зейн был единственным, кто оказался в доме на момент моего возвращения. Он был занят составлением различных таблиц. Как только наши образцы будут обнаружены, их данные будут регистрироваться и систематизироваться, чтобы сократить объем работы, когда лето закончится. Парень только на секунду оторвался от компьютера, когда я вошел в хижину. Гостиная была похожа на развалины после бомбежки: среди кучи коробок и папок, валялись ноутбуки ребят, бутылки и остатки еды.

Я решил приготовить себе кофе. Как только я налил напиток в свою любимую кружку, устроился в плетеное кресло напротив Зейна. Он выглянул из-за ноута и посмотрел на мою дымящуюся чашку.

— Я бы с удовольствием выпил кофе, Аспен, спасибо, что предложил. Нет-нет, сиди, я сам принесу.

Он отодвинул ноутбук в сторону и захихал, когда я засмеялся.

— Ну ты и задница, — кинул я в его сторону.

— Подходящее сравнение, — ответил Зейн, направляясь на кухню, — я выполняю за тебя всю грязную работу.

— Как у нас дела?

Зейн минуту был занят приготовлением кофе, затем отхлебнул из чашки и вернулся на свое место.

— Я пытаюсь вытащить формы с университетского сайта, но это крайне изнурительно. Все было бы гораздо быстрее, если бы наше интернет-соединение не было из каменного века. Сигнал здесь — дерьмо. Даже дозвониться невозможно, хотя я всегда считал, что университет должен идти в ногу со временем.

— Мне это прекрасно известно. Мы добиваемся этого годами, но нужно радоваться, что мы живем не в трейлере, как вертолетная бригада. Тогда бы нам пришлось ездить несколько раз в неделю в город, чтобы поймать хоть какой-то сигнал. Если ты хочешь что-то более стабильное, то нужно ехать в Эшленд Парк, который в часе езды отсюда. У них довольно высокая скорость интернета в местной библиотеке.

Зейн задумался, будто размышляя о том, стоит ли тратить час на то, чтобы загрузить несколько таблиц. Затем его взгляд упал на мою рубашку, и он нахмурился.

— Это что, кровь?

Я посмотрел вниз и отодвинул стопку с книгами на столе, чтобы поставить кружку с кофе.

— Не волнуйся, это не моя, но мне нужно переодеться, если я снова соберусь выйти из дома. В той хижине, где мы были, я встретил жильца.

— Я думал, что она должна пустовать.

— Ну как видишь, это не так.

Зейн поставил ноутбук на колени и поправил очки.

— Наверное, мы должны сообщить об этом.

Образ Хаксли вновь возник в моей голове. Длинные, волнистые, мокрые волосы обрамляли его лицо. Обеспокоенные, обвиняющие меня в чем-то глаза, жар от которых заставлял мой член реагировать, вне зависимости от ситуации и обстоятельств. Конечно, я понимал, что правильно было связаться с властями и сообщить о наших подозрениях, но волна возбуждающего тепла прокатилась по моему телу при одной мысли о Хаксли. В нем было что-то таинственное и интригующее, что тянуло меня к нему, и я не мог этому противиться. Я не мог допустить, чтобы его трогали, пока я не разгадаю эту загадку.

— Нет, он никому не причиняет вреда. И это не наше дело. Тем более он полностью понял меня, когда я рассказывал ему о проекте. Сказал, что мы можем спокойно заниматься тем, что необходимо нам для наших исследований.

Все, что я говорил, было ложью, но пока я не пойму, что именно меня так цепляет в этом парне, я не хочу предпринимать каких-то мер в этом направлении. Зейн посмотрел на меня с долей недоверия, но, в конце концов, вернулся к работе, а я решил допить свой кофе. Несмотря на то, что у меня была куча дел, которые нужно сделать, и моя команда может вернуться с минуты на минуту, я не мог выкинуть мысли о Хаксли из своей головы.

Я был немного удивлен условиями в той хижине, где он обитал. Было только несколько основных удобств. Электричество шло от генератора, что объяснимо, учитывая отдаленность места от цивилизации, но там совсем не было водопровода. Ни кухонной раковины, ни тем более ванной. Я, конечно, был приучен к суровой жизни, проведя много времени в полевых условиях и усвоив принципы выживания. Но я никогда не мог представить, как жить в таких условиях постоянно. Мои походы с рюкзаком всегда заканчивались, и я возвращался к обычному образу жизни. Но с другой стороны, что-то привлекало меня в той жизни, которой жил Хаксли. Но учитывая состояние его здоровья, мне было интересно, как он справляется. Ведь, чтобы получить теплую воду нужно греть ее на огне, чтобы сходить по-большому, нужно рыть ямку, и я уже не говорю о мелочах типа того, как постоянно готовить еду без микроволновки.

Я допивал кофе и составлял в голове план дальнейших действий. Зейн еще пару раз взглянул на меня и продолжал стучать пальцами по клавиатуре.

— Слушай, мне нужно съездить в город и приобрести пару вещей. Когда остальные вернутся, пусть пообедают и зарегистрируют свои данные в базе. Потом можете отдохнуть.

— Будет сделано, командир.

Я оставил Зейна работать и отнес кружку на кухню. Проверив там запасы продовольствия, я переоделся в чистую одежду и отправился в город.

Может, это было глупо и Хаксли не примет мою помощь, но я считал себя обязанным помочь больному человеку.

В городе я бродил по продуктовому магазину, собирая ингредиенты для приготовления куриного супа. В детстве мама всегда готовила нам такой бульон, когда мы болели. Она говорила, что он богат полезными микроэлементами, поэтому является целебным.

После того как я закончил с продуктами, я подошел к единственной полке с лекарствами, которые опускались без рецепта. Выбор был скуден, но я схватил таблетки, чтобы сбить температуру, микстуру против кашля и заложенности в груди, а также банку поливитаминов, но других вариантов там просто не было.

Как только я вернулся в лагерь, то занялся приготовлением бульона в небольшой кастрюльке. Моя команда ошивалась вокруг, но казалось, что никого не интересует, чем я занят.

Был уже поздний вечер, когда я упаковал суп в герметичный контейнер и собрал лекарства. Так как ездить в такое время с едой было чревато встречей с медведем, то я тщательно все упаковал дважды, чтобы уменьшить запах.

Солнце было уже совсем низко, когда я добрался до тропинки, ведущей к хижине Хаксли. Это была грубая, почти не используемая дорога, которая шла вдоль подножия гор. Я никогда не видел машины около хижины, поэтому предположил, что у Хаксли ее нет. Наверное, единственное движение, которое видела эта дорога, был тот момент, когда приезжал грузовик с пропаном для генератора.

Я припарковался в ста метрах от хижины и огляделся вокруг. Было тихо. С моими подарками — супом и медикаментами — я подошел к двери и постучался.

Затем я стал ждать.

В ответ тишина.

Я постучал еще раз, уже погромче.

Снова ничего.

Я понимал, что Хаксли мог спать. И правда, надеялся, что так оно и есть. Но я не могу оставить суп под дверью на улице. Это реально было небезопасно в этих краях.

Я не желал проникать в его дом, но и не мог оставить мужчину в таком состоянии внутри. Я снова постучал.

— Хаксли, это Аспен. Открой, пожалуйста.

Минуты прошли в молчании. Дверь по-прежнему оставалась закрытой.

— У меня есть кое-что для тебя. Я знаю, что тебе нехорошо!

Молчание.

Я тяжело вздохнул и огляделся.

— Я не хотел этого делать, но я оставляю это под дверью. Тут еда в полиэтиленовом пакете, тебе нужно забрать ее домой. Я просто хотел убедиться и проверить, что с тобой все в порядке.

Я положил пакет на землю и отступил на несколько шагов. Он был слишком болен, чтобы куда-то уйти. Я хотел верить, что сегодняшнее утро стало для него уроком. Я чувствовал, что он слышит меня, но просто боится встретиться со мной лицом к лицу.

— Хорошо, я ухожу. Только пожалуйста... не оставляй это здесь...

Вернувшись к квадроциклу, я сел на него и ждал, когда дверь хижины откроется. Но этого не произошло.

Развернув транспорт, я поехал в сторону лагеря, несколько раз оглянувшись, чтобы посмотреть, не вышел ли он. Ничего не происходило.