Глава 23

Аспен

На следующие дни воцарилась полная тишина. После того, как мне чуть не оторвали голову, я отказывался звонить Хаксли, и, учитывая, что я был не больше, чем очередным охотящимся за ним человеком, он тоже мне не звонил.

В пятницу вечером я устроился на лоджии с задней стороны своего дома, где витражные окна показывали красоту живописной осени. Большинство листьев опали и покрывали задний двор красочным ковром красного, оранжевого и жёлтого цветов.

Я забрался на диван-качели с книгой и горячим чаем, чтобы почитать и отвлечься от всего. Было только начало четвёртого, когда в мою входную дверь постучали. Поднявшись, я загнул уголок книги и положил её на стеклянную поверхность стола рядом.

Я никого не ждал и приостановился, думая, не пришёл ли Хаксли. Его слова по-прежнему вызывали злость у меня под кожей, и я не был уверен, в настроении ли снова его видеть. Приготовившись к столкновению, я отодвинул засов и открыл дверь.

Джефф.

Джефф был высоким и жилистым. Мы были одного возраста, но я всегда дразнил его тем, что взрослею лучше. Его каштановые волосы поседели на висках, больше, чем было до лета. Волосы у него были длинные, откинуты на бок и идеально уложены гелем. Какую бы любовь мы ни делили к полевой биологии, он был намного более собранным и стильным, чем я. Его внешний вид соответствовал учебным аудиториям, в то время как мой соответствовал природе.

— Эй, как жизнь, — я открыл стеклянную дверь и пригласил его войти.

— Не очень. Подумал заскочить и посмотреть, как дела. Ты перенёс свой сегодняшний семинар. Я хотел убедиться, что всё в порядке. Отменять всё в последнюю минуту не в твоём стиле.

Мы прошли на кухню, где я достал из холодильника пару бутылок пива и предложил одну ему.

— Я вчера был погружен в своё исследование, и сегодня утром мне нужно было закончить то, что я начал, — я пожал плечами и отпил из бутылки. — Мои мысли были в другом месте, вот и всё.

Джефф окинул меня знающим взглядом, открывая свою бутылку.

— И это настоящая причина?

Я присоединился к нему за столом и самодовольно улыбнулся.

— Это причина, которую ты услышишь.

— Я так и понял, что ты полон дерьма. Что происходит?

Я вздохнул, наклоняясь вперёд. Я не часто рассказывал о своих отношениях. Моя личная жизнь была священна, и Хаксли с его поведением, единственного из всех людей, которые были со мной, объяснить было сложно. Он не был рядовым бойфрендом, и если мне было проблематично принять его состояние, как это поймут другие?

— Ну… есть один парень.

— Я знал, что кто-то был. Зови это чутьём, но я уловил такую ауру.

Я ковырял наклейку на своей бутылке и бросил на Джеффа предупреждающий взгляд.

— Я рассказываю об этом только потому, что ты мой друг, так что эта ерунда должна остаться между нами. Ты ведь знаешь, я ненавижу, когда люди лезут в мои дела.

— А я не такой.

Я на мгновение задумался о том, сколько Джефф мог помнить о моих вопросах в начале лета. Он знал, что я нашёл пропавшего парня; на самом деле, он помог мне разыскать мать Хаксли. Чего Джефф не знал, так это всего, что обнаружилось с тех пор.

— Ну… Он отличный парень. У нас много общего. Мы ценим тишину и природу. Но у него есть состояние или расстройство… Я не уверен, какой термин будет политкорректным, — я посмотрел на Джеффа и пошагал дальше, предвкушая, что кусочки сразу же встанут на места. Джефф был умным мужчиной. — В любом случае, у него серьёзная паранойя и по-настоящему одержимое мышление. Когда люди с ним разговаривают, он может перекрутить их слова так, что они будут значить практически что угодно. Иногда это запутанно и очень раздражает. Он мне нравится. Очень нравится, но чёрт, когда он использует это на мне, мне просто хочется устроить ему разнос.

Джефф выпрямился и выгнул бровь. Вот оно. Момент осознания.

— Подожди… ты говоришь… что парень по тому делу, которого ты нашёл… ты с ним встречаешься?

Я сделал большой глоток пива и кивнул, прежде чем ответить.

— Да.

Джефф присвистнул, откидываясь на спинку стула.

— Ого, боже, это… вау. Так что случилось? Очевидно, что-то произошло.

— Он раньше ходил к терапевту. Очевидно, это помогало держать его разум в узде. Тогда я его не знал. Но он не ходил к терапевту несколько лет, и как результат, он стал… раздражительным. Мы недавно ходили на ужин. Он чуть не закатил истерику, потому что официант посадил нас у окна. Он считал, что паренёк посадил нас так для того, чтобы мы стали мишенью гомофобов или кого-то ещё. Я его успокоил, и мы перешли за другой столик. Ужин прошёл нормально, — я вздохнул, пытаясь обойти личную жизнь Хаксли с неким тактом. — Когда мы вышли из ресторана, я не осознавал, что мы находились в квартале от того места, где убили его мужа. Это его сильно задело. Я видел, как всё это разыгрывается у него перед глазами. Видел его боль. Это было душераздирающе. Так что, когда я подвёз его до дома, спросил, думал ли он когда-нибудь сходить к психотерапевту, который помогает справиться с утерей, и внезапно оказалось, что я строю схему отвести его к мозгоправу и подсадить на лекарства, чтобы испортить его мозг.

— Ауч.

— Ага.

Мы оба какое-то время пили в свойской тишине, прежде чем Джефф наклонился вперёд.

— Как давно ты с ним встречаешься?

— Официально, пару недель.

— А неофициально?

— Мы трахались большую часть пяти месяцев.

От этой информации Джефф оживился и выгнул бровь.

— Всё лето?

Мои щёки покраснели, и я пожал плечами, кивая.

— Хорошо. Значит, я полагаю, секс хорош, иначе ты бы не рвался к большему.

Я ущипнул себя за переносицу, думая, почему разговариваю об этом.

— Секс великолепный. Но должен ли я продолжать это из-за отличного секса?

Джефф хохотнул.

— Аспен, ты работаешь в университете. Ты в последнее время смотрел вокруг себя в кампусе? Отличный секс можно достать где угодно. Если он действует тебе на нервы, то спроси себя, стоит ли он этого.

— В этом и дело. Я знаю, что он делает это не специально. Он не виноват. Когда его мысли не кружатся вокруг всех способов, которыми люди пытаются им манипулировать, он отличный парень. Мне нравится общаться с ним и быть с ним рядом. Он идеальное сочетание грубости и силы, но в то же время мягкости и заботы, когда хочет этого.

— Чёрт, он тебе и правда нравится.

— Да, когда не пытается свести меня с ума.

— Что ж, — Джефф провёл пальцами по своим волосам, — если до него сложно достучаться, и он сам не найдёт себе помощь, может, тебе нужно поговорить с кем-нибудь, кто может помочь тебе справиться с человеком с подобным расстройством.

Я остановился, наполовину поднеся пиво ко рту. Это была не такая уж ужасная идея. Сколько бы ни объясняла Анетт, я всё равно не чувствовал, что обладаю необходимыми навыками, чтобы справиться с Хаксли в такие моменты, когда его голова выходит из-под контроля.

Прежде чем я успел ответить, раздался очередной стук в дверь. Я нахмурился и посмотрел в сторону коридора.

— Я не настолько популярен. Каким-то образом у меня появилось двое гостей за один вечер.

— Мне пора идти. У меня ужин с девушкой, и она меня убьёт, если я опоздаю. Просто хотел заскочить и убедиться, что у тебя всё в порядке.

Я взял пустую бутылку Джеффа и поставил её вместе со своей на тумбочку, а затем пошёл за ним в коридор. Открыв дверь, я встретился со спиной Хаксли. Он развернулся и указал большим пальцем себе за плечо.

— Чья машина?

— Моя, — Джефф похлопал меня по плечу и проскользнул мимо, чтобы выйти на улицу. — До встречи. Позвони мне.

Он собрался уйти, но Хаксли положил руку на грудь Джеффа, останавливая его.

— А ты кто?

Его взгляд нисколько не был приятным.

— Хаксли, это Джефф, он мой коллега и друг.

Джефф перевёл взгляд от сдерживающей его руки на агрессивное лицо Хаксли.

— А я, находясь в уязвимом положении, предположу, что ты его бойфренд, — намеренный быть очаровательным, Джефф протянул руку для рукопожатия. — Приятно познакомиться.

Хаксли проигнорировал его и продолжил попытки распотрошить Джеффа одним взглядом.

— Что ты здесь делаешь? — прохрипел Хаксли, сузив глаза.

Этого было достаточно. Я отдёрнул руку Хаксли и убрал его сжатые пальцы от рубашки Джеффа.

— Увидимся в понедельник, Джефф. Спасибо, что заехал.

Джефф попятился назад и одними губами пожелал мне удачи, после чего бросился к своей машине, поправляя на ходу рубашку.

Как только он уехал, я переключил своё внимание на раздражённого Хаксли.

— Что это было?

— Ты мне скажи.

Я дёрнул его в дом, взяв за футболку, и захлопнул дверь, прежде чем смерить его взглядом.

— Нет, ты не можешь приходить сюда, запугивать моих друзей и бросаться безосновательными обвинениями. Я знаю Джеффа много лет. Он мой ближайший друг.

— Да, и насколько близкий?

— Хаксли! В чём ты меня обвиняешь? В наличии друзей? Чёрт! — я развернулся, начиная ходить из стороны в сторону, проводя пальцами по волосам. — Джефф даже не гей. Не то чтобы ты заслуживал какого-либо объяснения.

Хаксли посмотрел на закрытую дверь и покачал головой.

— Нет, я на это не куплюсь. Я видел, как он смотрел на тебя.

— Как он… Что?!

Его ядовитый взгляд переключился на меня.

— Я вижу всё как есть. Мы немного повздорили, и ты сбежал к другому. Я пришёл простить тебя за то, что в тот день ты вёл себя как придурок.

Я поморщился, моргнул, ахнул, уставился на него и, наконец, покачал головой.

— Простить меня?! Я… что ты… Ты серьёзно?

— Да, я серьёзно. Ты не виноват, что не видишь, какие эти доктора. Они убедили тебя, что хотят помочь мне. Ты просто делал то, что считал правильным, потому что не видишь всей картины.

Я уронил руки по бокам и смотрел на мужчину перед собой, не в силах подобрать слова. Его мысли летали со скоростью сто миль в минуту, и я не смог бы угнаться, даже если бы захотел. Всё, что он видел, во что верил, было закреплено в его мозгу. Это была его правда, и его невозможно было убедить в обратном.

— Хаксли, — я подошёл и взял в руки его лицо, заглядывая глубоко в его глазах и ища в их глубинах что угодно, за что можно было зацепиться, чтобы он услышал меня и поверил мне. — Тебе нужна помощь.