Когда он остановился перед кафе и заглушил двигатель, никто из нас не сдвинулся. Витрина была большой и показывала шумную обеденную зону, заполненную рассаженными по разным столикам посетителями. В дальнем углу женщина играла на гитаре и пела; музыка не была слышна нам на парковке, но моя спина рефлекторно выпрямилась.

Казалось, Аспен тоже оглядывал наш пункт назначения, напряжённые мышцы его челюсти заставили меня задуматься, неприятна ли ему тоже вся эта атмосфера.

— Планы меняются, — он повернулся посмотреть на меня, указывая большим пальцем на кафе через лобовое стекло. — Я зайду и возьму нам кофе, и мы поедем в парк Лионель, пройдёмся по лесным тропинкам, подышим свежим воздухом.

Мне не пришлось даже думать. Я отчаянно закивал, наблюдая, как толпа аплодирует законченной песне гитаристки.

— Этот план мне нравится.

— Идеально. Что ты будешь пить?

С момента возвращения домой, я вновь приобрёл любовь к кофе более простого уровня.

— Большой чёрный.

— Принято.

Аспен исчез в кафе и вскоре вернулся с двумя бумажными стаканчиками в картонной подставке. Ветер сдувал его русые волосы ему в лицо, и он пытался повернуть голову, чтобы исправить проблему. С августа волосы отросли длиннее. Это дополняла щетина на его челюсти и щеках, и я не мог отвести взгляд. Время будто только сделало мою тягу к нему сильнее.

Он заскочил в машину и протянул мне подставку, чтобы увезти нас в парк Лионель.

Парк Лионель располагался на задворках города. Там было много природных троп, а так же информационный центр для посетителей, где рассказывали о местных обитателях дикой природы и их привычках. Летом это было популярное место для дневных прогулок или туризма, но прохладным октябрём вокруг было пусто.

Аспен проехал к началу парка и припарковался на обочине дороги, после чего заглушил двигатель. Наполненный по большей части вечнозелёными растениями, лес по-прежнему сиял всеми потрясающими цветами осени. Как только мы вышли из джипа, и я сделал первый вздох этого воздуха, моё тело охватило спокойствие. Над головой пели птицы, и шуршание сухих листьев, раздуваемых по земле и дороге, было моей любимой песней.

— Здесь хорошо, да?

Больше, чем я мог выразить.

Он жестом позвал меня за собой, и мы направились к тропе, в приятную дикую природу, которая ждала нас. Мы попивали кофе и шли неспешным шагом. Торопиться было некуда. Шум города остался позади. Несколько раз Аспен останавливался, прося меня послушать определённых птиц и объясняя, как распознать их только по звукам.

— Я не могу даже сосчитать, в отслеживании скольких миграций птиц я принимал участие. Различать виды можно научиться быстро.

Он был полон информации и говорил эмоционально. Любовь к природе сияла и исходила от него волнами. Кажется, я не замечал такой яркости, когда мы были на севере, но после отрыва от города, контраст был очевиден.

Через час прогулки по тропинке, Аспен остановился и присел на упавшее дерево в мелколесье. Не задумываясь, я присоединился к нему.

— Так вот, — начал он, напряжение в его голос вернулось. — Я хочу официально извиниться за отсутствие у меня терпения и за то, что я не обдумал глубины того, с чем ты столкнулся по возвращению домой. Надеюсь, ты можешь меня простить, — его рука легла на моё бедро, которое он легко сжал.

Эта связь оживила мою кожу, и я мгновение смотрел на его руку, прежде чем потянуться и обхватить её своей.

— Я действительно хочу посмотреть, к чему это приведёт, Хаксли. Я знаю, что тебе со многим приходится разбираться, но не хочу быть тем парнем, который уйдёт только потому, что всё не кажется идеальным. Я не такой мелочный, и я считаю, что между нами что-то есть.

Он повернул ладонь к моей и переплёл наши пальцы.

— Что думаешь? — спросил он.

Я не мог не согласиться. Аспен был единственным, кто помог мне обрести баланс после возвращения в Крикстоун. Постоянный поток тревоги увеличивался каждый день. Потребовалось только услышать его голос, чтобы шторм успокоился. Я не мог описать, насколько мне помогало сидеть рядом с ним, держать его за руку.

— Я думал, что для тебя всё это слишком.

Он замер и опустил взгляд на наши соединённые руки.

— Было не честно так говорить, особенно, когда мы едва знаем друг друга. Ты испытывал большой стресс, и я должен был оказывать больше поддержки.

— Мне нравилось то, что было.

— Мне тоже.

Аспен соскочил с дерева и встал между моих ног. Из-за высоты ствола, он оказался выше меня и смотрел вниз, водя ладонями по моим рукам. Они добрались до моих щёк, и он на мгновение обхватил моё лицо, а затем скользнул ладонями на мой затылок и наклонился поцеловать меня.

Машинально, я обвил его руками и притянул ближе к своему телу, тая в первом поцелуе, которым не угрожали выбить друг другу зубы. Это было медленно и мучительно, растягивая эти напряжённые эмоции, которые трепетали у меня в груди. В прошлом наши действия были грубыми и жадными, переполненные нуждой и избытком похоти, которая требовали немедленного удовлетворения.

Его язык скользнул вдоль моих губ, прося входа, и я подчинился, втягивая и посасывая его язык, прикусывая его нижнюю губу и наслаждаясь тем, по чему скучал. Так продолжалось долгое время, заманчиво напоминая нам обоим о том, без чего мы обходились.

Когда Аспен отстранился, его зрачки были расширены и полны того же желания, которое я чувствовал в себе.

— Значит, мы попробуем? — спросил он, облизывая свою покрасневшую нижнюю губу.

— Я бы этого хотел.

Я сжал в кулаках его куртку и притянул обратно к себе для большего. Прохлада и спокойствие, с которых всё началось, менялись, и по краям искрил жар, притягивая нас к пламени.

Пока мы исследовали рты друг друга, Аспен отцепил одну мою руку от своей куртки и направил её к напряжённой выпуклости на своих джинсах. Я простонал ему в губы от этого открытия и грубо потёр его стояк, вытягивая на поверхность его стоны.

Я не мог отпустить его губы; не хотел. По его вкусу я скучал больше, чем осознавал, и мне хотелось побаловать себя подольше.

Переместив внимание с его эрекции на пуговицу на джинсах, я быстро расстегнул её и спустил его штаны достаточно, чтобы раскрыть твёрдый член. Только тогда я перестал целовать его, чтобы увидеть свой приз и подразнить его долгими, томными движениями руки.

— Чертовски прекрасен, — прорычал я, не решив, чего хочу больше — чувствовать вкус его губ или его члена.

Аспен решил за меня, поднимая моё лицо обратно к своему и накрывая мои губы своими. Он толкнулся в мою руку и одновременно всхлипнул мне в рот. Чёрт, мне нравились его звуки. Он всегда был таким шумным. Мой собственный член болезненно прижался к джинсам, умоляя о внимании, но это могло подождать. Наблюдение за оргазмом Аспена становилось моим новым любимым занятием.

Чем ближе он был к экстазу, тем меньше контролировал свои движения. Мне хотелось увидеть его лицо, когда он кончит, так что я запустил пальцы свободной руки в его волосы, оттягивая его голову назад, разделяя нас и раскрывая его шею, продолжая размеренно дрочить его член, вытягивая поток бессвязных звуков из этого прекрасного горла.

Я потянул чуть сильнее, крепче сжимая пальцы в его волосах, облизывая его горло, прикусывая кадык и перемещаясь к его уху. Я знал о мучениях Аспена от похоти достаточно, чтобы знать, как ему нравилась небольшая грубость. В смешении с его удовольствием, при достижении экстаза у него задрожали колени.

Он зажмурился, и его губы приоткрылись, пока по шее и щекам разрастался румянец.

Я прикусил его подбородок и наблюдал за его лицом, когда пришла первая волна. Его мышцы напряглись, и тело дрожало и вибрировало, пока он кончал мне в руку, крича в безлюдном лесу.

Он рухнул на моё тело, тяжело опираясь и позволяя мне держать его вес, пока опускался, не в силах двигаться. Он уткнулся лицом в мою шею, его горячее дыхание согревало мне кожу.

— Как у тебя получается простой мастурбацией вызывать такие ощущения? — спросил он, тяжело дыша.

Я хохотнул от его ошеломления. Когда его дыхание вернулось в норму, я поднял его со своей груди и провёл большим пальцем вверх по его горлу, вдоль челюсти и останавливаясь на его губах.

— Ты такой чувствительный. Я чуть не кончил, наблюдая за тобой.

С потяжелевшими и прикрытыми веками, он казался практически пьяным, улыбаясь в ответ.

— Я могу помочь тебе с этим?

Я сжал его подбородок и притянул его лицо ближе.

— Да, можешь. Становись на колени, потому что я хочу трахнуть этот великолепный рот.

***

Всё уже погрузилось во тьму, когда мы дошли обратно до джипа. Перемена звуков вокруг была знакомой. Дневные существа дремали, в то время как ожили ночные. Где-то наверху слышалась большая сова, и эхом вокруг нас раздавался писк стаи летучих мышей, пролетающих мимо.

Моё тело переполнило ощущение борьбы, когда я сел в джип рядом с Аспеном. Осознание того, что мы возвращаемся в город, снова заполнило моё успокоившееся тело напряжением и страхом.

Аспен почувствовал изменения в моём настроении и положил руку на моё бедро, а затем выгнул бровь.

— Ты в порядке?

— Да. Всё хорошо.

Он завёл джип и проехал несколько минут, прежде чем пришлось остановиться на светофоре. Пока мы ждали зелёного света, он сжал губы в одну сторону и искоса посмотрел на меня в темноте джипа.

— Хочешь ненадолго заехать ко мне домой?

Его приглашение согрело меня всего.

— Да, было бы отлично.

Это привлекало намного больше, чем возвращение домой, где всё казалось чужим — особенно я — и мои мысли испарились.