Чертовски. Большая. Ошибка.

Какого черта он думал? Почему идея провести время с парнями, слушая, как бывшие товарищи по команде хвастаются, как далеко продвинулись на тренировках, показалась ему хорошей? Эд не подумал об этом, когда позвонил Лиам. Решил, что будет замечательно снова встретиться с парнями, посидеть в угловой кабинке и съесть жирные бургеры с начинкой из сыра, корзинки с картошкой фри, в которых можно утонуть, и выпить дешевого пива под грязные шутки. Эд сказал себе, не имеет значения, что он закончил с футболом — это не беспокоит его. Но спустя час и кувшин пива признал, что глубоко ошибался. Он еще не закончил с футболом. Нисколько.

Было больно. Было больно слушать чужие планы и понимать, что он не будет их частью не только в этом году, а вообще никогда. Было больно смотреть, как парни заказывают много жирной пищи и едят, ни в чем себе не отказывая, зная, что сожгут все на тренировках и на поле, понимая, что пора прекращать прикладываться к еде, иначе придется провести всю субботу на беговой дорожке. Внутри болело так, будто его пырнули ножом.

Но гораздо больнее стало, когда понял, что не может признаться парням, насколько мучительно страдает, и что никогда не позволит им увидеть его слабость.

И Эд выпил еще пива. И пил, пока не превратился в гребанное месиво, что пришлось опереться на Лиама, чтобы не упасть. Когда Лиам пошутил, что не собирается спать с ним, независимо от того, как сильно тот будет наглаживать его бедро, Эд рассмеялся со всеми остальными, а затем пробормотал что-то невнятно о Лори в лосинах, но никто не понял смысл, даже если бы он использовал согласные.

Но потом он вспомнил. Лори.

Танцевальный класс. Последнее занятие танцами.

Последний танец с Лори.

Он вытащил телефон, прищурился, затем спросил Лиама, сколько времени. Тот ответил, что без четверти восемь.

Эд посмотрел на свой телефон, как будто подвел его он, а не пиво. Эд упустил время. Даже если бы он был достаточно трезв, чтобы сесть за руль и доехать до Иден-Прери — а он не был — то все равно не успеет застать Лори в студии. И еще понял, что у него нет даже номера телефона Лори, чтобы позвонить и извиниться.

Его уже подавленное состояние стало еще больше обостряться, и на минуту ему показалось, что начался сердечный приступ.

Извинившись, Эд отошел от стола, подошел к музыкальному автомату у окна рядом с дверью. Сначала он просто стоял, уставившись на подборку альбомов, грустный, потерянный и пьяный, а затем снова достал телефон, нажимая на кнопки, пока чудесным образом не удалось набрать нужный номер.

— Вики, — сказал он, услышав ответ. — Вики. Вики. Мне нужна помощь. Пожалуйста. Помоги.

— Эд? Это… Эд, что случилось? — спросила она.

Пол бара казался дном корабля. С трудом поймав равновесие, Эд схватился за автомат для поддержки и сосредоточился на обложке альбома «Steely Dan».

— Сделай мне одолжение, Вики. Нужен номер Лори, — во всяком случае, именно это он попытался это сказать.

— Нужно что?.. Или тебе нужен номер лора? Врача?

— ЛОО-РИ-ИИ ТЕ-Л-ФОООН, — еще раз попытался Эд.

— Эд, ты что, пьян?

— Черт, да! — Эд закрыл глаза, пытаясь поймать упорно ускользающий музыкальный автомат. — Пропустил занятие. Нужно позвонить ему. Сказать «прости». — В груди что-то заболело. — Очень жаль.

— Ты хочешь позвонить Лори? — повторила Вики. Ее голос звучал подозрительно. — Зачем?

Разве он не сказал?

— Нужно извиниться!

— Эд, я не дам тебе номер Лори. Ты можешь беспокоить его при обычных обстоятельствах, но я точно не позволю звонить ему, когда ты пьян!

Эд крепко сжал телефон пальцами.

— Я не собираюсь издеваться над ним! Сказал тебе — я пропустил занятие танцев. Хотел извиниться.

— Эд, я не понимаю тебя.

Вики говорила с раздражением в голосе. Очевидно, попытка не удалась. И даже если бы номер телефона Лори был, результат не изменился. Потому что он звучал как идиот. Снова. Да и чувствовал он себя так же. А что, Лори бы заставил его почувствовать себя лучше?

Да.

Эд протянул свободную руку и ущипнул себя за переносицу.

— Не бери в голову, — сказал он, сдаваясь.

— Эд, ты в порядке?

Нет, он не был в порядке. Он думал, что был, но врал самому себе, не так ли?

Возиться в тренажерке и танцевать с Лори — как будто это важно. Он никогда не почувствует себя вдохновленным, никогда не почувствует адреналин в крови, как в игре. Всего лишь монотонность жизни ровно с этого дня, когда он упал замертво на поле до того момента.

Полжизни.

Черт.

Эд даже не попрощался. Он просто прервал связь, сунул телефон обратно в карман и прижал голову к стене.

Он стоял так, пока не подошла официантка и с подозрением поинтересовалась, все ли у него хорошо. При этом она выглядела так, будто собиралась вышвырнуть его вон. Но затем подошел Лиам, и она сразу поменялась в лице, став добродушной.

— О, если ты с «Дровосеками», то ладно, — сказала она.

Ее слова отозвались в груди свинцовой тяжестью. Эд последовал за Лиамом к столу, поклявшись себе пить до тех пор, пока напрочь не забудет о футболе.

Но не успел он получить очередной кувшин пива, как телефон зазвонил. Эд пытался игнорировать его, и Бутч, сидевший рядом, крикнул, чтобы он отключил мобильник, потому что тот всех уже достал. По привычке взглянув на определитель номера, Эд замешкался и поднес аппарат ближе к лицу. Он прищурился и попытался сфокусироваться на экране. Номер был незнаком.

Эд нажал на «ответить» и поднес телефон к уху.

— Алло?

— Эд? Это... Эд? Эд Маурер?

Лори.

— Привет, — счастливо произнес Эд и вспомнил, почему хотел поговорить с Лори. — Прости, Лори.

На другом конце возникла пауза.

— Эд, ты в порядке?

«Я просто пьян», — пытался сказать Эд.

Он посмотрел на парней.

— Нет.

— Что произошло? Где ты? Ты попал в аварию? — в голосе Лори ясно звучала паника.

— У «Мэтта», — сказал Эд.

— Какого Мэтта?

— Бар «У Мэтта», — пьяно пролепетал Эд, и когда Лори ничего не ответил, он добавил: — Джуси Люси.

Еще одна пауза.

— Эд, есть кто-нибудь с тобой? Кто-нибудь достаточно трезвый, чтобы говорить по телефону?

Эд обвел взглядом столы, пьяно пытаясь оценить окружающих его людей. Сдался и повернулся к Лиаму.

— Эй, Лиам, — сказал он, протягивая телефон, — Лори хочет поговорить с тобой.

Лиам выгнул бровь, но телефон взял, и Эд смотрел, как квотербек собирается ответить за него. Эд смотрел на его губы и челюсть, не слыша слов, просто смотрел. У Лиама хорошая челюсть. И губы красивые тоже.

Внезапно Лиам вернул ему телефон. Эд забрал его и поднес к уху.

— Лори? — спросил он, но никто не ответил.

Лиам внимательно смотрел на Эда.

— Ты в порядке, приятель?

Эд попытался кивнуть, но комната закачалась.

— Да, — пробормотал он. Затем нахмурился, глядя на телефон. — Почему Лори повесил трубку?

— Кто такая Лори? — хмыкнув, ехидно поинтересовался Бутч. — Ты, наконец, сдался и признался, что единственный путь — это киски?

Эд сверлил его своим уничтожающим взглядом.

— Блядь, нет!

На некоторое время он стал объектом шуток, но все же это было к лучшему, потому что все выглядело, как в старые добрые времена. Эд пытался сказать свою обычную шутку, что был бы рад показать, что такое настоящий минет, но в той кондиции, до которой он себя довел, ему было трудно изложить свои мысли в слова. Лиам тоже это заметил.

— Думаю, тебе пора перейти на газировку, приятель, — заявил он, забрав пиво у Эда.

Эд пытался возразить, но на это потребовалось слишком много усилий, поэтому он сдался и откинулся на спинку стула. Перед ним появилась кока-кола, и он мрачно уставился на нее. Через некоторое время Эд решил, что надо бы отважиться на прогулку до туалета, что и сделал, но случайно воспользовался женским туалетом, и потом потерялся, забредя в кладовку. Но все-таки худо-бедно нашел путь обратно. Он протиснулся на свое место в кабинке, заметил стакан с водой, заботливо поставленный кем-то рядом с его кока-колой, и стал неохотно потягивать из стакана.

Эд почувствовал настоящую усталость и поймал себя на том, что дважды почти клюнул носом о стол. Он выпрямился, снова моргнул, чтобы прийти в себя настолько, насколько это возможно с таким количеством алкоголя внутри. Но в третий раз он просто провалился в сон. Кто-то потряс его за руку, он проснулся, хмыкнул и поднял голову, чтобы сказать Лиаму отвалить и дать ему поспать.

Но вот только это был не Лиам. Это был Лори.