Глава 38

— Довольно… клянусь, ты пытаешься меня убить, — заупирался Тирион.

— Прошли месяцы, — сказала Лираллианта. — Я по тебе стосковалась.

Вторая фраза была чем-то новым. С тех пор, как она вернулась, Лираллианта стала использовать больше подобных слов, вроде «хочу», «любовь» и «тоска». Даже её попытки пошутить стали улучшаться. Тирион начал гадать, было ли её прежнее сдержанное выражение эмоций в основном следствием её чужеродной природы, или просто потому, что он был плохим наставником.

Кэйт оказалась гораздо более способной учительницей, чем был он.

В воздухе разлился запах чего-то жарящегося, заставив его желудок попытаться сделать кувырок. Желудок хотел туда, где было мясо, но ладонь Лираллианты лежала у Тириона на плече, и тянула его обратно к ней:

— Останься ещё на несколько минут, — сказала она ему. — Завтрак ещё не готов, и я обещаю, что позволю тебе отдохнуть.

Вздохнув, он снова рухнул в кровать:

— Что бы она ни готовила, пахнет очень хорошо.

— Ты любишь еду не меньше, чем секс, — серьёзным тоном объявила Лираллианта, будто делала какой-то новое наблюдение. Возможно, это была бы шутка, произнеси эти слова Кэйт, но снова проиграв эти слова у себя в голове, Тирион не мог с уверенностью сказать, было ли это шуткой для Лираллианты.

— Теперь, когда у нас есть новая кухонная утварь и свежее мясо, Кэйт может творить чудеса, — ответил он.

— Если её тайны раскрыть моему народу, то наступит катастрофа, — объявила Лираллианта.

— Почему? — спросил он.

— Они перестанут есть кялмус, и все начнут пускать корни, — сказала она, криво улыбаясь.

«Очередная шутка», — осознал он, вежливо посмеиваясь.

Сменив тему, Тирион сказал, глядя в потолок:

— Я тоже по тебе тосковал.

— Хорошо, — ответила она с ноткой удовлетворения в голосе. — Скоро я буду вынуждена снова тебя покинуть.

— Что?

— Через месяц будет готов лошти.

— Так просто схрумкай его, и возвращайся, — легкомысленно ответил он.

Она похлопала его по щеке:

— Всё не так просто.

— А что случится-то? — спросил он, прежде чем добавить: — Подожди, нет, скажи мне сперва, где этот магический плод. Я ни разу его не видел.

— Зачем тебе знать? — спросила она.

— Просто любопытно.

— Он растёт в моём жилище, — ответила она.

— Неужели? — воскликнул он. — Я часто бывал там, пока тебя не было, и ни разу его не видел.

— Он выглядит очень похожим на кялмус, но этот висит прямо над моим местом для сна. Цвет его слегка темнее, чем у обычного кялмуса, но я не удивлена, что ты его не заметил, — сказала она ему.

Её откровенная открытость насчёт столь важной для Рощи Иллэниэл вещи его удивила:

— Никто его не сторожит?

— Другие рощи сторожат свои лошти, но у Иллэниэлов нет необходимости в стражах. У нас невозможно украсть.

— Почему?

Лираллианта сомкнула губы, она и так уже слишком много сказала.

— Ты не можешь сказать об этом постороннему?

— Я не могу сказать тебе, — ответила она.

Теперь Тирион оскорбился:

— Это ужасно личное ограничение.

— В том, что касается тебя, всё очень сложно, Тирион, — сказала она. — Ты — не посторонний, ты — мой кианти, но старейшины вынесли на твой счёт особые постановления.

— Они мне не доверяют.

— Нет, — с чувством сказала она. — Они полностью тебе доверяют. Иллэниэлы никогда не пойдут против тебя. Тебе не нужно их бояться.

— Они мне доверяют, но не скажут, почему именно. Они не причинят мне вреда, но и делиться своими тайнами не станут. Бессмыслица какая-то, — пожаловался он.

— Вместо того, чтобы беспокоиться о том, что мы не можем изменить, нам следует наслаждаться тем, что имеем, — сказала она ему.

Тирион зарычал от фрустрации, но чуть погодя отбросил своё раздражение прочь:

— И что случится, когда ты съешь этот плод? Как долго тебя не будет?

— Я буду в отлучке по меньшей мере на год, — призналась она.

— По меньшей мере? — воскликнул он. — Насколько же сильно эта штука взболтает тебе мозги?

— От эффектов, вызванных лошти, я должна оправиться за несколько дней. Остаток года — лишь формальность, период ожидания, — объяснила она.

— Ожидания чего?

— Чтобы посмотреть, стану ли я нестабильна. Такая большая лавина знаний выводит некоторых из равновесия. Этот год — время для наблюдения, чтобы решить, безопасно ли мне возвращаться в рощу.

— Ты сказала «по меньшей мере год», сколько времени это займёт, если тебя сочтут неуравновешенной?

— Если меня сочтут ущербной, то я буду уничтожена, — признала она. — Опасности безумных хранителей знаний слишком велики, чтобы рисковать.

— Просто откажись, — сказал он ей. — Я бы предпочёл не рисковать тобой.

Лираллианта улыбнулась:

— Не бойся, любовь моя, для Рощи Иллэниэл это — лишь формальность. Никто из тех, кого избрали старейшины Иллэниэлов, никогда не подведёт.

— Но в других рощах подводят?

Она кивнула.

— Так почему Иллэниэлы в этом настолько лучше других?

Лираллианта опустила взгляд:

— Давай поговорим о чём-нибудь другом.

— Снова эта хрень про «не рассказывай Тириону наши тайны», так? — кисло ответил он. Когда после нескольких мгновений ожидания она промолчала, он издал глубокий вздох: — Ладно, ты упомянула завтрак, и это мне кое о чём напомнило.

Она вопросительно взглянула на него.

— Я видел, как Кораллтис использовал нечто под названием «стазис-плетение» на одном из моих детей после битвы на арене, но у меня было мало времени, чтобы это плетение изучить. Ты можешь создать его для меня?

Она подозрительно посмотрела на него:

— Зачем тебе нужно видеть что-то подобное?

— Я хочу попытаться его воспроизвести, — честно сказал он.

— С какой целью?

Он снова вздохнул, на этот раз — с притворной досадой:

— Похоже, ты мне действительно не доверяешь, так ведь?

— Конечно же доверяю, — ответила она с намёком на гнев, — но я бы хотела знать, что тобой движет. Стазисное плетение сложное, и эксперименты с ним могут оказаться опасными.

— Ты не думаешь, что у меня получится, — бросил он вызов.

Она встала с кровати, предавая своими движениями своё раздражение:

— Почему тебе всё должно казаться оскорблением? Завтрак готов, нам следует пойти насладиться новейшими плодами трудов Кэйт.

Его ладонь упала ей на плечо:

— Покажи мне… пожалуйста.

— Это было бы неблагоразумно.

— А что, если я пообещаю, что позволю тебе наблюдать, пока сам буду пытаться его воспроизвести? Уверен, это потребует какого-то времени, но я не буду работать над ним без тебя, — сказал он, пытаясь её успокоить.

— Ты так и не сказал мне, в чём твоя цель.

Позволив своим плечам повиснуть, он старательно изобразил, что сдаётся:

— Если пообещаешь, что не скажешь Кэйт…

— А она-то тут при чём?

— Я хотел сделать ей подарок. Если бы у неё была коробка, которая могла бы сохранять мясо и другие вещи, то ей бы это очень помогло, — ответил он. Свой разум он сосредоточил исключительно на этой мысли. Это было его единственной целью. Никакой другой у него не было.

Поза Лираллианты смягчилась:

— Это значило бы для неё так много?

Он кивнул.

— Ладно, — сказала она, уступая. — Я создам маленькое плетение, но ты должен его лишь изучать. Не пытайся ничего делать без моего присутствия.

Тирион улыбнулся:

— Конечно.

Прошла ещё неделя, но в отличие от прошлых недель, эта и будущие обещали много позитивных перемен. Здания вокруг Албамарла росли по мере того, как планы Раяна по расширению строительства медленно развёртывались. Сам дом Тириона тоже скоро должен был начать расширяться, как только у них освободятся для этого время и усилия.

Последняя поставка товаров из Колна включала в себя шерсть и немного льна из Линкольна. Фиона и Долтон Брауны приехали вместе с грузом, привезя не только ткань, но и иголки с нитками. Дэвид вырос, учась у отца портняжному делу, и при поддержке Абби и некоторых других он начал шить им новую одежду.

Они больше не были рабами.

Возвращение одежды принесло им огромное облегчение, хотя большинство из них уже привыкло к наготе, к которой их принуждали. Это дало их маленькому сообществу ощущение растущей цивилизации. Албамарл теперь стал чем-то большим, нежели просто дом — он был новым будущим.

— Мы будем богаты, — сказал Тад Хэйс, обращаясь к своему отцу, Тому, перед тем как тот поехал обратно в Колн.

— Железа будет недостаточно, Сын, — сказал Том. — Нужды Колна и Дэрхама в железе довольно ограничены. Вы уже устроили разлад в торговле металлами.

— Будут и другие вещи, Пап, — сказал молодой человек. — Мы можем делать гораздо больше. Вот увидишь. Торговля и вас с Мамой обогатит.

Позже он устроил разговор с Раяном:

— Ты думал о стенах?

— Они есть в планах, — сказал его сводный брат.

— Быть может, следующим пунктом нам следует поставить именно их, — подал мысль Тад.

— Беспокоишься о том, что волки украдут наших животных?

Тад бросил взгляд на гигантские деревья:

— У стен есть и другие применения.

— Не думаю, что они будут особо полезны, если ты этого боишься, — высказал своё мнение Раян. — Ты знаешь не хуже меня, что в таких боях, какие нас могут ожидать в будущем, от стен будет мало пользы.

— Они улучшат моё самочувствие, — сказал Тад. — Мы так много приобрели, но ощущения безопасности нет.

— Единственная наша безопасность, — ответил Раян, — заключается в том, что они не хотят связываться с ним, — ткнул он большим пальцем в сторону Тириона.

На этом их разговор закончился, ибо появилась Эмма:

— Раян, я могу немного с тобой поговорить?

— Конечно, — сразу же отозвался Раян, и его глаза загорелись при звуках её голоса.

— Ну вот, опять, — вздохнул Тад, наблюдая, как они уходят прочь. — Он проводит с ней слишком много времени, — пробормотал он себе под нос.

Это случилось несколькими днями позже.

Тирион был снаружи, планируя снести заднюю стену своего дома, чтобы было место для новых яслей, когда ощутил их присутствие. Позволив магическому взору протянуться вовне, он мгновенно встревожился. Они были повсюду, на пределе дальности его чувств, однако они приближались. Огромный строй Ши'Хар. «Нет, не только Ши'Хар, большинство из них — Крайтэки».