69

Арантур стоял на высоком хребте в течение длительного времени. А потом он глубоко вздохнул, выдохнул и повел Расса через всю страну в старый лес к северу от дороги. Сразу стало холоднее, как будто ехали под гору зимой. Под деревьями все еще лежал снег, а на гребне горы тимьян был мягким и сладким. …

Он шел осторожно, и Рассе, как старый вояка, молчал. Они спустились с гребня и углубились в высокие ели, а вскоре вышли на одну из лучших троп. Арантур достаточно хорошо знал лес, и ему нравилось это приключение. Но он думал об Альфии и боялся того, что сделал.

Час спустя он нашел первое маленькое укрытие из коры. Из глинобитной трубы не шел дым, и никто не откликался на его призывы.

Запах подсказал ему, что он найдет внутри и даже снаружи, так как волки уже побывали у мертвого ребенка. Отец и мать тоже были мертвы, и их трупы наводили ужас. Он не понял, что в них было ужасного, потому что отвел взгляд и попятился от двери, прикрытой одеялом.

Арантур стоял в гниющем снегу под кронами елей и пытался дышать.

Он нашел еще два маленьких домика из коры. В одном из них все жители были убиты острым ножом. Он понятия не имел, убийство это или самоубийство. Но ни у кого из них не было еды, и у всех были мертвые дети. С другой стороны, никаких волков у тел не было. И снова у трупов был тот же ужасный вид; на этот раз он смотрел дольше. Как будто у них не было костей. Они были распухшими, но какими-то ... мягкими.

В четвертой маленькой хижине, которую он обыскал, он заметил, что человек—мертвец—сжимал в распухшей бескостной руке Кристалл курии.

После пятого он перестал заглядывать в хижины. Его вырвало, он вскочил на коня и ускакал.

Уже стемнело, когда он въехал во двор гостиницы. Он расседлал Расса, отвел его в конюшню и дал ему еще зерна.

Утром он был осторожен и вежлив с Ненией и Лекне. Он говорил очень мало.

Лекне потребовал урок владения мечом.

Арантур поджал губы и протянул ее. Хасти не пришел, зато пришла Нения, и он старательно работал с ними, пока они не устали, рубя и отбивая друг друга палками.

Наконец за ужином он обнаружил, что рассказывает Дону Кучино о мертвых арамейцах в лесу.

- Закат солнца!- сплюнул Кучино. “Почему они ничего не сказали?”

- Гордые, - сказала Донна Кучина. - Гордые и холодные. Это была суровая зима.”

Они вызвали священника госпожи, доктора и еще нескольких жителей Фосса, и Арантур рассказал о том, что видел.

“Может быть, кто-то еще жив, - сказал доктор. “Мы найдем их. Надо было искать еще несколько недель назад.”

Он сердито посмотрел на священника, но тот лишь пожал плечами.

- Этой зимой у нас был свой голодный народ.- Он взглянул на священника, который молился.

За обедом он рассказал им все о городе, а Донна Кучина снова похвалила его заботу о покупке специй. Он снова рассказал о встрече с Императором.

Донна Кучина встала, когда он закончил.

“У нас тоже есть новости, не так ли?- спросила она, глядя на Нению. Хасти отвела взгляд.

Нения вспыхнула. Арантур нашел ее такой же красивой, как и Альфию,—почти такой же прямоносой красавицей с высокими бровями.

Что со мной не так? - удивился он.

“Я должна идти в Академию, - сказала она. - Меня рекомендовал ванаксия, командующий войсками на дороге.- Она говорила со спокойной радостью.

“Она перевела для них всю Эллину на старых камнях, - сказала Донна Кучина.

- Это великолепно!- Сказал Арантур. - Замечательно! Когда ты начинаешь?”

“С осени. Я не могу ждать.- Она покраснела. “Я планирую догнать тебя.”

“Ты можешь выучить Сафири, - радостно сказал он. - Мне бы не помешала помощь.”

“Сафири?- спросила она. - Язык выходцев с Востока, да? Это было бы непросто. Другой алфавит и все такое?- Она присвистнула. “Я играю с Армеаном всякий раз, когда восточники приходят за зерном. И Аттиан. Как звучит Сафири?”

Арантур повторил фразу Сасана о воровстве, используя его интонацию.

В глазах Нении появилось отсутствующее выражение. “Тогда немного похоже на арамейца.”

Арантур пожал плечами. - Если ты так говоришь.”

- С армеаном трудно, - повторила она. “И все они говорят на нем ... по-разному. Это дьявольский язык. Так …”

Арантур взглянула на родителей. - Берегись, - сказал он. - Академия никогда не позволит ей уйти.”

“А я останусь здесь и буду управлять гостиницей, - сказал Лекне. “Вы вдвоем можете наслаждаться всеми приключениями, а я ... - Он замолчал. - Гниль!- он сплюнул.

“Лек” - позвала его сестра, но Лекне уже встал, лицо его покрылось темным румянцем, и он захлопнул кухонную дверь.

Арантур последовал за ним на свежий весенний воздух.

Лекне стоял, прислонившись к задней стене конюшни. В руке у него горела сигара, и он смотрел на виноградники, тянувшиеся к западу от гостиницы на Вольта-роуд.

“Я тоже хочу жить, - сказал он, когда Арантур вышел из-за угла конюшни.

- Владелец укрепленного постоялого двора на главной дороге империи? Арантур прислонился спиной к шершавому камню. “На самом деле это звучит не так уж плохо.”

Лекне рассмеялся. - Я согласен. Пока ты не появишься со своим шикарным акцентом и мечом. А теперь моя сестра, чтобы всю оставшуюся жизнь тыкать меня носом в мою провинциальную отсталость.”

Арантур сделал ничью на бирже. Он не часто курил, но иногда у него дома была трубка. Это был хороший товар, не хуже, чем у его патура.

- Твоя мать не любит акции.”

- Моя мать против всего на свете.- Он пожал плечами. “Она не хочет, чтобы Нения поступала в Академию. Она хочет, чтобы ее дом был с детьми. Она так и сказала, именно так.”

Они стояли и смотрели в темноту.

“Мой матур пытается заставить меня жениться на местной богатой девушке, - сказал Арантур на домашнем наречии. - Я сегодня гулял с ней. Она была ... другой. Взрослая. Она тоже хочет приключений.- Он покачал головой. Повел головой в непривычном направлении. “Дом-разному. Полно беженцев и жадности. Нет, я не это имел в виду. Солнышко, Лекне, мертвые дети вчера меня до чертиков встряхнули. И я вдруг подумал, что мог бы хорошо жить дома.”

Лекне кивнул. - Звучит скверно, - согласился он. “Эта девушка такая же красивая, как Нения?”

Арантур покачал головой. “Да. Нет. Отвали.”

Они оба рассмеялись.

Лекне покачал головой. - Ненавижу, когда в лесу гибнут люди. Мы поедем завтра и найдем их.”

“Да. Да, здесь есть хорошие люди.”

Лекне снова смотрел на виноградники.

“По дороге движутся всадники, - вдруг сказал он.

Он побежал к гостинице. Арантур на мгновение задержался, прислушиваясь. Он слышал звяканье лошадиных упряжей и скрежет мужской сбруи—доспехов. Это было внушительное тело лошади.

Он последовал за Лекне.

Войдя в гостиницу, они закрыли ворота во двор, а затем и тяжелую дверь, утыканную огромными железными гвоздями. Арантур бросился в нее спиной вперед, а затем помог Нении закрыть ставни. В гостинице были десятки тяжелых дубовых ставен, каждая весом с ребенка, с бойницами для арбалетов.

- Почему они двигаются ночью?- Спросила Нения у Арантура.

“Не знаю, - ответил он. - Иногда солдаты упражняются в маршировке—может быть, они упражняются ночью?”

“Это слишком похоже на ту ночь, когда был ранен Патер, - сказала Нения.

С закрытыми ставнями гостиница походила на крепость, и все звуки были приглушены. Посетителей было всего с полдюжины, все местные мужчины и женщины, покончив с едой и выйдя через кухонную дверь, направились к своим домам в деревне на гребне холма за дорогой.

“Я хочу посмотреть, что происходит, - сказала Нения, когда из кухни выскользнул Колесник, последний пьяница.

“Я тоже.”

Арантур последовал за ней в темный двор. Она знала свое место, и он чуть не потерял ее, когда она вошла в темную конюшню. Он проследил за ее движением, ударился носком ботинка о стойло и увидел свет, когда она открыла заднюю дверь в северной части конюшни. Он последовал за ней в заросли весеннего жасмина, росшего прямо у двери. Запах был замечательный. Нения схватила его за руку и потянула, и он вышел в весеннюю ночь.

Затем она спрыгнула в дренажную канаву, которая шла вдоль края недавно вспаханного и обработанного поля к северу от гостиницы, и побежала по тропинке, такой узкой, что он не мог ее видеть. Он последовал за ней более осторожно, наблюдая за зловонной водой слева от себя, а затем последовал за ней вверх по берегу. Она стояла под голым деревом.

“Вот так мы с Лекне выскальзываем из дома, - очень тихо сказала она ему на ухо.

Арантур, все еще полный табачного дыма, был тронут мыслью, что ее волосы пахнут прекрасно, и что он уже целовал другую женщину, и что ночь была очень тихой.

На дороге разговаривали какие-то люди. Заржала лошадь, потом другая, а потом послышался стук копыт.

“Давай подойдем поближе, - предложила Нения.

Арантур не был уверен, но она ушла, и он последовал за ней, задаваясь вопросом, знает ли он что-нибудь о человеческой природе. Сначала она казалась такой осторожной, а теперь стала смелее его.

Они двигались по дороге в кустарнике-земля была слишком неровной и каменистой, чтобы ее можно было обрабатывать. Затем, едва дыша, они поднялись по осыпи к дороге.

Они были почти среди кавалерийского отряда. Их были сотни, наполовину в доспехах. В поле напротив паслись лошади, и несколько человек развели костер.

Они говорили на западной форме Лиоте, языке Железного Кольца, двенадцати городов на другом конце империи. Это было не совсем похоже на Арнаута, и Арантур слушал, остро ощущая тепло Нении рядом с собой.

- Вольта, - сказала она. - Они из Вольты.”

Арантур понял, что она права, как только она заговорила.

Он попытался собраться с мыслями. Вольта вторгся в Империю? Но Вольта формально была частью Империи. С падением их герцога, все говорили, что они были восстановлены к стабильности и что они только хотели заработать деньги, так или иначе.

Он понятия не имел, сколько вооруженных людей перед ним. Сотни? Сколько стоят сотни конных воинов в доспехах?