Ещё нас атаковали пять раз, каждый раз неудачно, каждый раз с ощутимыми для благородных господ потерями. Кого-то достали пикой, а кому-то досталось от арбалетчиков, которые не прекращали обстрел. Мы пока держались, заполняя ряды и не считая убитых. У них уже устали кони, но это ничего не значило, пересядут на новых, с этим проблем нет. А у нас заканчиваются пики. И люди. Не говоря уже о том, что все измотаны и едва стоят на ногах.
А ещё через пару часов восстановятся маги, что означает для нас окончательный разгром. Но пока мы терпели. Наконец, спустя ещё полчаса, со стороны вражеского лагеря в нашу сторону снова направилась конница короля. Бросилось в глаза, что едут они медленно, практически шагом. О чём это говорит? Взяли с собой магов? Или задумали какой-то особо хитрый манёвр? Или?..
Снова прогремела команда. В голосе капитанов чувствовалась смертельная усталость. Я, как смог громко, продублировал команду. Передние шеренги снова вышли вперёд, упирая в землю концы пик. С ними шагнул и я. Сержанту не полагалось, да только потери вынудили меня сместиться вперёд. Закинув меч за спину, я взял в руки пику, что мне передали из задних рядов, и опустился на колено. Вот и мой черёд настал. Сейчас.
Но королевская конница, что уже взяла разгон, вдруг замедлилась, а потом и вовсе остановилась на расстоянии полусотни шагов от нас. Капитаны выкрикнули команду арбалетчикам, чтобы те не стреляли. Они послушно опустили арбалеты. Некоторое время мы стояли и ждали, противник решил устроить переговоры? Предложат сдаться?
Минут через десять из рядов конницы выехало несколько роскошно экипированных всадников, среди которых особенно выделялся один. На белом коне, в дорогом доспехе, где позолота скрывала сталь, а на шлеме красовались страусиные (наверно) перья. Подъехав к нашему строю на расстояние вытянутой пики, они остановились, а тот самый, что был так роскошно одет, снял с головы шлем. Я увидел мужчину лет тридцати, с худощавым лицом, коротко стрижеными волосами и короткой бородой. Лицо его было, что называется, породистым. Такого хоть в лохмотья переодень, и то видно будет, что аристократ голубых кровей. Надо полагать, это либо сам король Этельред, либо кто-то из его ближайших родственников. Некоторое время он молча оглядывал нас, после чего второй рыцарь, тоже сняв с головы шлем, громко прокричал:
- Мне нужен главный. Есть тут кто-то, кто отдаёт приказы?
В рядах послышалось шевеление. Старого Эда с нами, разумеется, не было. Уехал никем не замеченный задолго до начала битвы. Хитрый лис не собирался подставляться. Поэтому на разговор с королём вышли два капитана. Первым был наш Ромеро, который немного пошатывался при ходьбе, доспехи были залиты кровью, непонятно только, своей или чужой, половина лица обожжена до волдырей, а на кирасе были сквозные отметины, словно какой-то зверь драл его лапой с титановыми когтями. Второго я не помнил по имени, это был высокий упитанный человек, уже немолодой, с гладко выбритым лицом, которое также было залито кровью, и кустистыми седыми бровями.
Оба они нетвёрдой походкой подошли к королю. Тот ради такого дела (неслыханно) спешился. Некоторое время они молча разглядывали друг друга. Потом король неторопливо произнёс:
- С кем имею честь говорить?
Произнесено это было без всякой издёвки. Наоборот, в голосе короля чувствовалось уважение к собеседникам.
- Капитан Ромеро, - усталым голосом представился наш командир. – Командую четвёртой ротой.
- Капитан Валент, - представился второй. – Командую восьмой ротой. Есть и остальные, но сейчас вы можете говорить с нами, мы примем решение.
- А где же ваш славный господин де Шаббат? – король улыбнулся.
- Его здесь нет, - честно ответил Ромеро.
Капитан не стал вдаваться в подробности и говорить, что главный кондотьер действительно уехал за неделю до битвы.
- А он далеко не дурак, - кивнул король и представился сам. – Я – король Этельред, титулы перечислять здесь не вижу смысла, да вы их сами знаете.
- Мы слушаем ваше предложение, - сказал Ромеро.
- А предложение моё звучит просто. Скажите, за что вы сейчас сражаетесь?
- Как всегда, - грустно ответил Валент. – За свою жизнь и за чужое золото.
- Сначала поговорим о золоте, - король, продолжая улыбаться, повернулся к своей свите. – Марк, покажи им.
Один из спутников короля, спрыгнув с лошади, держал в руках объёмистый мешок. Встав перед ними, он вытряхнул содержимое на землю. Там, как я и ожидал, лежали отрубленные человеческие головы. Я прекрасно разглядел герцога Томмена, а с ним были несколько его ближайших сподвижников. Король не стал брать пленных. Не тот случай.
- Как видите, ваших нанимателей более нет в живых, никто вам не заплатит, поэтому золото мы отметаем. Теперь о жизни. Жизнь вашу я бы забрал себе, даже, скажу прямо, сделал бы это с великим удовольствием. Я слишком зол на вас, мои потери слишком велики, причём, большей частью по вашей вине. Десятки благородных семейств недосчитались своих сыновей. Но вы, не буду этого скрывать, меня удивили, своей стойкостью и боевой выучкой. Встаёт закономерный вопрос: во что мне обойдётся ваше полное уничтожение? Думаю, это будет недёшево, даже с использованием магов.
- Мы не сдаёмся, - напомнил Ромеро, - таковы наши традиции.
Ага, подумал я, спасибо за ваше предложение, но мы – испанская пехота. Где-то я это уже слышал, и закончилось там всё плохо.
- А что будет, если мы просто уйдём, оставив вас здесь? – спросил король.
- Мы вернёмся к себе, - не задумываясь ответил Ромеро.
- А по дороге будете грабить и убивать моих подданных, добывая себе пропитание, - добавил король. – Меня это не устраивает.
Оба капитана промолчали.
- Вы, наверное, знаете, что на троне я всего пять лет, - продолжал король, - но подданные уже стали называть меня Этельред Разумный. Догадываетесь, почему? Именно, потому, что я всегда и везде вижу практическую пользу. И теперь передо мной стоит сила. Сила, которая очень много значит на поле битвы. А у меня, в моём войске, произошла немалая убыль. Теперь мне трудно будет вести войны с соседями. Во что обходится один пехотинец?
- Три талера в месяц, на войне – пять талеров, - не раздумывая ответил Валент, уже понимая, к чему клонит король.
Монарх быстро произвёл подсчёты в уме.
- Моя казна потянет такие расходы. Я принимаю вас на службу, хоть мои соратники искренне желали вашей смерти. Пожалуй, я даже разыщу этого старого хрыча де Шаббата, чтобы он, как и раньше, командовал вами. Возражения есть?
Оба капитана переглянулись между собой, потом бросили взгляд на строй, откуда на них с надеждой смотрели десятки глаз, после чего Валент ответил:
- Да, мы согласны, пусть ваш писарь готовит контракт.
С этого момента сержант Эрик Рыжий стал сержантом на службе у короля.
Глава пятнадцатая
Идти мне пришлось долго. Дорога шла по пустынной местности, где болота чередовались с лесами, а те с заброшенными деревнями. Отчего так получилось, почему довольно неплохая земля в самом центре королевства простаивает, более того, заброшена, было для меня неизвестным. Возможно, в прошлом здесь был большой голод или эпидемия, или междоусобная война заставила крестьян покинуть эти земли. Историю королевства я знал неважно, но слышал, что ещё недавно, то есть, по историческим меркам недавно, лет сто, сто пятьдесят назад, королевство, бывшее тогда раза в три меньше, сотрясали непрерывные междоусобные войны между членами правящей семьи. Дяди резали племянников, внуки с удовольствием травили дедов, а отцы подозрительно поглядывали на сыновей, поглаживая булатный ножичек. Естественно, что за каждым из них стояли верные вассалы, королевство постоянно делилось на уделы, потом снова собиралось воедино, пока не подрастало следующее поколение жадных до власти королевских отпрысков.
Дорога местами пришла в такой упадок, что густо заросла кустарником, через который даже я с трудом пробирался. Не представляю, как бы здесь прошла наша карета с лошадьми. А нормального жилья всё не было, на ночлег мне пришлось останавливаться в одной из относительно целых крестьянских изб, всё лучше, чем под открытым небом, тем более, что здесь и звери дикие должны быть, не хочется проснуться в компании голодного медведя (а они в это время года очень голодные и злые).
Из колодца получилось добыть полведра относительно чистой воды, а найденный в одной из изб чугунный (ещё одно доказательство того, что покидали эти места в спешке) котёл позволил мне её вскипятить на костре. А вот с едой было туго, кое-где проглядывали остатки полей, возможно, осенью там что-то и выросло бы, да только сейчас весна, поэтому мне остаётся разве что корой с деревьев полакомиться.
Когда стемнело, я сидел во дворе у костра, хлебал голый кипяток из деревянной кружки и внимательно прислушивался к звукам ночи. Щебетала какая-то неугомонная птаха, отчаянно вызывая к себе полового партнёра, где-то вдалеке трещали сучья, явно кто-то крупный прошёл, вроде кабана. Слышен был вой волка, но очень далеко, да и волки сейчас не так опасны, пришла весна, а значит, они уже разбились на пары и спокойно выводят потомство, питаясь в основном полевыми мышами. Им точно нет нужды нападать на вооружённого человека. Ну, а если всё-таки нападут, то сами виноваты.
Спать я буду в доме, дверь там относительно крепкая, выломать её не получится. А завтра продолжу путь, дорога, пусть и плохая, меня куда-нибудь да выведет. Допив кипяток, я аккуратно сгрёб в кучу угли костра, чтобы не разгорелся, да и отправится спать. Лавки в избе прогнили и провалились, оставалось только улечься на пол.
Утром проснулся ещё затемно от холода. Зуб на зуб не попадал, пришлось встать и выбраться наружу. Угли костра продолжали тлеть, что избавило меня от возни с огнивом (ненавижу это занятие). Бросив сверху несколько палок, оставшихся от плетня, я присел рядом на бревно и протянул руки. Огонь разгорался медленно, и, когда, наконец, стал давать тепло, над горизонтом поднялось солнце. Теперь в самый раз навернуть миску сытной солдатской каши и придавить её кружкой доброго пива, но увы. Надо было хоть сухарей в карманы положить, да кто же знал.