Но тут была загвоздка. Независимо от приказа Анселя, Нокс сделает все, чтобы реализовать свои собственные планы.

У некоторых людей существуют моральные границы, через которые они не переступают. Нокс находил такую концепцию неуместной. Не приложить все силы ради победы? Глупо.

- Вчера я обезглавил Аммари, - продолжил Шайло, игнорируя предупреждение Нокса. - Она напала на меня. Я просто защищался, но...

Нокс обновил свои данные. Двадцать четыре воина стояли между ним и победой.

- Чувство вины бессмысленно. Ты выжил.

Шайло также получил во владение мистический лук и стрелы, известные как Кровожадные. Такая стрела преследовала своих жертв, как ракета с тепловым наведением, увеличиваясь в скорости и свирепости с каждым убийством, которое она совершала.

"Я хочу. Я беру".

"Скоро..."

Плечи Шайло поникли.

- У нее есть дочь.

Нокс сжал кулаки. "Игнорируй боль в сердце".

- Узнать о ее семье было твоей второй ошибкой. Нельзя, чтобы близкие другого воина значили больше, чем твои. - Горечь пронизывала его голос, замораживая каждое слово.

- Если это была моя вторая ошибка, то какая первая? - спросил Шайло.

- Вообще иметь близких. Семья и друзья - это одно из двух. Якоря, которые отягощают тебя переживаниями и отвлекают, или рычаги давления, которые другие могут использовать против тебя.

Последнее Нокс знал не понаслышке. Когда-то у него была дочь.

О, да. Когда-то.

Благословленная и проклятая.

Его охватил приступ боли и горя, оставляя за собой след разрушения. Однажды Нокс отомстить за нее, и убьет короля Ивилэнда - и он заставит его страдать. Ансель был тем, кто заставил его сражаться. Тем, кто позволил его маленькой девочке умереть, пока он выполнял свой "долг".

Теперь Ансель использовал для мотивации Нокса свободу. "Выиграй пять Великих Войн от моего имени, и я освобожу тебя от символов рабства.

Эти символы покрывали его шею, запястья и лодыжки. На каждом позвонке он носил "X". Но будь то кольца или символы X, каждый знак был сделан мистическими чернилами, подобные тем, что Высший Совет использовал для создания древа жизни. Именно эти чернила заставляли Нокса делать все, что требовал Ансель, никаких исключений.

Ноксу ничего не осталось, кроме как продолжать, словно король говорил правду. Что еще он мог сделать?

Если Ансель солгал... Он прикусил язык, пока не почувствовал вкус крови. Если Нокс выиграет пятую войну - эту войну - и не будет освобожден...

Острая боль пронзила его так глубоко, что он сомневался, что когда-нибудь оправится. "Мне просто нужно найти другой способ обрести свободу".

Когда ему это удастся, Ансель умрет. Болезненно. Люди будут слагать истории в течение многих столетий, и удивляться жестокости Нокса.

Он почти улыбнулся, предвкушение перемешалось с яростью.

"Сосредоточься". Любые эмоции только отвлекут его; отвлечение приведет к смерти.

- Как ты можешь быть таким безразличным к смерти другого? - спросил Шайло.

- Потому что я хочу жить, а настрой - это все. В то время как ты будешь медлить с убийством друга, тебя с радостью уничтожит враг. Эти люди - наши враги.

Задумавшись на секунду, Шайло провел рукой по своему лицу.

- Это моя первая Великая Война. Я знал, что будет трудно, но я самый сильный боец у себя дома, и верил, что смогу сделать... что угодно. Я ошибался.

- Ты говоришь так, словно хочешь умереть. Хорошие новости. Я с удовольствием помогу.

- Не сомневаюсь, но я не хочу умирать. Как и убивать.

- А, понятно. Ты лучше заставишь своих людей страдать.

Шайло нахмурился.

За "привилегию" участвовать в Великой Войне, правитель мира должен был отдать Высшему Совету тысячи детей. Точное число зависело от срока ликвидации война. Чем быстрее тебя устранят, тем больше твой мир должна заплатить. Но для того, чтобы откупиться от участия в войны, правители должны были передать еще больше детей.

С младенчества до восемнадцати лет, мальчики или девочки, дети были движимым имуществом, товаром, выращенным для роли Наблюдателей.

Только победивший мир освобождался от выплат.

- Мой народ уже страдает, - сказал Шайло. - Наш мир перенаселен.

Ивилэнд тоже был перенаселен, с каждым днем рождалось и создавалось все больше бессмертных. Отчаянно требовались новые миры.

Поначалу, как только обнаруживался новый мир, в него вторгались сразу несколько армий. Сражения бушевали, оккупанты надеялись захватить власть. Насилие распространялось повсеместно, в конечном счете, разрушая и оставляя земли непригодными для жизни.

Под предлогом спасения будущих владений, правящие фракции создали Высший совет и Великую Войну - непрерывную битву между одиночными представителям каждого мира, где новый выступал в качестве арены.

За последние несколько месяцев люди Терры начали отбиваться и расставлять ловушки. Не главная, но определенно злободневная проблема. Граждане не были связаны правилами собрания. Но у них не было сверхъестественных способностей, и они не могли сравниться с бессмертными.

Сегодня Нокс не заметил никаких признаков человеческой армии. Может быть, они бежали в страхе? Для них сражающиеся войны были богами.

Нокса они прозвали Локи - "злой обманщик". Прозвище, которое он носил с гордостью.

- Когда я убил женщину, которую уважал, часть моей души умерла, - сказал Шайло, отвлекая его от мыслей. - Почему миры не могут договориться без кровопролития?

- Из-за жадности.

Почему же еще?

Движение на склоне горы. Нокс скользнул взглядом по льду... наконец-то. Зион. Мужчина шести с половиной футов ростом, как Нокс, с темными волосами, широкими плечами и телом, отточенным на самых жестоких полях сражений без малейшего намека на мягкость. Такое же, как у Нокса.

Но, в отличие от Нокса, он отказался использовать оружие, которое выиграл. Причины неизвестны. Этот выбор разозлил Нокса, хотя и помог его цели. Такая утрата.

Он крепче сжал самое дорогое, что у него было... кинжалы, которые он забрал у своей первой жертвы. Лезвия были зазубренными, крючковатыми на концах и имели медные рукояти. Одним ударом он мог разрубить, нарезать кубиками и растереть в порошок.

Зион добрался до пункта регистрации и развел руками, говоря: "Я здесь, приди и забери меня". Его руки были инкрустированы драгоценными камнями, которые образовывали особый узор, такой же смелый, как и сам человек. На руках - пара шипованных металлических перчаток, способных пробить что угодно.

"Я хочу. Я беру".

"Сконцентрируйся на сегодняшней цели".

Предвкушение вспыхнуло и усилилось, обжигая Нокса изнутри и становясь горячее с каждой секундой. Зион был воином, которого он бы с радостью убил.

- Пошли.- Нокс спрыгнул со своего насеста, падая все ниже и ниже, чтобы приземлиться в нескольких ярдах от места регистрации. Несмотря на то, что удар потряс его, он пошел вперед без хромоты.

Шайло тоже спрыгнул и поспешил за ним.

Когда они миновали невидимую стену, которая закрыла их внутри поляны, Нокс ощутил знакомую и отвратительную вибрацию от макушки головы до кончиков пальцев ног. Его способность управлять тенями только что была нейтрализована.

- Так мило с твоей стороны присоединиться к нам, - сказал Бейн самодовольным и снисходительным тоном, как и всегда.

Как и у большинства Адвеветийцев, у него были светлые волосы, золотые глаза... и зверь, заточенный внутри. Когда зверь брал под контроль тело, его внешность менялась. Он становился чудовищем, отвратительным вне всякого сравнения, сильным вне всякого сравнения и обладающим дикой жаждой крови. Никто и ничто не было в безопасности.

Самым большим слабым местом Бейна был свет. Адвевет был темным миром, окутанный мраком и лишенный солнца. Именно поэтому он взял с собой пару очков в качестве своего основного оружия. Как и линзы Шайло, эти очки позволяли ему видеть все.

Нокс приподнял невидимую шляпу.

- Рад видеть, что ты оставил свои яйца дома.

Когда Бейн обхватил яйца, о которых шла речь, и сделал непристойное выражение лица, от остальных посыпались оскорбления.

- Ты умрешь сегодня в крови, Нокс.

- Я не просто достану твое сердце. Я его съем.

- Надеюсь, ты готов быть выпотрошенным, мрак.

"Мрак" был еще одним уничижительным термином, используемым для Ивилэндцев, но только для таких, как Нокс, которые управляли тенями. Его называли и похуже, но оскорбления любого рода жгли его уши, как кислота.

"Игнорируй".

- Где Мейджор и Кэннон?

Эмберель из Лоандрии махнула обманчиво тонкой рукой, указывая на группу, кольца на ее пальцах блеснули в лунном свете. С волосами, похожими на снежинки, бледно-голубой кожей, зелеными и фиолетовыми глазами, как мерцающие звезды, и изящно заостренными ушами, она выглядела хрупкой, как стеклышко. Обман. Из всех женщин она была самой смертоносной.

- Я устранил Мейджора, - ответил Ронан из Солории, не то чтобы с гордостью, но и не раскаиваясь.

Нокс добавил пометку в свой мысленный файл. Теперь двадцать три воина стояли между ним и победой.

- Что с Кэнноном? - Спросил Ронан. - Он мертв?

Воцарилась тишина, никто не брал на себя ответственность за убийство.

В голове Нокса продолжался обратный отсчет. Тридцать две секунды до того, как Кэннон из Деллиза пропустит сегодняшнюю регистрацию.

Тридцать... двадцать... десять... пять...

По-прежнему никаких признаков мужчины. Три... два...

Земля содрогнулась. Собрание бойцов только что началось.

"Только двадцать два воина стоят на моем пути".

Со своего места за пределами круга Семерка вонзил конец своей косы в лед. Земля задрожала сильнее, лучи света брызнули из изогнутого лезвия и осыпали воинов.

- Кто-нибудь хочет добровольно пойти на милосердную смерть? - спросил Зион непринужденно. Он не мог заставить себя сражаться с прекрасным полом и постоянно искал способы предотвратить тотальную битву. - Срок действия моего предложения истекает к моменту окончания встречи.