Происхождение Кейт (Между «Магия Побеждает» и «Магия Крови»)

Сидя в кресле в своем офисе, я размышлял над тем, что моя жизнь не так уж плоха. Магическая волна исчезла, и я наслаждался чашкой горячего кофе под музыку Great Big Sea, доносившуюся из старого проигрывателя компакт-дисков. Последние пару недель были кошмарными. Впрочем, это даже преуменьшение. Мои люди нарушили один из главных законов Стаи и присоединились к Кейт на Полуночных Играх. Дерек сильно пострадал. Кейт чуть не умерла, и я в жизни так не боялся, с тех пор как погибла моя семья. Ощущения того же чувства беспомощности, когда я держал ее безжизненное неподвижное тело, преследовали меня. И все-таки мы выиграли. Внешность волчонка была подпорчена, но его здоровье быстро восстанавливалось. Все постепенно утихло.

Мне даже удалось приструнить одного гребанного извращенца. Вместо того, чтобы упиваться силой своего истинного облика, он, как трус, прятался за красивыми масками и играл в игры с соблазнением. Сайман слабак, но очень тщеславен. Его гордость была задета. Вероятно, теперь он захочет каким-либо образом отомстить.

Я подумывал над тем, чтобы посоветовать Джиму избавиться от него. Это не сложно. У Саймана нет ни друзей, ни семьи. Кому будет его не хватать? Кроме того, Сайман имел дело со знаниями и секретами, а у меня на примете есть один ягуар, которому было бы интересно провести с ним некоторое время, извлекая ценную информацию из этой смазливой башки.

Я допил кофе из синей металлической кружки. Когда я был ребенком, после смерти родителей, то какое-то время жил в лесу и однажды совершил набег на дачный домик. Там был набор синих металлических тарелок и кружек, вроде походной посуды. Я украл кружку и немного растворимого кофе. В ту же ночь я заварил и выпил его возле своего скудного костра. Та первая чашка кофе имела вкус чистого блаженства. Джорджи, дочь Мэхона, нашла такой же сервиз и подарила мне на Рождество.

Знакомый запах и стук в дверь подсказали мне, что прибыл мой начальник службы безопасности.

Помяни черта…

— Заходи.

Джим вошел в дверь, неся в руках толстую кожаную папку, по меньшей мере, в дюйм толщиной. Ну здорово. Это займет вечность.

Альфа клана котов проверил коридор и закрыл за собой дверь. У него было выражение лица, означающее «нам нужно поговорить», которое сильно отличалось от его привычного вида «я бандит, не связывайся со мной», хотя, по его мнению, оно должно было считаться приятно-нейтральным. Он, действительно, производил впечатление не только своей физической формой, но и транслирующим угрозу выражением лица. Думаю, что большую часть времени он даже не подозревал об этом. Из него получился бы ужасный воспитатель детского сада, зато должность альфы клана котов и моего заместителя подходила ему идеально. Остальным кланам он не шибко нравился, но они уважали его власть и положение.

— Нам нужно поговорить, — объявил он без лишних церемоний.

Вот и конец моему хорошему настроению. Я приготовился к «веселым» новостям.

— Насколько все плохо? — Видимо там что-то совсем хреновое.

Он положил передо мной старый снимок с полароида. С него на меня с вызовом смотрела молодая девушка лет двенадцати или тринадцати с опухшими глазами и рассеченной губой. Я бы узнал эти глаза где угодно.

— Кейт, — произнес я. Это не было вопросом.

— Да. — Джим сел в кресло. — Насколько могу судить, это было снято в Гватемале более десяти лет назад. Она выиграла турнир по боксу на голых кулаках. Остальные участники были мальчишками, некоторым было по шестнадцать.

— Теперь из этого устраивают шоу?

— Да. Думаю, публике нравится глазеть на это, вместо петушиных боев.

А люди называли нас животными.

— Зачем ты мне это показываешь?

Он жестом показал, что это еще не все. Джим открыл папку и вынул еще одну фотографию, пододвинув ко мне. Кейт была теперь постарше, с гладиусом в правой руке и повязкой на левом плече.

— Рио, — объявил он, — два года спустя. Она участвовала и выиграла общегородской турнир на мечах, спонсируемый одной из крупных банд. Я полагаю, для них это был способ найти новые таланты. Матчи заканчивались только тогда, когда один из бойцов искалечен. Она вывела из строя большинство своих противников, но последний парень, был крупнее нее в два раза и старше. Она перерезала ему горло за тридцать секунд. Местные прозвали ее «pequena assassina» [прим. испанский «маленькая убийца»], там до сих пор помнят ее.

Маленькая убийца. Кейт бы это понравилось. Итак, ее детство было ужасным. У многих людей далеко не идеальное детство. Почему он считал это таким важным? Значит, там есть что-то еще.

— Я думал, ее воспитал Грег.

Грег был рыцарем-прорицателем Ордена и моим союзником. Он умер не так давно. Именно тогда я и встретил Кейт. Она искала его убийцу.

Джим покачал головой.

— Нет, все это было намного раньше. Но это плавно подводит нас к сути дела. — Он указал на первую, а затем на вторую картинку. — Присмотрись. Что-нибудь заметил?

Мне потребовалось несколько мгновений, прежде чем я нашел его, человека в толпе, смотрящего на Кейт с видом, который можно охарактеризовать как неистовую гордость или одобрение на жестоком, сморщенном лице. Он был здоровяком, затмевая окружавших мужчин. Высокий, мощный, мускулистый, несмотря на то, что ему за сорок или за пятьдесят. Его седеющие волосы вяло спускались до широких плеч. Лицо, когда-то красивое, стало грубым, испещренным рубцами и временем. Он был похож на старого боксера, который слишком много дней провел на солнце и ветру. И все же, у него не было внешнего сходства с юной Кейт на фотографиях.

Джим выложил еще одну фотографию. На ней Кейт и тот мужчина сидели в баре, между ними стояла какая-то бутылка, слишком не в фокусе, чтобы прочитать этикетку. Кейт выглядела лет на четырнадцать.

— Они путешествовали вместе, — объяснил Джим. — Они никогда нигде не оставались надолго. Время от времени появлялись, участвовали в каких-то боевых состязаниях или брались за тяжелую работенку, побеждали, убивали и уходили. Это на Кубе. Так же они были замечены в Майами, но потом больше их не видели. По крайней мере, вместе.

— Ты узнал кто он?

— У меня есть неплохая догадка. — Он вытащил из кожаной папки тонкий манильский файл с надписью «Ворон» и раскрыл его на столе передо мной.

Внутри была фотография того же человека, моложе, может быть, лет на десять или больше, в какой-то военной форме. В одной руке он держал черный топор, а в другой — отрубленную голову за волосы. Его лицо было демоническим, одержимым восторгом, упивающимся насилием, как древняя боевая маска. Казалось, он издает победный рев в небо. Он походил на какого-то кровавого бога войны. Непобедимый и ужасный.

— Почему он одет как солдат, но держит топор?

— Технически это тактический томагавк. Насколько нам известно, это его излюбленное оружие, на случай если закончились патроны. По нашей информации снимок был сделан более пятидесяти лет назад. Магия была слаба и нестабильна, и пушки все же были надежнее.

— Приятный парень, — заметил я.

— Даже не представляешь насколько. По общему мнению, он был одаренным командиром, но склонен к неконтролируемой ярости. В рукопашном бою его одолевала жажда крови, и он рвал врагов, как зверь.

— И кто держал этого зверя на привязи? — Я был почти уверен, что уже знаю ответ.

— Роланд.

— Строитель башен и Повелитель Племени.

— Да.

Вот дерьмо. Металл застонал в моей руке. Я выкинул согнутый синий комок, бывший недавно кружкой, и стряхнул кофе с руки. Джим ничего не говорил, просто ждал.

— Теперь ты расскажешь мне, почему Кейт воспитал этот человек и почему мне должно быть все равно? — Почему с Кейт ничего не может быть легко? Почему Джим не мог просто прийти и рассказать, как он провел сегодня идеальную игру или показал лучший результат на скамейке запасных? Может быть, о том, что, наконец-то, пригласил ту странную девушку-тигрицу.

— Мне нравится Кейт, — сказал Джим. — Я знаю ее много лет, и мы не раз спасали друг другу задницы. Тогда мне было безразлично, где она выросла или с кем была в родстве, потому что это не виделось проблемой нашей безопасности. Меня заботило только то, что она хорошо владела клинком и делала то, что обещала. Она болтала много дерьма, но в основном отлично прикрывала мою спину. — Джим откинулся назад. — Сейчас все по-другому. Ты должен знать, лично я ценю ее. Тебе может это не нравится, но моя работа — говорить тебе то, что ты не хотел бы услышать. Дальше я расскажу историю, а ты попробуй выслушать меня, потому что я отвечаю за безопасность Стаи, и я твой друг.

К черту тебя и твою историю.

— Продолжай.

— Это то, что называют городской легендой или современной сказкой. В ней есть один очень плохой человек, своего рода, король вампиров и всевозможные жуткие тупицы-нежити. Племя, состоящее из таких людей, как Гастек, и даже этот Ворон, стремились к нему. Он обладал силой сохранить им молодость, даровать новую жизнь. Он древний, слишком древний, старше Библии. По некоторым данным, он создатель первого вампира. Для большинства он легенда, как Мерлин или Геракл. Образованные умные люди, типы из колледжа скажут, что это притча или аналогия. Те же парни считают, что Каин и Авель это о культуре охотников-собирателей, противостояние сельского хозяйства и урбанизации. Ну а Роланд представляет собой собирательный образ всех правителей и их законы, устанавливающие порядок в хаосе и анархии. Мол, он есть в каждом легендарном строителе или основателе города. Это все понятно и ладно, но я считаю, истина в том, что он существует. Мы оба это знаем. С этим не так просто разобраться. О нем ходит много историй, одни из них правдивы, другие нет. Одно известно наверняка — все его дети восставали против него. Некоторые предали его, некоторые из менее разумных стремились узурпировать его. К примеру, Гильгамеш, ушел и основал Урук. Авраам попытался захватить его и проиграл. Все…