ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Снег не падал почти неделю, но зима не отпускала Галицию, а особенно Геспелен. Ветер задувал за стены, кирпичи, и те, кто стоял на стене, постоянно ощущали холод.

Некоторые стояли, а некоторые присели, как обнаружили Виддершинс и Сирилл.

Отыскать путь на стену было довольно просто, в замке на каждый этаж вело много лестниц. Там, хоть они вышли из проема вдали от места, где появились Малин и его люди, они услышали достаточно шума, чтобы убедиться, что их мишень на стене.

Идти открыто к Тысяче ворон было так глупо, что даже Сирилл не предлагал, и оставалось только прижаться к стене и медленно двигаться, пригнувшись. Кусочки старых листьев и перьев торчали между кирпичей и из трещин. Старая грязь хрустела под ногами, неприятный запах ещё не выветрился. Виддершинс часто бывала на крышах Давиллона, так что все это ощущалось как дом.

Пока звуки не стали чётче, и ей не пришлось вспомнить, с кем и чем она имеет дело. Как одна из искателей, как враг религиозных фанатиков, она встречала жестоких мужчин и женщин. Но она еще не видела, чтобы люди убивали так бессердечно, как это делал Малин внизу.

Она слышала и другие звуки, за шорохом и бормотанием раздался испуганный всхлип, почти скрытый воем ветра. Она не сразу поняла, что это были звуки речи и движения множества людей внизу.

Конечно. Стражи и констебли — наверное, даже больше, чем там было. Сбежать воронам будет сложно.

Но это сделает их отчаянными. Как они вообще попали в эту крепость?

Еще пара футов, стена немного изгибалась, и Шинс видела группу впереди: Ивон и его бандиты, а еще десяток слуг и солдат домов. У первых было оружие — по два на человека — и Шинс видела у некоторых пояса с дополнительными. У последних руки были связаны, и они стояли в ряд на парапете, любой огонь по крепости попадет сначала по ним. Многие стражи стояли напряженно, упрямо, а слуги ерзали и всхлипывали. Малин презирал их всех.

— Я жду! — крикнул он, голос гудел над стеной, Виддершинс вздрогнула. — Я не люблю ждать! Не заставляйте показывать, как сильно не люблю!

Похоже, часть разговора произошла раньше, чем пришли Шинс и Сирилл.

— Ладно, ладно! — второй голос донесся снизу, далекий, тихий, искаженный ветром. Но Шинс была уверена, что узнала властный тон магистрата Розелин Вероче. — Я здесь, Малин! Если хочешь что-то сказать, говори мне!

Глава Тысячи ворон фыркнул.

— Ты за главную? Дома отчаялись, раз дали тебе заняться чем-то важнее мелких краж!

— Просто назови цену!

— Верно, — он замолк на миг, взял флягу у одного из ворон и сделал глоток.

Крики терзали его горло, да?

— Все просто! Всех воронов и членов дома Карно, что находятся в тюрьме, немедленно приведите сюда. Когда они прибудут, и я проверю, что все тут и целые, вы позволите нам уйти с несколькими заложниками, которых мы отпустим по пути!

— Разве не глупо, — шепнул Сирилл на ухо Виддершинс, — вести всех сюда? Разве не логичнее собрать всех в месте, откуда проще уйти?

Шинс отмахнулась, хотя думала о том же.

— …может занять время, — кричала в ответ Вероче. — Вам нужно потерпеть!

В этот раз Малин фыркнул, но не с юмором.

— Я покажу свое терпение!

Пистоль прогремел, звук разнесся над замком и полями вокруг. Один из слуг упал. По жесту лидера двое воронов подняли тело и сбросили за парапет. Виддершинс не слышала реакцию солдат внизу за криками оставшихся слуг и потрясенным оханьем Сирилла.

— Пока мои люди не придут, я буду убивать заложников! Я начну со стражей и слуг, но перейду к аристократам, если вынудите!

Один из ворон посмотрел со стены вниз и выстрелил туда.

— Даже не думайте подходить к замку! — продолжил Малин. — И к телам! Заберете их, когда мы закончим, не раньше!

— Сколько ты нам даешь времени? — даже издалека было слышно гнев в словах магистрата.

От улыбки Малина Виддершинс поежилась.

— Пока я не решу, что нужно повторить свою точку зрения.

Все собравшиеся вороны открыли огонь. И все заложники на крыше умерли с криками.

* * *

Виддершинс открыто плакала, пока они с Сириллом уходили к лестнице, откуда прибыли, оба шатались и опирались друг на друга. Ее плечи дрожали, она пыталась дышать, весь мир расплывался из-за ее слез.

Сирилл не мог даже этого в своем шоке. Его большие остекленевшие и покрасневшие глаза смотрели в пустоту, а его лицо было бумажно-бледным. Он шагал в такт с напарницей, но поворачивал, куда она вела, двигался в ее темпе.

Когда дверь закрылась за ними, она милосердно заглушила звуки: выстрелы, что звучали порой, когда вороны решали, что кто-то не достаточно мертв, жестокие шутки и смех бессердечных бандитов, пыхтение, пока тела друг за другом сбрасывали со стены в растущую кучу плоти и разбитых костей.

Дверь закрыла и от ветра, но Шинс не заметила. Она не была уверена, что сможет когда-нибудь согреться. Даже Ольгун не мог утешить ее, когда она опустилась на ступени рядом с товарищем, ведь бог сам был в ужасе и гневе.

— Виддершинс… — Сирилл чудом оставался здесь. — Они просто… Он…

— Знаю, — шмыгнула она, провела рукой по щеке.

— Я никогда… — он кашлянул. — Я еще не видел такого… такого…

Шинс сжала его ладонь, вспоминая море крови в день, когда погибли другие почитатели Ольгуна.

— Мне жаль, что тебе пришлось.

— Нам нужно убить его.

Шинс нахмурилась, но она сама в тот миг могла пронзить живот или горло Малина рапирой и не ощутить угрызений совести.

— Нам нужно понять, как…

— Нет, сейчас, — она растерянно уставилась, и он продолжил. — Они не спешат. Мы можем спуститься на пару этажей, пройти на другую сторону и устроить им засаду на другой лестнице.

— Сирилл…

— Они не поймут. И ты можешь одолеть больше людей, чем там! Мы…

— Нет!

Юный Делакруа сжался, как от пощечины.

— Да, — мягче сказала она, — я уже сражалась со множеством людей раньше. Но только когда приходилось. Это всегда риск, особенно в тесном помещении. Мы можем погибнуть. А если нет, какие у них приказы? Что случится с людьми внизу, если Малин умрет?

— Не знаю, — буркнул он.

— Верно. Мы пока ничего не знаем, Сирилл. Узнаем, тогда будем действовать, да?

— Ладно, — проворчал он. Он хотел подняться на ноги, сжал гобелен и замер с вопросом на лице.

— Хм? — спросила Шинс, плавно поднявшись.

— Просто… разве не странно? Для такого бессердечного человека?

— Что странно?

— Что он хочет, чтобы людей привели к нему. Что такой бандит как Малин не бежит, бросив друзей.

Весь мир Виддершинс стал острым кинжалом, который вонзили сквозь ее живот в сердце. Она ощущала пульс крови в теле, стук крови в голове. Она не могла дышать, согнулась бы и упала, если бы Ольгун не поймал ее, не придал ее мышцам силы.

Она хотела кричать. Плакать. Ругаться так, как не делала даже в юности, не то что недавно. Сорваться, бить кулаком по стене или сломать Сириллу челюсть. Она хотела перед собой всех бандитов, чтобы показать им расплату с клинком в руке.

Но это не смогло перекрыть чувство, что расцвело в ее душе, как сорняк.

Даже такой бандит как Малин не убежал, не бросил друзей.

«А я убежала».

— Ольгун? — она больше ничего не сказала, но он должен был знать ее мысли. Он пытался ее утешить, убедить, что это не одно и то же. Она не могла осознать это, будто слышала бормотание из-за тяжелой шторы. Она не могла понять его убеждения, потому и не могла поверить, и ей казалось, что многое из этого было ложью.

— Шинс? Что такое?

Как долго она стояла там, маринуясь в ужасе и презрении к себе? Она не знала, даже не догадывалась. Она смогла лишь поднять голову, посмотреть на встревоженного Сирилла и пожать плечами.

— Прости. Идем.

Она повернулась и принялась спускаться по лестнице, чтобы он не задавал вопросы.

* * *

К счастью, Ольгун оказался в состоянии предупредить ее, чтобы она не попала в гущу толпы ворон.

— Что теперь? — шепнул Сирилл. Они сгрудились на лестнице между вторым этажом и предпоследней площадкой. Балкон и комнаты рядом были пустыми, когда они пошли к стене, а теперь место было занято. Шинс не знала, нашли ли вороны двух своих товарищей, брошенных в одной из комнат, но они точно должны были заметить отсутствие пары.

— Не знаю, — призналась она, кусая губу. — Мы ничего не можем сделать, не увидев, что внизу, но балкон занят. Они ползают вокруг, как муравьи. Большие муравьи в форме людей. С пистолетами.

— Припоминаю… — Сирилл водил пальцем в воздухе, будто рисовал узоры.

— Что ты творишь?

— Пытаюсь воссоздать план замка в голове, — ответил он. — Так мы… да, — он опустил руку и улыбнулся. — Там есть маленькая галерея с видом на банкетный зал со стороны напротив главного входа. Там есть близко висящие знамена, и мы сможем незаметно выглянуть. Нас могут окружить вороны, — признал он. — У галереи нет двери. Но попасть туда можно через простую комнату, туда ведут две арки. Им нужно броситься сразу из двух, чтобы поймать нас.

— Откуда ты это знаешь?

— Рос аристократом в Обере. Мы порой собирались тут. А мне было любопытно, и когда я еще не дорос до посещения таких встреч я слушал и чтил все о замке Поврил.

— Чудесно! — Шинс хлопнула его по спине, он скривился от силы хлопка. — И как нам туда попасть?

— Ох… — он покраснел? Было сложно понять, но она была уверена, что он краснел. — Нам придется обойти треть зала. Налево.

— Мимо комнаты с теми двумя воронами.

— Да, — он криво улыбнулся.

— А на втором этаже и другие вороны. И они, к сожалению, в сознании и не мертвы.

— Точно.

Виддершинс вздохнула, вернулась к площадке второго этажа и легла на живот. Оттуда она поползла и выглянула из дверного проема в обе стороны.

— Парень справа, — выдохнула она. — В жуткой зеленой тунике, сделанной будто из шкурок лайма.

Покалывание было ответом, что Ольгун понял ее.

Она еще раз огляделась, вороны проверяли разные двери. А потом:

— Сейчас!

Бандиты были вооружены, пока искали на втором этаже. Двое из них пропали, конечно, они были готовы к беде. Но они, хоть и привыкли к жестокости, не были обучены.