Глава 4

– Сапронов Сергей! – выкрикнули из зала распределения, и Ронька направился к старому башмаку. Золотистые буквы высветили: «ВЕЛЬКЛАСС», да никто и не ожидал от башмака иного решения. Где же еще может учиться человек по фамилии Сапронов? Рон горячо обнял брата. А Ронька смотрел на сектор Яркласса, надеясь отыскать глазами Свету Ланькину.
– Разрешите представить вам, мои юные друзья, – сказал Мерлик, – нового преподавателя совершенно нового предмета. Видите ли, прошедшее лето показало, что надо быть готовым отразить зло в любом месте и во всякое время, поэтому мы решили ввести новый предмет – «Защита от зла», а вести его будет Мари Калиева.
Из-за преподавательского стола встала молодая брюнетка.
– И еще одна новость, – продолжал Николай Михайлович. – Вождению летомобиля теперь будут учиться со второго года, а не с третьего, как было до этого.
Ученики бурно зааплодировали, а Ронька шепотом сказал брату:
– Лучше бы с первого!
– Не спеши, братишка, – ответил ему Рон.
Света отозвала Клавдина в сторону. Вид у нее был какой-то обеспокоенный.
– Скажи, Никита, ты в книге ничего больше не видел, кроме старика?
– Да нет же, ничего вроде.
– Точно, ничего?
– Ничего, только старика и еще надпись под картинкой: «Он нечестив в безумии своем».
– А у тебя не было такого чувства, что ты его видел где-то?
– Старика?
– Ну да!
Никита на минуту задумался. Он вспомнил свое раннее детство, он вспомнил, что когда он тяжело болел тогда, он видел старика со злобными глазами, метавшими молнии. А несколько часов назад из книги на Никиту смотрело то же лицо, исказившееся от злобы. Никите захотелось успокоить Свету, соврать ей что-нибудь, но мальчик понял, что он не может этого сделать: какая-то сила будто подтолкнула его сказать правду. Полную правду.
– Значит, это он, – сказала Ланькина.
– Саклас да…
– Ветхий! – Света не дала Никите договорить полное имя самого злобного из всех Знающих. – Видишь ли, эта книга показывает мысли человека, но не все, а только скрытые, самые скрытые. У Путилина нет скрытых мыслей, потому что он просто глуп, а ты хочешь что-то или кого-то забыть, но не можешь. И книга показала тебе того, о ком ты стараешься не думать, но все же думаешь, и думаешь почти постоянно, хотя тебе кажется, что он навсегда исчез из твоей памяти.
– Действительно, Света, я не могу не думать о нем, не могу!
– Никита, мне кажется, что и Ветхий не может не думать о тебе, каким бы могущественным он ни был. Почему так произошло – я не знаю.
Мимо с диким ревом пронеслись два летомобиля.
– Второгодки, сейчас и вас научат водить эту штуковину! – весело крикнул из одного из них Миша Филиппов.