ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

КАЛЬДАР передал бинокль Одри. Они были припаркованы в стороне, на задней стоянке для фургонов большого продуктового магазина, их украденная машина была ничем не приметна и сливалась на фоне остальных. В нескольких сотнях ярдов, по середине автостоянки, стояло большое коричнево-бежевое здание, окруженное большими калифорнийскими платанами и огненными деревьями, сверкающими ярко-красными цветами. Церковь Благословенных было мощным, солидным, совершенно новым зданием, с большими, безупречно чистыми окнами и большим портиком перед двустворчатой входной дверью. У нее не было ни шпиля, ни колокольни, ничего, что указывало бы на то, что это церковь. Скорее она напоминала небольшой конференц-центр.

Одри взяла бинокль. Кончики ее пальцев коснулись его руки. Мысленно он поцеловал ее, пробуя на вкус эти малиновые губы. Конечно, в его маленькой фантазии ей это понравилось. Он лениво подумал, хочет ли она, чтобы он ее поцеловал. Отстранилась бы она, растворилась бы в поцелуе, стала бы…

— Дети, — сказала она, возвращая ему бинокль.

Он посмотрел. Толпа подростков пробиралась к дверям, каждый нес что-то в руках… Кальдар увеличил изображение.

— Листовки. Они несут листовки.

Одри потянулась за биноклем, и он отдал его ей.

— Они очень худые, — пробормотала она. — Наверное, беглецы. Здесь тепло. В городе их полно. Он использует их как ходячую рекламу.

Мужчина лет тридцати с небольшим с плакатом в руках последовал за детьми. Двери открылись, и две женщины вынесли тележку с бутербродами. Дети выстроились в ряд. Мужчина бросил свой плакат на лужайку и встал в конец очереди.

— Приди к Иисусу и живи полной жизнью, — прочитала Одри. — Да, он проповедник процветания. Тьфу.

— Я хотел спросить тебя об этом, — сказал Кальдар. — Что такое проповедник процветания?

Одри отняла бинокль от лица. Ее глаза расширились от удивления и возмущения. Она выглядела уморительно.

— Ты не знаешь, что такое проповедник процветания, но все равно взялся за эту работу?

— У меня есть ты, чтобы объяснить это.

— Кальдар!

Он наклонился ближе.

— Мне нравится, как ты произносишь мое имя, любимая. Повтори еще раз.

Она взяла с приборной панели бумажную карту.

— Нет.

— Ооодриии? — Он играл с прядью ее волос. Его голос перешел на тихий интимный шепот, который обычно вел дело к сексу. — Произнеси мое имя.

Она наклонилась к нему, полуприкрыв веки и обмахивая щеки длинными ресницами. Она приблизила свое лицо к его лицу, ближе, еще ближе. Ее губы приоткрылись.

А вот и оно.

— Тупица.

Ай.

Она шлепнула его картой по лбу.

— Сосредоточься на деле.

Эта женщина сводила его с ума.

— Я бы сосредоточился, но меня отвергли, и теперь я должен погрязнуть в жалости к себе. Итак, проповедники процветания. Кто они такие?

Одри вздохнула.

— Как много ты знаешь о христианстве?

— Я читал Библию, — сказал он ей. — Большую часть.

— Дай угадаю, ту, что с войнами, богатыми королями и женщинами?

Он бросил на нее невинный взгляд.

— Мы едва знакомы, и все же ты так хорошо меня знаешь.

— Новый Завет, тот, что с Иисусом, если ты не в курсе, не заботится о богатых людях. В Евангелии от Матфея есть история, где богатый князь посещает Иисуса и спрашивает его, как бы ему попасть на небеса. Иисус советует ему соблюдать заповеди, и если он действительно хочет обеспечить себе место на небесах, раздать все свое имущество бедным. Вот откуда этот знаменитый стих: «Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богатому войти в Царствие Божие». Есть и другие вещи в том же духе. Марк, Лука и Иаков, все они в основном говорили, что чем вы богаче, тем труднее попасть на небеса, потому что богатые люди впадают в искушение и сдаются своей жадности.

— Любовь к деньгам — корень всех зол, — процитировал он Библию, и эта цитата не выходила у него из головы. Он воспринимал ее как предупреждение.

— Послание Тимофею 6 стих 10. — Одри пожала плечами.

— С моей точки зрения, бедность тоже не ведет к любви и счастью.

Она отмахнулась.

— Суть в том, что христиане должны быть богаты духом, а не деньгами. Что ж, если у тебя все хорошо и ты христианин, то у тебя остается два варианта: либо ты можешь продолжать раздавать свои деньги, чтобы попасть в рай, либо ты можешь притворяться, что все будет хорошо в любом случае, и надеяться, что не попадешь в ад. Проповедники процветания охотятся на этот страх: они проповедуют, что Бог хочет, чтобы мы все были богатыми и счастливыми, что нормально иметь деньги и жить хорошей жизнью, полной роскоши.

— Неплохо, — задумчиво произнес Кальдар. — Никто не хочет ходить в церковь и быть осужденным каждое воскресенье, когда прихожане либо уже богаты, либо не хотят, чтобы их осуждали…

— За надежду разбогатеть, — закончила Одри.

— Добрые дела не нужны… кроме щедрых пожертвований церкви, конечно.

— Конечно. — Одри сморщила нос. — Церкви нужны деньги.

Именно.

— Вся эта вина и все эти активы, завернутые в красивую упаковку.

— Восхитительны, как шоколадный трюфель. — Одри облизнула губы, и ему пришлось выдернуть свои мысли из сточной канавы и вернуться к цели. — Снаружи твердая оболочка моральной порядочности, внутри сливочные, декадентские банковские счета.

Кальдар постучал по рулю.

— Подпишите чек и отправьте его в контору.

— А еще лучше, дайте нам номер вашего счета, мы возьмем на себя тяжелую работу по снятию средств за вас.

— Легкие деньги.

— Да. Церковь полная лохов.

Они посмотрели друг на друга и усмехнулись.

— Если мы объединим наши силы, как быстро, по-твоему, мы сможем очистить этот город? — спросила Одри.

Кальдар прикинул в уме.

— Через полгода мы станем миллионерами. Быстрее, если ты «включишь южанку».

Они оба посмотрели на церковь и на детей перед ней.

— Значит, «Зеркало» хорошо тебе платит? — спросила Одри.

— Не хватит, чтобы купить особняк, — сказал он.

Они еще немного посмотрели на церковь.

— Иногда быть хорошими парнями — отстой, — сказала Одри.

— Ты действительно пошла бы на это? — спросил он.

Она покачала головой.

— Нет. Церковь должна быть местом утешения. Для некоторых людей это все, на что они могут опереться, когда случается трагедия. Надо быть особым подонком, чтобы охотиться на это.

В этих словах слышалось эхо чего-то личного, но он знал, что если попробует разузнать, она захлопнет перед его носом все свои двери.

— Там полно подонков. — Кальдар завел машину. План сформировался в его голове.

— Да, у нас, кажется, никогда не бывает в них недостатка.

— Нам нужен кто-то внутри, чтобы понять, как работает все это цирковое представление у Йонкера.

— Ты хочешь провернуть аферу «день-ночь» и использовать мальчиков для ночной команды, не так ли?

То, как она улавливала ход его мыслей, было просто сверхъестественно. Братья были идеального возраста, чтобы слиться с беглецами.

— Они могут с этим справиться.

— А если они не смогут?

— Эти парни пережили больше, чем большинство взрослых. В их возрасте я проворачивал аферы. Только не говори мне, что ты этого не делала.

— У нас с тобой не было выбора, — сказала она ему.

— Я спрошу у них. Я не буду приказывать.

— Конечно, какой четырнадцатилетний подросток откажется от такого приключения?

Он прекрасно понимал, откуда берется это беспокойство. Одри чувствовала себя использованной своей семьей. Это оставило шрамы, и она пыталась убедиться, что мальчиков не эксплуатируют. Она не знала, что оба мальчика проходили боевую подготовку в течение последних четырех или пяти лет. Она не знала, что Джек регулярно убивал дичь, а Джордж мог разрубить тело пополам своей вспышкой. Для нее они были детьми, и она смотрела на них сквозь призму собственного опыта.

— Не стоит их недооценивать, — сказал Кальдар. — Джордж выглядит хрупким, но он хорошо обучен. Гастон заставил их пройти через многое, да и Джордж умеет постоять за себя. Этот парень просто великолепен. Он действительно, если отбросить все шутки, гениален. Он Эджер, и голубокровные никогда не позволят ему забыть об этом. То, что другие дети его социального статуса считают само собой разумеющимся, находится вне его досягаемости.

— Недостаточно быть хорошим, — сказала Одри. — Он должен быть лучшим. Но Джордж меня не беспокоит. Я про Джека.

Кальдар пожал плечами.

— Джек — подросток с шилом в заднице. Я был таким же и ты скорее всего тоже, я уверен, что все были такими в то или иное время. Как только он выходит из своей колеи «мир против меня», он становится находчивым, смышленым парнем. И в отличие от большинства перевертышей, он довольно проницателен, когда дело доходит до выяснения того, что движет другими людьми. Ему нравится притворяться, что он понимает меньше, чем на самом деле.

— Почему?

— Он кот, — сказал Кальдар. — Полагаю, это в его характере. Не парься. Он не пропадет.

— Ты, кажется, ужасно в этом уверен. Джордж сказал, что ты едва знаком с ними обоими.

— Я знаю Уильяма, — сказал Кальдар. — Он женат на моей кузине Серизе, которая мне как родная. Если бы на карту были поставлены ее жизнь и счастье, Уильям сжег бы весь мир, лишь бы увидеть ее улыбку. Джек перевертыш, как и Уильям. Он перевернет землю и луну, чтобы защитить своего брата.

— Значит, ты используешь одного мальчика, чтобы манипулировать другим. — Одри покачала головой. — У тебя есть хоть капля совести?

— Нет. Я не просил их идти со мной. Они хотят этого, и они достаточно взрослые, чтобы понимать риски.

Одри отвернулась от него и посмотрела в окно. Краем глаза он изучал ее профиль. Дуется? Нет, рассчитывает.

— Если у нас с тобой сегодня выходной, мне нужно пройтись по магазинам, — сказала она. — Это будет недешево. Неужели нам придется мошенничать ради денег?

Их мысли мчались, как два поезда в одном направлении. Кальдар никогда не встречал никого, похожего на нее. Ему не нужно было ни объяснять, ни оправдываться, ни убеждать ее, что его план сработает. Она просто выхватывала его идеи из воздуха и думала в одном с ним направлении. Даже когда он работал над аферой со своей семьей, ему все равно приходилось убеждать их, постепенно рассказывая им о плане, потому что большинство членов его семьи преуспевало только в убийстве или магии, часто и в том, и в другом. Он преуспевал в краже со взломом, мошенничестве и зарабатывании денег любыми способами. Не то чтобы они не любили его или не доверяли ему, но никто из них не понимал его. Одри же была с ним на одной волне. Ему хотелось усадить ее и задавать вопросы, пока он не узнает о ней все, вплоть до мельчайших подробностей. Но как только он это сделает, она умчится от него как ошпаренная. Именно это он сделал бы на ее месте.