Глава 2. Из её уст
По Дворцовой набережной, ритмично цокая лакированными шпильками, медленно прогуливались две особы. На одной из них был смешной клетчатый берет и элегантное синее пальто. Она удрученно молчала, и, аккуратно запрокидывая голову, делала короткие глотки из чёрного кофейного стаканчика. Её спутница с высоким конским хвостом обильно жестикулировала, то и дело вскидывая густо накрашенные брови, отчего её глаза казались кукольными. А руки в длинных вишнёвых перчатках постоянно взмывали вверх, будто «дирижируя» невидимым оркестром.
– Лиля, я тебе как психолог говорю и как подруга: для того, чтобы пережить тяжёлый развод – нельзя закрываться от мира и уходить в себя! Ни в коем случае! Я тебя запрещаю, слышишь?! С твоими данными ты быстро найдёшь себе кого угодно…
– С моими данными, Ань, меня даже на главные роли не берут в нормальных спектаклях. – задумчиво отозвалась собеседница, глядя себе под ноги.
– Ну-у-у начинается… – закатив глаза, обречённо протянула Анна. – Что ты себя хоронишь раньше времени? Твой главный режиссёр – просто… лысеющий безвкусный пердун! Да ещё и зануда, наверняка…
Заливистый женский смех заглушил шум проезжающих мимо машин, украсив собой будничную суету.
– Вот кого мне искать? Да и зачем? Мне разве об этом нужно думать сейчас? – с недоумением вопрошала Лиля.
– Тебе нужен сейчас личный антидепрессант, Лилечка! Именно тот, который подойдёт твоему организму и не вызовет побочных реакций… Смекаешь, о чём я? – заискивающим тоном ответила подруга. Она схватила Лилию под руку и прильнула к её левому плечу, словно искусительница.
– У тебя всё так просто! Я не знакомилась ни с кем лет десять, если не больше. Уже все навыки, да и женские чары, давным-давно растеряла…
Анна тут же отпрянула от подруги, и, нервно поправив сумку на плече, деловито начала засыпать девушку советами по выбору «антидепрессантов» и способам их приёма без ощутимых «побочек» и синдрома отмены. Лиля устремила свой утомлённый взгляд к Троицкому мосту вдалеке, наблюдая за тем, как плавно движутся по нему маленькие, будто игрушечные машинки. Ей страстно хотелось раствориться в рябящей синеве Невы, утопить в ней свои мысли-булыжники, причём все до единой. Лишь бы не слышать зудящего над ухом «личного психолога»…
– Всё-таки нельзя так, Ань. – наконец, молвила Лиля, когда подруга сделала очередную паузу в своей псевдо-научной лекции. – Я ведь творческий человек, понимаешь? Я пропускаю каждого человека через себя, оставляя его радости и горести внутри. И они ещё долго во мне тлеют, как угольки…
– Да какие радости? Какие горести? Какие уголки, твою ж… кхм… – не выдержала Анна, всплеснув своими «вишнёвыми» руками. – Я тебе что, советую втрескаться в кого-то по уши? Тебе нужны ни к чему не обязывающие отношения и не более! Тебе нужно почувствовать себя не тридцатилетней брошенкой, а женщиной. Молодой и желанной…
– Может быть, ты и права. – сдалась Лиля и заглянула в свой опустошённый стаканчик. – Я и в браке себя не ощущала таковой…
– Во-о-от! – воодушевилась подруга. – Наконец-то до тебя дошло! Тебе нельзя оставаться одной, иначе поедом себя съешь, я ж тебя знаю.
– Только мне нужно влюбиться, чтобы… лечь с кем-то в постель. Я так не могу, без чувств…
– Да кто тебя просит в койку то сразу ложиться, дурёха? Сходи сначала на свидание, присмотрись, пофлиртуй, ну? Мужикам нравятся такие игры, переглядки, мимолётный флирт... Они же сразу себя охотниками чувствуют! Ты же актриса, Лиль. Включи своё природное обаяние, перевоплотись….
– Я в жизни не играю, ты же знаешь.
– А ты смени тактику! И жизнь заиграет новыми красками! Иногда полезно выходить за рамки своих принципов.
– Как же я буду играть с чувствами живого человека? Я себе не представляю…
– Тю, нежная ты наша… – запричитала Анна. – Ты совсем не знаешь современных мужчин! Ты думаешь, что не найдётся мужик, который мог бы завязать с тобой ни к чему не обязывающих отношений?
– Я всю жизнь от таких бежала. Это холодные, циничные и расчётливые…
– Самцы?
– Фу. Типы.
– И к кому ты в итоге прибежала? К своему муженьку? Который, между прочим, сначала прикинулся невинной овечкой, а сейчас пытается лишить тебя опеки над сыном!
– Ань, давай сменим тему, не хочу об этом…
Для меня это была больная тема с тех пор, как мой муж забрал вслед за собой сынишку. Почти сразу после того, как мы подали документы на развод. В тот момент мне показалось, что я совершаю самый правильный поступок в моей жизни, но при этом, самый необдуманный. И вот почему…
В то пасмурное утро понедельника я шла из здания суда. Мне нестерпимо хотелось плакать и курить. Закончился очередной муторный бракоразводный процесс, на котором мой муж просил единоличную опеку над маленьким Никиткой. Нет, я приличная женщина без вредных привычек или тёмного прошлого, но, увы: без финансовых возможностей и хороших связей среди адвокатов. Когда в здании суда я встретилась глазами с мужем, то я тут же поняла, что это холодные глаза циничного и расчётливого типа. Жалеть себя или ругать за то, что, кода-то, считала его любимым человеком уже не оставалось сил.
Мои ноги сами привели меня к кофейне с кричащим названием и панорамными окнами недалеко от Адмиралтейской набережной. Точнее, меня загнал туда пронизывающий питерский ветер. Я помню, как дёрнула на себя тяжёлую стеклянную дверь и прошла в пустой маленький зал. Моих щёк тогда коснулось приятное тепло, а ноздри дразнил аромат кофе и пряников. В животе предательски заурчало, ведь в тот день я осталась без завтрака. Из глубины кофейни донеслось непривычно громкое приветствие. Я не сразу поняла, что это был мальчик-бариста за стойкой, которого я поначалу вовсе не заметила. Я даже не помню, поздоровалась ли я с ним, или нет… Но отчётливо помню, как глубоко дышала, чтобы наполнить лёгкие ароматным теплом и поскорее согреться. Выбрав дальний столик перед самым окном, я устроилась за ним и поняла, как я устала. Казалось, усталость тяжёлым грузом легла на мои хрупкие плечи, отчего они разом заныли. Я понуро опустила голову и погрузилась в безрадостные мысли настолько, что и позабыла, что нахожусь не одна. Голос этого парня, хрипловатый и низкий, словно вывел меня из транса:
– Чего желаете?
Я вздрогнула и дёрнула плечами. И с них, как вороньё, спорхнула вся недавняя тяжесть. Мне вдруг стало неловко от своего молчания. За долю секунды я вынырнула из своего мысленного болота, произнеся дежурную фразу, которой меня научил муж. Ой, простите, бывший муж:
– Давайте что-нибудь на Ваш вкус.
И тут я услышала за спиной, как непривычно громко щёлкает, жужжит и пыхтит кофе-машина. Меня словно ударили по голове молотком, виски загудели. Густой запах эспрессо отрезвил меня полностью, но я тут же ощутила, как меня мутит от голода. Бариста принёс чашку кофе, за что я его поблагодарила. Но тот, к моему сожалению, не спешил уходить.
– Не хотите ли послушать музыку? – задал он вдруг странный вопрос.
В моей голове пронеслось: «Что ему от меня нужно? Я хочу побыть в тишине, неужели не ясно?» Он всё бубнил про какие-то правила в их кофейне, про первого гостя и любимую песню… А я просто хотела отделаться от него. Я назвала первую попавшуюся группу, которая смогла мне прийти на парализованный ум. Бариста тут же отметил мой отличный музыкальный вкус. В тот момент это прозвучало, как издёвка: музыку я не слушаю уже очень давно. А всё потому, что не могу сдержать слёз, когда слышу песни, напоминающие мне о прошлом, о некогда счастливом браке… Но сейчас не об этом.
Когда он покинул меня, я долго сидела неподвижно, подперев рукой свой острый подбородок, рассматривая серую рябь Невы и стройный ряд кирпичных «сталинок» вдалеке. Я размышляла о своём единственном браке, который не удался. Да и жизнь, если честно, тоже не заладилась. Я гадала, что же мне с ней делать, и куда от неё бежать. В тот момент тесная стеклянная кофейня мне показалась аквариумом, через запотевшее и толстое стекло которого я смотрела на мир, в который я никогда уже не попаду. Вокруг меня сновали люди, то и дело звякал колокольчик на двери, а я чувствовала себя маленькой золотой рыбкой, до которой нет дела абсолютно никому. Возможно потому, что я разучилась исполнять чужие желания? «Золотыми рыбками быть не просто, залатать бы нитками все вопросы… Эх, надо было «заказывать» МакSим.»
Прошло уже достаточно времени, когда я вспомнила про сценарий, который покоился в моей сумке и про свой остывший кофе. Совсем недавно меня утвердили на главную женскую роль в авторском спектакле молодого режиссёра. Я должна была сыграть свободную женщину средних лет, которая волею случая знакомится с молодым провинциальным юношей. Неожиданно для себя героиня завязывает с ним дружеские отношения, перерастающие в страсть. Прямо как доктор прописал. А точнее, как посоветовала моя подруга и по совместительству кризисный психолог. Всё же так интересно, как иногда переплетаются реальная жизнь и моя актёрская игра... Когда я пробежала глазами по первым страницам сценария, то поняла, что место встречи главных героев – кофейня. Сквозь густой туман в своей больной голове я никак не могла понять иронии всей ситуации. Словно надо мной подшутили. Злобно и нелепо. Но кто? Сама жизнь?
По сценарию героиня забредает в незнакомую и неприметную кофейню, чтобы спрятаться в ней от назойливого поклонника. Там она знакомится с парнем, который тоже прячется в стенах, пропитанных кофейным дымком. Только от самого себя. Героиня первая подсаживается к растерянному незнакомцу и просит его сделать вид, что у них свидание. Она хочет предложить ему денег, лишь бы тот согласился. «Будто всё в этом мире можно купить за деньги…» – проносится тут же в моих мыслях, но я продолжаю дальше вчитываться в текст. Незнакомец не долго был в замешательстве, так как героиня ловко заговаривает ему зубы и почти сразу же заказывает им кофе: два капучино. Ей нужно, чтобы докучающий её кавалер увидел их сквозь витринное стекло кофейни. И эта шалость ей удаётся.