Пенн нахмурился.

— Давай поговорим об этом позже.

— Почему на ней твой пиджак? — Спросила я вместо этого.

— Ей было холодно, — спокойно произнес он. — Да ладно тебе. Давай вернемся на вечеринку. Кэтрин собирается поехать домой.

Я прищурилась, глядя на них.

— Чем вы тут занимались, что Кэмдена сбежал отсюда?

Кэтрин наконец посмотрела на меня. Ее глаза покраснели, макияж расплылся. Ее струящееся платье было помято. Она выглядела подавленной. Выглядела так, словно потеряла все. Я ведь и хотела когда-нибудь ее такой увидеть. Так почему же не испытываю радости от такого зрелища?

— Ему не понравилось, что Пенн успокаивал меня, — сказала она с ненавистью в темных глазах. — Возможно, тебе знакомо это чувство, если у тебя остались еще какие-нибудь чувства.

— Кэтрин, — взмолился Пенн. — Не стоит начинать этот разговор прямо сейчас. Лучше иди домой.

— Да, нам пора. Пойдем, — уговаривала ее Ларк.

Но Кэтрин продолжала:

— Она стоит там в зале, как чертовая невинная сказочная принцесса, после того, как разрушила мою жизнь, и я должна просто уйти? — Она отрицательно покачала головой. — Мне так не кажется.

— Я разрушила твою жизнь?! — Спросила я, приподняв бровь. — Похоже, всем надоело терпеть твое дерьмо.

— Это выглядеть именно так со стороны. Ты именно этого и хотела. — Кэтрин шагнула ближе ко мне. — Удивительно. Я никогда не думала, что ты станешь моей копией с фальшивыми голливудскими серебряными волосами, но, похоже, что это так.

Я фыркнула.

— Я ничего не могу поделать с тем, что карма догнала тебя… сука.

— Если так, то твоя задница будет следующей.

— Кэтрин. Натали. Разве мы не можем? — Спросил Пенн. — Здесь собралось много людей. Ты же не хочешь устраивать сцену. Это важный для тебя вечер.

— Ты все еще защищаешь ее? — Спросила Кэтрин. — Просто спроси ее, Пенн. Спроси о том дерьме, которое она устроила. О том, что украла у меня Элизабет Каннингем, мою дизайнерскую одежду и билет на Неделю моды. О том, как она украла моих друзей и мой статус, настроив всех против меня.

— Тебя и так уже все ненавидели, — огрызнулась я.

— Натали, — прорычал Пенн.

— О Боже, — прошептала Ларк.

— Это правда, — сказала я, входя в личное пространство Кэтрин. — Ты загубила столько жизней, играя в Королеву. Ты почему-то решила, что имеешь право выбирать кому быть в высшем обществе, а кому нет. Ты обращаешься со всеми так, будто они ниже тебя, будто пыль на твоих туфлях. Ты разрушила их жизни, даже не задумываясь, и никто никогда не заставлял тебя за это заплатить. Никто не ставил тебя на место. Добро пожаловать, попробуй на вкус то, что ты делала с другими всю свою жизнь.

Кэтрин тихо рассмеялась.

— Отлично, Натали. Забирай на хрен мой трон. Но я тебе скажу кое-что, на этом пьедестале холодно, тяжело и одиноко. Так что, бл*дь, бери. Я больше не хочу иметь с тобой дело. Ты победила. Ты именно это хотела услышать? Тебе стало от этого лучше? — Она оглядела меня с ног до головы, я не ответила, она вздохнула. — Я так и думала.

Затем прошла мимо меня, вернула Пенну его пиджак и вышла из клуба с Ларк на хвосте. Каким-то образом последнее слово все равно осталось за Кэтрин. Даже когда она была сломлена, уходя с позором.

Пенн был ошеломлен.

— Натали, о чем ты думала?

— О чем я думала?! — Спросила я. — Кэтрин только и делала, что мучила меня с тех пор, как я приехала в Нью-Йорк.

— Да, и хотя отчасти в этом есть и моя вина, это не значит, что ты должна бить лежачего.

— А почему бы и нет? Она проделывала такое постоянно, — напомнила я ему.

Он моргнул, будто что-то наконец встало на свои места, и он не хотел этого видеть.

— Ты подстроила все это нарочно?

— Что все?

— Все, Натали, — выпалил он. — Ты забрала Элизабет у Кэтрин вместе с ее статусом светской львицы и ее подругами? Ты пригласила на эту вечеринку людей, которых она обидела когда-то? Ты сделала все это, чтобы она получила по заслугам?

— Я... э-э... — Пробормотала я, видя, как закипает его гнев, который он обычно держал в узде. — Да. Я хочу сказать, что она должна была заплатить, я не хотела, чтобы она ушла без наказанной. Ты же знал об этом, Пенн. Ты знал, что я хочу, чтобы она заплатила за мои страдания.

— Значит, ты решила, вот так запросто причинить ей боль? — Он стиснул зубы. — Я знал, что ты хочешь здесь выжить, Натали. Но я не знал, что ты собираешься разрушить ее жизнь.

— Она это заслужила, — огрызнулась я, прежде чем успела подумать.

— Господи Иисусе, — тихо прорычал он. — Я видел, что происходит. Видел, как растет твоя популярность, как появляются новые подруги, как ты все время планируешь вечеринки. Я видел все это, но мои глаза были словно закрыты. Клянусь, видно я вполне нормальный человек, раз у меня даже мысли не возникало, как чертовски далеко ты могла зайти.

— Пенн, — пробормотала я.

Но он не останавливался.

— Ты очаровательна. Всем нравишься. Честно говоря, ты нравилась даже Кэтрин, когда она впервые с тобой познакомилась, пока не поняла, что ты представляешь для нее угрозу. Я просто подумал, что, попав в нужную компанию, ты быстро поднимешься. Что тебе нужно держаться подальше от команды и найти здесь для себя подруг. Черт, неужели я так ошибался?

— Ты не ошибался, — выдохнула я. Я видела, как он ускользает от меня из-за своих мыслей. Видела, что он теперь не на моей стороне. Теперь он ставил все, что я делала, под вопросом. Это меня пугало. — Это произошло само собой.

— Есть еще что-нибудь, что я должен знать? Только правду. Я знаю этот мир. Теперь мои глаза открыты. Всегда есть что-то еще, — сказал он, повторяя слова, которые сказал мне о Льюисе на Рождество.

Я открыла рот. Ложь уже готова была сорваться с моего языка. Но я не могла, не могла ему соврать. Не сейчас, когда он понял результат моих действий. Не сейчас, когда он едва сдерживался. Если он узнает позже, это станет для нас концом. Концом всему. Это я понимала очень ясно.

Я вздрогнула.

— Льюис.

Пенн прищурился.

— Что с Льюисом?

— После того, как твой адвокат не смогла получить запретительный судебный ордер, я... э-э... воспользовалась одним из контактов Джейн в прессе, и сообщила им о его деловых связях.

Его глаза округлились.

— Как ты вообще узнала о его деловых связях?

— Просто... вспомнила кое-что, когда мы встречались, и сложила кусочки вместе.

— И ты решила, что «Нью-Йорк Таймс» должен об этом знать? — спросил он, повышая голос.

Я оглянулась, не смотрел ли на нас кто, но это, показалось, только еще больше его разозлило.

— Это невероятно, Натали. Я же сказал, что могу сам разобраться с Льюисом. Я давал тебе понять, не совершать того, о чем потом будешь жалеть.

— Ты бы не справился с Льюисом, — напомнила я ему. — Запретительный судебный ордер мне не светил. Судья был их другом. Ничто не могло удержать и обезопасить меня от Льюиса, пока я сама не остановила его, пока он не понял, что его действия могут иметь реальные последствия. — Я вздохнула и прикусила губу. — Но я не ожидала, что мои действия могут затронуть и Нину. Я не хотела, чтобы она пострадала из-за него.

— В этом-то все и дело. Мы никогда не видим реальные последствия наших действий, — резко сказал он. — Я думал, что именно ты из всех людей понимала это.

— Пенн, — прошептала я.

Но он просто отвернулся от меня, будто не мог меня видеть.

У меня сжалось сердце. Я шагнула к нему, пытаясь найти слова, чтобы все объяснить. Те слова, которые я твердила себе месяцами, что они обязаны заплатить, что они заслужили наказание, что они разрушили мою жизнь и вышли сухими из воды, что если никто другой не может поставить их на место, тогда это буду я.

Но все аргументы замерли у меня на губах. Пенн был на стороне своей команды. Команды, как всегда.

Наконец, его взгляд скользнул ко мне. Я была уверена, что не хочу услышать, что он скажет дальше.

В ту же минуту вдруг погас свет в помещении.

И все закричали.

36. Натали

— Какого черта? — Пробормотала я, чувствуя страх.

Пенн потянулся и схватил меня за руку.

— Ты в порядке?

— Да, но что происходит?

— Не знаю. Но мы должны это выяснить.

Люди вытаскивали сотовые телефоны, включая фонарики, освещая затемненный интерьер. Секундой позже над головой вспыхнули прожекторы. Паника немного улеглась, но мы все еще оглядывались по сторонам, гадая, что же, черт возьми, произошло.

Пенн потащил меня к месту маленькой сцены, где мы планировали вручить благотворительной организации огромный чек. Это казалось таким же хорошим местом, как и любое другое, чтобы попытаться получить некоторый контроль над толпой. И, надеюсь, выяснить, что происходит.

Но когда мы подошли туда, у меня отвисла челюсть. Джейн Девни стояла с руками за спиной. Офицер полиции защелкивал на ее запястьях наручники. Я двинулась к ней, но Пенн остановил меня. И тут я поняла, что дело не только в Джейн, но и в Корте.

— Вы совершаете огромную ошибку, — рявкнул Корт офицеру.

— Вы имеете право хранить молчание, — начал офицер.

— Это не его сильная сторона, — сказал Пенн, но в его голосе звучала тревога.

Джейн, однако молчала. Она просто тупо смотрела перед собой. Она спокойно подчинялась властям, потеряв что-то внутри. Искру, которая всегда делала ее не похожей ни на кого.

Полицейские оттесняли людей с этого места, стараясь держать периметр свободным.

— Пожалуйста, отойдите назад. Вечеринка окончена. «Тринити» закрывается.

Я шагнула вперед, Пенн даже тогда не смог меня остановить.

— Что значит «закрывается»?

— Пожалуйста, отойдите. Мы должны закрыть и обезопасить это место. Все, пожалуйста, двигайтесь на выход. Вечеринка окончена, — повторил он, используя свою команду, чтобы оттолкнуть людей от Джейн и Корта.

— Это мой брат, — сказал Пенн, подходя к офицеру. — Что происходит?

— Ничего не могу сказать. Вам придется приехать в участок, — проворчал полицейский. — Пожалуйста, не путайтесь под ногами.

— Да, сэр, — ответил Пенн.

Я даже не могла поверить, что это происходит. Джейн и Корт арестованы? «Тринити» закрывали? Что, черт возьми, послужило причиной для этого?