Вечером, как и было объявлено, состоялось заседание Временного правительства. Зачитали первый вариант записки Корнилова. Керенский дал краткое пояснение, по поводу смертной казни в тылу, он сказал:

- По сути, всё верно. Саботаж в тылу – это преступление, это пособничество врагу. Но обстановка в стране накалена и вводить её сразу преждевременно. Завтра откроется в Москве Государственное совещание, которое, я надеюсь, разрешит все противоречия и сплотит партии. И после этого, когда подтвердятся наши полномочия, можно вернуться к вопросу о смертной казни в тылу в частности и о поставленных Корниловым вопросах, вообще.

В это время в Могилёве Корнилов рассказывал Лукомскому о результатах своей поездки в столицу:

- Алексеев абсолютно правильно называет Керенского болтуном всея России. Говорит много, обещает ещё больше, только ничего не делает. Выжидает что-то. Хитрец из хитрецов. Того и гляди сам себя обхитрит. А время болтовни прошло. Контрразведка мне докладывает, что в конце августа большевики готовятся захватить власть.

- Но их мало. Это не самая популярная партия в России.

- Горстка храбрецов вполне способна опрокинуть полк, если они сплочены в едином порыве. России не везло с правителями. Царь-батюшка был мягок и не решителен. Керенский болтлив и столь же не решителен. А большевики, как я понимаю, собраны в кулак и подкреплены немецкими деньгами и не побояться пролить кровь. А на удар лучше всего ответить ударом. Если выступление большевиков состоится, то я расправлюсь с предателями Родины как следует! Керенский не хочет, что бы я ехал в Москву на совещание. А я поеду и, надеюсь, чего-нибудь добьюсь.

Корнилов не верил Керенскому, Савинков тоже не верил Керенскому. Керенский не верил ни Савинкову, ни Корнилову.