Глава 43

Камила

Уоррен уехал неделю назад, и с каждым днем я скучала по нему все сильнее. Мы ежедневно созванивались, иногда по два раза в неудобные часы из-за разницы во времени, но каждый раз, когда я слышала его голос, я забывала о времени. В глубине души я понимала, что простила его еще до того, как увидела на похоронах его отца. Да, он скрывал от меня что-то, но зато заботился обо мне так, как я могла только мечтать. Однажды вечером, после тяжелого дня в «Уинзоре», он позвонил мне по FaceTime, когда я готовила себе ужин. Я поставила телефон на кулинарную книгу и повернулась к жаркому.

— Жаль, что меня там нет, — сказал он.

Я оглянулась через плечо и улыбнулась экрану.

— Мне тоже.

— Ты готовишь курицу или креветки?

— Креветки.

— Хотелось бы мне быть там.

Я накрыла сковородку и вернулась к телефону, облокотившись на стол и глядя на него.

— Печально, что вы проиграли.

— Ты смотрела? — я кивнула. — Тебе было скучно?

Я хихикнула.

— Удивительно, но нет. Чарли мне все объяснял. И постоянно спрашивал, не знаю ли я, что ты решил с «Барселоной».

— Что ты ему сказала?

— Что не знаю. — Я замолчала, всматриваясь в его глаза. — Я не думаю, что даже ты знаешь.

Он ухмыльнулся, закинул руку за голову и откинулся на подушку, прижимая телефон к лицу. Я перевела взгляд на его обнаженную грудь. И вздохнула.

— Жаль, что меня там нет.

Его глаза потемнели.

— Ты не представляешь, как я хочу, чтобы ты была здесь.

Я оттолкнулась от стойки и повернулась к плите, выключила ее и открыла сковородку, чтобы наложить еду. Затем устроилась на барном стуле и стала ждать, пока все остынет. Это время я наблюдала, как его глаза закрывались, и сильнее возненавидела разницу во времени.

— Тебе пора спать, — заметила я.

Его глаза распахнулись.

— Нет-нет. Я проснулся.

— У тебя завтра еще один долгий день.

Он вздохнул и кивнул.

— Ты переедешь со мной? Я знаю, тебе не нравится такой образ жизни, и знаю, что некоторые подружки футболистов тебя бесят, но если я соглашусь играть в «Барселоне», мы будем рядом с моей семьей. Мы можем жить где угодно: в городе, в деревне.

Мое сердце подпрыгнуло. Я отодвинула тарелку.

— Это...

— Я понимаю. Большие перемены и все такое. Я знаю, ты боишься потерять свою жизнь и все ради чего ты работала, но ты можешь делать тоже самое здесь. Тут много детей, которые нуждаются в парках. — Он замолчал, переводя дыхание. — Ты будешь не одна. Я бы позаботился, чтобы ты не чувствовала себя одинокой.

То, что он тщательно об этом подумал, согрело мое сердце и немного разбило его. Я ничего так не хотела, как быть с ним, но быть с ним означало оставить все позади. Сестру, родителей, брата, Чарли, мой район.

— Уоррен, — прошептала я, быстро моргая. — Мне нужно время. Я уже объяснила тебе, почему я не могу просто взять и уехать.

— Сколько лет? — спросил с мольбой

— Тебе действительно невозможно отказать. — Я вздохнула и улыбнулась, на что он усмехнулся. — Но мне все равно нужно время.

— Много?

— Несколько месяцев? — пожала я плечами.

Он снова зевнул.

— С несколькими месяцами я смогу справиться.

***

— Эй, придешь сегодня посмотреть игру?

Я рассмеялась. У Чарли появилось новое любимое хобби – он заставлял меня пропускать работу, чтобы я тусовалась с ним в баре и смотрела футбол. Как бы мне ни нравилось пропускать работу, я была уверена, что Нэнси начала понимать, чем я занимаюсь во время столь долгих перерывов на обед.

— Не уверена. Мне надо забрать кое-какие бумаги в «Уинзоре».

— Это же всего раз, — буркнул он.

— То же самое ты говорил вчера.

— Ну, значит еще один раз. Я накормлю тебя и напою. Чего еще можно желать?

— Договорились. Но я опоздаю.

— Игра длится девяносто минут. Как поздно ты вернешься?

Я закатила глаза.

— Игра длится девяносто минут, но даже если я опоздаю на восемьдесят, то, скорее всего, ничего не пропущу.

—Твой бойфренд всегда говорит всякие слащавые глупости в камеру. Я устал записывать это дерьмо и показывать повторы, чтобы ты могла притвориться, что смотрела матч в прямом эфире. В следующий раз, когда он позвонит, я ему всё расскажу.

Мои глаза расширились.

— Ты не сделаешь этого!

— Это мы еще посмотрим.

— Окей. Я опоздаю на пять минут.

Я вернулась из Бруклина в бар Чарли через пятнадцать минут после начала игры. Усевшись за барную стойку, посмотрела на экран.

— Ноль-ноль. Удивительно.

Чарли рассмеялся.

— Но твой дружок разыгрывает из себя идиота.

Я улыбнулась и потянулась за пивом, которое он мне протянул.

— Разве там не «Барселона»?

— Угу, не хочешь поделиться какой-нибудь информацией? — спросил Чарли, прислонившись к барной стойке и глядя в телевизор. — Потому что я умираю от любопытства.

— Нет, — ответила я, делая глоток пива. — На его месте ты бы остался или ушел?

Чарли повернулся ко мне и пожал плечами.

— «Барселона» – лучшая команда. Все плеймейкеры там, но «Манчестер» похож на «Янкиз». Скажем, в «Метс» играют любимчики, а в...

— Этому не бывать, — перебила его, и он рассмеялся.

— Давай притворимся. Джетер, Робинсон Кано, Ясиэль Пуиг, Клейтон Кершоу – все в «Метс», и ты играешь за «Янкиз», и, хотя это хорошая команда с потенциалом, ты с ней выросла, боготворишь...

— Он вырос, боготворя «Барселону», — сказал я, делая еще один глоток пива.

Брови Чарли поползли вверх.

— Ох, ты ж блин.

Я пожала плечами и снова посмотрела на экран. Заметив Уоррена, я улыбнулась.

— А ему идет футбольная форма.

Чарли усмехнулся.

— То же самое вчера сказала твоя сестра.

— О, конечно, — хихикнула я. — И наверняка сказала, что Адам тоже будет в ней отлично выглядеть?

— Нет, не сказала. И думаю, что Адам понятия не имеет с какой стороны подойти к мячу.

— Он, наверное, поднял бы его и бросил руками, — предположила я, и мы оба покатились со смеху. Я вздрогнула, увидев, как Уоррену прилетел удар в голень, и он упал на бок. — Кто бы мог подумать, что этот вид спорта хоть и менее ужасен, чем американский футбол, но также травматичен.

— Ты когда-нибудь интересовалась у Уора, падают ли они на травку, чтобы просто немного отдохнуть?

— Нет, но слышала, как это сказал один из его товарищей по команде. Но, думаю, он пошутил, — ответила я, наблюдая, как Уоррен встал, чтобы пожаловаться судье. — Но, кажется, в этом что-то есть.

Мы продолжили смотреть игру. Мои глаза не отрывались от Уоррена, пока он бежал по полю с мячом. Он обходил игроков противника с таким мастерством, что я перестала моргать, чтобы ничего не пропустить. И вот он оказался прямо перед воротами. Чарли начал сопеть себе под нос «Уор-зон, Уор-зон», а я вцепилась в барную стойку обеими руками и затаила дыхание.

— Почему он просто стоит? — крикнула, подпрыгивая на стуле.

— Он так всегда делает.

— Но почему? — возмутилась я. Что больше походило на скулеж.

— Чтобы создать шумиху, — объяснил Чарли. — Не знаю зачем, черт побери, но из-за этого каждый раз у меня едет крыша от беспокойства, хотя я знаю, что этот сукин сын собирается выбить из мяча все дерьмо.

Мое сердце подскочило к горлу. Я издала сдавленный крик, все еще цепляясь за край стойки.

— Господи Иисусе, Уоррен. Пни гребаный мяч!

Он наклонил голову и улыбнулся, медленно и соблазнительно. Мое сердце забилось быстрее. Затем он ударил по мячу; как только его нога двинулась вперед, игрок противника попытался отбить мяч, но промахнулся, отправив Уоррена на землю.

— Гооооооооооооооооооол! — кричали со всех сторон.

Чарли с криком вскочил. Я с криком вскочила. Но как только наш адреналин иссяк, мы снова посмотрели на экран и поняли, что Уоррен все еще лежал на земле, держась за колено.

— О Боже, — охнула я, прикрывая рот рукой. — Ты думаешь?..

Чарли пожал плечами.

Мое сердце заколотилось еще быстрее. Комментаторы принялись рассуждать о его травме, пока санитары помогали Уоррену забраться на каталку. Я достала телефон и начала ему звонить, хотя знала, что он не сможет ответить.

— Черт, — вскипела я. — Блин. Блин. Блин.

Я набрала Мириам. Она ответила после второго гудка.

— Ты на игре? — я сразу перешла к делу, пока слезы застилали мои глаза.

— Нет, но видела, что произошло. Серхио там. Он скоро с нами свяжется.

— О Боже, — прошептала я.

— Все будет хорошо, — успокоила она. — Все будет хорошо. Я позвоню, как только что-нибудь узнаю.

Я быстро заморгала и кивнула, хотя она меня не видела, затем поблагодарила ее и повесила трубку. Неужели это и есть беспомощность? Игра продолжалась и закончилась со счетом один-ноль. «Манчестер» победил. Товарищи по команде Уоррена давали после игры интервью и желали ему удачи, прежде чем камеры переключились на комментаторов в студии, которые принялись размышлять о том, какую травму он получил. Они прокрутили тот момент раз двадцать, и каждый раз я плакала все сильнее.

— Почему они так долго не перезванивают? — всхлипнула я.

Чарли вышел из-за стойки и положил руку мне на плечо.

— Они позвонят. С ним все будет в порядке. Такое происходит постоянно.

— Мне надо идти, — сказала я, когда посетители начали заходить в бар. Я взяла сумку и телефон.

— Позвони мне, когда узнаешь новости, — крикнул Чарли, когда я вышла за дверь.

Я мерила шагами свою квартиру, когда там появилась Ванесса. Она обняла меня и спросила, слышала ли я что-нибудь.

— Пока нет.

Я упала на диван, а она начала рыться на моей кухне, чтобы открыть бутылку вина. Вернувшись, протянула мне бокал, прежде чем сесть рядом со мной. Когда зажужжал телефон, я вскочила, поставила бокал на столик и ответила на неизвестный номер.

— Камила, это Серхио.

Мое сердце перестало биться.

— С ним все в порядке?

— С ним все будет в порядке. У него сейчас интервью в прямом эфире.

Я схватила пульт и начала переключать спортивные каналы, затаив дыхание, пока не увидела немного прихрамывающего Уоррена. Только тогда с облегчением вздохнула. Он шел без посторонней помощи, следовательно, ничего серьезного с ним не произошло.

— Ты смотришь? — спросил Серхио.