Глава 6

Когда я была ещё ребёнком, время перед утром Рождества тянулось слишком долго. Я просыпалась в темноте и навостряла уши, чтобы услышать на крыше топот копыт северных оленей или глухой стук сапог Санта Клауса, когда он скользил в нашем дымоходе и приземлялся на пол. Залезала в постель к сестре, трясла её, хотя к этому времени она почти всегда просыпалась, и мы шептались друг с другом, надеясь убедить солнце взойти пораньше. В те времена оно никогда этого не делало, и даже сейчас, когда я выросла, не делает.

Я не знала, спал ли Сэм во время своей ночной вахты у гроба отца, но подозревала, что не должен. Так же, как и играть на гитаре или покидать помещение. Чем бы парень там ни занимался, он делал это тихо, потому что до самого утра я не слышала ни звука.

Несмотря на три этажа, которые нас разделяли, я думала о теле Сэма, как он лежал рядом со мной на кровати, и внезапно ощутила пустоту. Мне хорошо знакомы эти чувства, когда он лежал рядом со мной, голова в верхней части кровати, ноги – в нижней. Как одеяло изгибалось на его теле, как меня окутывало его тепло. Эта ночь казалась очень длинной.

Я клевала носом, когда решила, что пора уже вставать. С трудом разлепила веки и, спотыкаясь, побрела под горячий душ, затем надела свой любимый чёрный брючный костюм с вытачками на бёдрах – этот костюм очень хорошо облегал мою фигуру. Свой наряд я дополнила белой шёлковой блузкой с большим воротником. В этом костюме я выглядела солидным представителем фирмы «Фраули и сыновья», но не стоило себя обманывать, так я одевалась ещё и для Сэма.

Впервые я встретилась с семьёй Стюарт в понедельник утром. Хотя с Дэном мы уже были знакомы, его мать я видела впервые. Он привёл её в мой кабинет, помог сесть на стул в центре комнаты, потом устроился справа от неё.

– Мой брат не придёт, – объявил Дэн, при этом его лицо выдавало больше, чем слова.

На сердце стало тяжело.

– Он придёт, – миссис Стюарт сжала в руке платочек, которым она утирала слезы, но не всхлипнула.

Дэн тоже не плакал, хотя глаза его покраснели, как у человека, который много часов боролся со слезами, но потерпел в этом поражение. На его щеках проступала щетина, волосы цвета мокрого песка растрепались, хотя одет он был в шикарный костюм, как и при первой нашей встрече. Он вытащил из своего черного кожаного портфеля папку, которую я ему давала ранее, но не раскрыл её.

– Сэм не придёт, мама, – повторил он.

Миссис Стюарт покачала головой и ответила дрожащим голосом.

– Он придёт. Конечно, он придёт.

– Я сказал ему, чтобы он не приходил, – Дэн бросил на меня короткий взгляд и вновь покачал головой.

Моя семья тоже не избежала щекотливых ситуаций, которые невозможно просто проигнорировать. Но даже в тех семьях, которым обычно удаётся сохранить безупречный вид, могут происходить драматические сцены, например, когда домочадцы сталкиваются со смертью. Подобные разборки я видела собственными глазами: от брошенных в лицо непонятных обвинений до кулачных боёв перед открытым гробом.

На мгновение повисло тягостное молчание, во время которого миссис Стюарт повернулась на своём стуле и уставилась на сына.

– По какой причине ты так поступаешь?

– Давай не будем говорить об этом прямо сейчас, – Дэн потёр рукой лицо, но, в конце концов, посмотрел на мать.

– Хорошо, не будем, – она снова смотрела перед собой, руки на коленях сжаты в замок. Затем её нижняя губа задрожала, как предвестник приближающихся слёз. – Хорошо, Дэниэль, хорошо. Ты всё решил, не так ли?

– Да, мама, конечно. Давай покончим с этим, – Дэн бросил на меня извиняющийся взгляд, на который я, надеюсь, ответила взглядом полным сожаления.

Я немного подождала, чтобы посмотреть, не скажет ли миссис Стюарт ещё что-нибудь, но вместо этого она тяжело дышала и смотрела мимо сына. Я протянула руку к папке тёмно-синего цвета, которую Дэн всё ещё держал, и он тут же передал мне документы. Так как мы уже спланировали церемонию и обсудили всё с раввином, который вёл богослужение, говорить больше было не о чем. По правилам еврейской веры молебен необходимо проводить, как можно скорее, то есть сегодняшним утром.

Когда миссис Стюарт издала хриплый звук, я посмотрела на нее и увидела, что она снова промокнула глаза платком.

– Мы должны о многом подумать! И многое сделать!

Дэн сделал попытку коснуться её плеча, но в последнюю секунду отдёрнул руку.

– Именно по этой причине, мама, я всё и организовал заранее. Тебе не о чем беспокоиться. Папа в лучших руках, – он перевёл взгляд на меня. – Правда?

– Конечно, миссис Стюарт, – во время еврейских похорон дел у меня не много, я лишь предоставляю место, где покойный находится до погребения, и перевожу его на кладбище. – Я рада помочь вам позаботиться обо всём необходимом.

– Я уверена, что вы позаботитесь обо всём наилучшим образом, но я хочу, чтобы твой брат был здесь, Дэн, – Миссис Стюарт вздохнула, чуть улыбнулась дрожащими губами и поискала взглядом сына.

– Он придёт на богослужение, – ответил Дэн с каменным лицом. – Сэм сказал, что в любом случае придет. Сейчас ему здесь не место.

– Но, может, у него появятся какие-нибудь идеи...

– Мама, – перебил Дэн её таким тоном, который означал, что эту тему они уже не раз обсуждали. – У нас всё под контролем. Что он должен сделать? Сыграть на гитаре?

Вновь тишина на мгновение накрыла нас, как одеялом. Затем Дэн снова перевёл на меня взгляд, а миссис Стюарт разглядывала свои переплетённые на коленях руки.

– Мой брат, – пояснил Дэн, – не слишком ответственный человек.

Миссис Стюарт громко высморкалась. Дэн коснулся её плеча, затем перегнулся через письменный стол, чтобы пожать мне руку.

– Большое спасибо, мисс Фраули.

– С удовольствием помогу вам, – резко ответила я, потому что меня снова задела его вежливость.

– Через пару часов мы вернёмся на заупокойную службу, – пояснил Дэн. – Пойдём же, мама. Тебе надо немного успокоиться.

Я проводила обоих до двери кабинета. В зале я увидела женщину с длинными тёмными волосами, перевязанными на лбу траурной лентой. Она подняла голову и выпрямилась, в руках женщина сжимала смятый бумажный платочек. Возможно, это сестра или кузина, или подруга семьи, но когда я увидела, как глаза Дэна вспыхнули, стало понятно, что она принадлежала ему.

– Элли, – произнёс он. – Привет.

– Привет, дорогой. Здравствуйте, Дотти.

Когда миссис Стюарт её обняла, губы Элли скривились в слабой улыбке.

– Это моя супруга, – пояснил мне Дэн.

Она ухватилась за его руку, он удержал её, как само собой разумеющееся. Этот жест казался мне более интимным, чем поцелуй. Потом все трое вышли.

Сэм не появился, как и предсказывал его брат.

Из окна своего кабинета я могла обозревать парковку. Дэн Стюарт с супругой стояли возле тёмного Вольво: он склонился к жене, положил голову ей на плечо и обхватил руками талию, а она гладила одной рукой по его спине, положив другую ему на затылок. Мне показалось неприличным наблюдать за ними, но я не могла отвести взгляд. Её руки двигались в тройном ритме, три поглаживания, и пауза. Потом другие три поглаживания, затем снова пауза. Такие жесты меня успокаивали, хотя ничего захватывающего в этом зрелище не было.

Ревность, которую я внезапно почувствовала, удивила меня. Выражение его лица, когда он на неё смотрел... Не стоило отрицать, мне хотелось, хоть на денёк присмотреться к нему. Интересно, как бы повёл он себя, если бы она, одетая в белое, лежала в сосновом гробу? Что бы он делал, если бы ему пришлось пережить потерю жены, которую, несомненно, обожал?

Дэн чуть расправил плечи, Элли снова погладила его по спине. Я различила, как она что-то прошептала ему на ухо, и Дэн кивнул. Элли прижалась к нему, затем он чуть отступил назад, и они поцеловались там, на парковке, а я, наконец, отвернулась.

После полудня планировалась заупокойная служба для другого погребения, но правила веры Стюартов гласили, что мистера Стюарта необходимо похоронить, как можно быстрее. Мы подготовили капеллу, раввин принёс маленькие книжечки с древнееврейскими молитвами, потому что я не припасла их заранее. По сравнению с другими траурными богослужениями, которые мы организовывали, это вышло коротким и скупым.

Никогда раньше я не возилась так долго при подготовке заупокойной службы. Я уронила книгу соболезнований, чистые белые листы смялась, и мне пришлось позаботиться о новой. Затем рассыпались по полу листки с песнопениями, которые остались лишними после последней службы, и я ползала на коленях, чтобы их собрать. Всё длилось в два раза дольше обычного, и каждые две минуты я смотрела через плечо на дверь, от этого страдали и скорость, и сноровка.

Наконец, я выпрямилась и сделала глубокий выдох. Сэм здесь, со своей семьёй, чтобы проводить отца в последний путь. Он пришёл только для этого. В связи с траурными событиями думать о чём-то другом было смешно. На самом деле, лучше бы мне здесь не присутствовать. Ему нельзя отвлекаться, поэтому на этой траурной церемонии я лишняя. Шелли и Джаред смогли бы встретить прибывающих на церемонию, а раввин, который был в курсе всего, мог позаботиться об остальном. Моё присутствие здесь совсем не обязательно, но я стояла в своём симпатичном брючном костюме и казалась себе идиоткой, когда члены семьи и друзья Морти Стюарта один за другим входили в часовню и занимали места на удобных стульях, обтянутых тканью в спокойных зелёных и лиловых тонах. Люди пришли разновозрастные, но самым младшим из них оказался Сэм.

Богослужение подходило к концу, и у меня не осталось времени для размышлений. Автомобили, снабжённые пурпурно-красными траурными флажками, отправились на кладбище. Раввин запаковал оставшиеся молитвенники и позаботился о том, чтобы все присутствующие правильно сориентировались. В конце концов, и мне нужно выполнять свои обязанности.