– Брось свой меч, – прошипел Казимир. – Ты же не хочешь, чтобы о нас узнал весь мир. Это был бы конец для всех нас.

Коннора трясло от ярости. Он повернулся к Казимиру.

– Сегодня твой конец, – он ударил его ножом в грудь и превратил Казимира в пыль.

– Нет! – закричала Корки.

Коннор развернулся, чтобы убить ее, но она исчезла, прихватив камеру с собой.

Мариэль закричала, увидев, как отца Эндрю закололи и сбросили с обрыва.

– Банни! Ты меня слышишь? Пожалуйста, приди. Пожалуйста, спаси его, – снова и снова повторяла она свою мольбу, спускаясь с холма и уворачиваясь от деревьев.

Тем временем битва возобновилась. Вампиры и оборотни атаковали Недовольных, крича и ревя от ярости. Слава богу, смертным удалось бежать.

Она добралась до самого низа и пробралась сквозь толпу к тому месту, где на сцене стоял на коленях Роман с отцом Эндрю на руках.

– Отец! – Мариэль упала на колени рядом с ним. Ее глаза наполнились слезами. – Я молюсь Целителям, чтобы они пришли. Пожалуйста, оставайтесь с нами!

Окровавленная рука Романа была прижата к ране отца, но кровь все еще сочилась.

– Позвольте мне отнести вас в больницу.

Священник покачал головой. Его лицо было бледным и липким от пота.

– Мое время пришло.

– Не говори так! – крикнул Роман. – О Боже, помоги мне, я не должен был тащить тебя в свой мир.

Отец Эндрю слабо улыбнулся ему.

– Я ни на минуту не жалею об этом.

Коннор материализовался рядом с Мариэль, лицо его было изможденным.

Она протянула руку, чтобы коснуться его.

– С тобой все в порядке?

Он слегка покачал головой, глядя на священника.

– Я отомстил за вас. Я надеюсь, что это даст вам покой.

– Ты убил Казимира? – спросил Роман.

Отец Эндрю кашлянул, затем поднял дрожащую руку к Коннору.

– Сын мой, ты знаешь, чего я на самом деле хочу от тебя.

Рот Коннора скривился, потом упал на колени и сжал руку священника.

– Прости меня, отец, ибо я согрешил. Это было... почти пятьсот лет прошло с моей последней исповеди.

– Расскажи мне, – прошептал отец Эндрю.

По щеке Коннора скатилась слеза.

– Я... убил в порыве гнева, – он взглянул на вершину монумента. – Дважды.

Отец Эндрю кивнул.

– Я буду молиться за тебя, – он посмотрел на Мариэль. – Теперь я хочу, чтобы меня наконец коснулся ангел.

– Отец, нет, – слезы текли по ее щекам.

Из уголка его рта потекла струйка крови.

– Мне больно, дитя мое. Пожалуйста, позволь мне уйти.

Мариэль взглянула на Романа сквозь слезы, и он кивнул. Розовая слеза скатилась по его лицу.

– Дорогая душа, твой Отец очень любит тебя, – Мариэль положила дрожащую руку на лоб священника.

Он не умер. Его душа не открылась для нее. Он только вздохнул и впал в безболезненную кому. С судорожным вздохом она подняла руку. Неужели она больше не Освободитель?

– Мариэль, – Закриэль появился рядом. – Я пришел за этой душой.

– Разве я перестала быть ангелом? – прошептала она.

– С кем ты разговариваешь? – спросил Роман.

Закриэль опустился на колени рядом с ней.

– Ты очень близка к тому, чтобы полностью стать человеком.

Еще одна слеза скатилась по ее лицу.

– Ты не заберешь меня с собой сегодня ночью?

– Твое время еще не пришло, – Закриэль положил руку на лоб отца Эндрю. – Дорогая душа, твой Отец очень любит тебя.

Мариэль увидела, как душа священника раскрылась и его дух вырвался наружу. Закриэль встал и приблизился к духовному телу отца Эндрю, который улыбался ей, Коннору и Роману.

Она встала и поклонилась священнику.

– Да пребудет с тобой Господь, душа моя.

Закриэль обнял священника за плечи.

– Нам пора уходить.

– Смогу ли я когда-нибудь вернуться? – спросила Мариэль.

Закриэль грустно улыбнулся ей.

– Это все еще возможно. Но только если ты действительно этого хочешь, – его крылья затрепетали, и он исчез, забрав с собой душу отца Эндрю.

– Что только что произошло? – спросил Коннор.

Мариэль смотрела на звезды, и слезы катились по ее лицу.

– Отец Эндрю отправился на небеса.