Она попыталась успокоить жжение растущего разочарования, ее комната оказалась чистой, но эмоции только усилились, однако, когда она попыталась открыть окно, которое вело на крышу, заметила, что там был замок.

Элис уставилась на замок и попыталась открыть его, толкнула окно вверх, чтобы проверить, отперто ли оно. Но это было не так.

— Да вы, блять, издеваетесь! — громко огрызнулась она, хлопнув рукой по окну, прежде чем развернуться и направиться к двери.

Она бросилась вниз по лестнице, увидев свою сестру, делающую домашнее задание за обеденным столом, и ее мать, уставившуюся на свой телефон.

— Что это за чертовщина? — ахнула Элис, ее глаза немного расширились, гнев ярко вспыхнул в груди.

— Что случилось? — спросила Софи, заметив гнев на лице Элис.

— У меня есть долбанные замки на окнах! — отрезала Элис, ее сердце сердито стучало в груди, она только что услышала, как открылась входная дверь, и звук голоса женщины-робота, говорящего, что дверь открыта, эхом разнесся по всему дому, и Элис расширила глаза. — Папа, какого черта! — рявкнула Элис, мгновенно нацелившись на Ричарда, когда он вошел и поставил свой портфель на пол.

— И тебе добрый день, — ухмыльнулся Ричард, глядя на Софи, которая тоже не улыбалась и не была рада его видеть. — А что это за кислые лица?

— Ты поставил замки на мое окно, — рявкнула Элис, пристально глядя на него, пока он шел дальше в комнату, снимая пальто.

— Это для того, чтобы держать дом в безопасности Элис, я думал, что все будут довольны системой. Учитывая все, что произошло, — ответил Ричард, многозначительно взглянув на Элис, а потом на Софи. — Теперь мы будем знать, кто приходит и уходит, и если кто-то пытается проникнуть в дом.

— Или уйти, — ответила Элис. — Верно? Вот в чем дело, не так ли? Ты хочешь запереть меня здесь на навсегда? — закричала она, события сегодняшнего дня нахлынули на нее. — Вдали от друзей, вдали от моего парня, ты мог бы по крайней мере дать мне мой телефон, чтобы я могла поговорить с ними, но нет! Ты ведешь себя так, как будто я какая-то хрупкая маленькая мышка, которую нужно держать взаперти! С таким же успехом ты мог бы поставить решетки на все ебаные окна. Найми еще охранника, чтобы он стоял снаружи!

— Элис, следи за языком, — предупреждал Ричард. — Милая, не всё делается тебе на зло, — он слегка рассмеялся, но в его голосе не было веселья. — У нас скоро будет новый член семьи, и я хотел, чтобы дом был безопасным местом, и если это значит, что твой парень сюда не будет приходить, то это бонус, — он произнес это таким тоном, что глаза Элис сердито расширились и она молча уставилась на него.

— Не используй ребенка для своих целей, Ричард, — тихо сказала Софи, положив руку на свой живот и посмотрев на Ричарда как на врага.

Элис посмотрела на них и задумалась, чего же она не замечала все то время, что сидела взаперти в своей комнате и избегала их обоих в течение последнего месяца. Напряжение было на лицо, но оба родителя Элис хотели сделать вид, что это не так.

— И что это значит? — ответил Ричард, настороженность в его голосе прозвучала неуместно, но Элис не позволила спору сдвинуться с места и слегка шагнула вперед, как бы возвращаясь к разговору.

— Я был послушной, спокойной, никуда не ходила в течение месяца, — сказала она, чувствуя, как сердце колотится в горле, она попыталась понизить голос, чтобы не было похоже, что она уже в ярости.

— Я делала все, что ты хотел, я была дома все это время. Я выполняла домашние задания, помогала Шарлотте, пропускала дни рождения, вечеринки, тренировки… Я уже несколько недель не могу ходить на тренировку, и меня вот-вот вышвырнут из команды… — она замолчала, почувствовав, что ее голос повысился, и вздохнула, когда оба ее родителя уставились на нее.

— И что? Если бы все это было для того, чтобы по-настоящему дисциплинировать меня, тогда, возможно, я была бы в порядке, терпела бы это дерьмо еще несколько дней, но теперь мне ясно, почему ты это сделал.

— Элис-

— Я не договорила, — сердито сказала она резким голосом, комната погрузилась в напряженную тишину, ее семья в шоке уставилась на нее, Шарлотта с беспокойством наблюдала за сестрой, видя, как изменилось выражение лица ее лица.

— Я знаю, что ты не любишь Магнуса. Но он присутствует в моей жизни, и сейчас он играет в ней большую роль, так что чем больше ты пытаешься держать меня подальше от него… тем больше я хочу быть подальше от тебя, — резко сказала Элис, но ее глаза горели с такой силой, что по комнате пробежал холодок.

— Теперь мне все равно на это наказание. Мне все равно, если ты не имеешь никакого контроля над женщинами в своей жизни, но ты не разрушишь мою, из-за своего долбанного эго, — выплюнула Элис, уставившись на Ричарда Мерфи так пристально, что оба ее родителя задались вопросом, с кем они сейчас разговаривают.

Она отвернулась и пошла к кабинету, чтобы взять свой телефон и ноутбук, где, как она знала, они были спрятаны, но Ричард начал действовать и зашагал за ней.

— Как ты смеешь так говорить с нами? Пока ты живешь под моей крышей, ты будешь следовать моим правилам, и твое наказание даже не приблизится к концу! — крикнул он, Элис проигнорировала его и потянула на себя крышку стола, где она увидела свой телефон и ноутбук.

— Ты меня вообще слушаешь? — спросил он, когда Элис вытащила свои вещи и отвернулась, ее лицо было пустым, она шла к другой двери, которая вела в коридор по другую сторону лестницы. — Элис!

Он быстро последовал за ней, догнав ее, когда она поднималась по лестнице, и схватил ее за руку, чтобы оттащить назад, но Элис остановилась, повернулась и посмотрела прямо в глаза Ричарду.

— Ты не мой отец. Ты не имеешь право меня и пальцем трогать, — она почти зарычала, прежде чем вырвать свою руку из его хватки и спокойно продолжила подниматься по лестнице.

Ричард смотрел ей вслед, его губы приоткрылись в шоке.

— Она знала? — несколько мгновений он молча смотрел в пустоту, а потом перевел взгляд на Софи. Софи не расслышала, что сказала Элис, но по выражению лица Ричарда поняла, что всё не так гладко.

Наверху Элис закрыла дверь своей спальни и тяжело вздохнула. С одной стороны, она гордилась собой за то, что взяла все под свой контроль, но с другой… ей было стыдно за то, что она только что сказала. Она положила ноутбук и телефон на кровать и подсоединила их к зарядным устройствам. Она попыталась урезонить саму себя, она вела себя плохо, и это было заслуженное наказание. Но каждый раз, когда она это делала, ее собственный голос напоминал ей обо всех негативных вещах, которые ей пришлось пережить в этом году в одиночку, и почему для нее не было преступлением — захватить для себя немного счастья.

Будто темная сторона шептала ей в ухо, убеждая ее, что она хорошо поступила, похлопав ее по спине, сказав ей, что ничего страшного не случится, если в конце концов она получит то, что хочет. Она уже отсидела свой срок, пора было возвращаться к нормальной жизни. Ее мать была обманщицей, прелюбодейной женщиной. Ее отец, даже не ее отец. Целая история ее жизни, которую они держали в секрете. Он это заслужил. Они не должны были скрывать правду. Это ее жизнь, она заслужила правду.

Телефон завибрировал на ночном столике, вывел ее из оцепенения, она уставилась в пустое пространство на ковре. Она придвинулась ближе к телефону и взяла его, нашла номер Магнуса и позвонила ему, продолжая смотреть в пространство с телефоном у уха. На другом конце провода Магнус почувствовал, что его телефон вибрирует в кармане, как только он положил две миски с собачьим кормом для своих доберманов, и встал прямо. Когда он наконец увидел определитель номера, то сразу же ответил.

— Детка?

— Привет, — спокойно ответила Элис. — Я сказала, — пробормотала она, чувствуя себя пугающе спокойной, как будто ее собственные рассуждения вернули ей рассудок.

— Что сказала? — спросил Магнус, уходя от восторженных звуков голодных собак.

Он был дома один, поэтому переоделся в спортивные штаны и белую футболку, чтобы заняться учебой. Первоначально он должен был проводить время со своими друзьями, но их планы посетить бурную вечеринку в тот вечер расходились с его планами провести ночь с Элис, поэтому он отступил и вернулся домой, чтобы потом поехать в дом Мерфи.

— Я сказала, что он мне не отец, — спокойно ответила Элис, Магнус подошел к холодильнику, чтобы открыл его, и поднял брови. Он представил себе, как сейчас выглядит выражение ее лица и улыбнулся.

— Жесть, — усмехнулся он. — Что он сказал?

— Ничего. Я сразу же после этого ушла, — ответила Эли. — Мне должно быть стыдно.

— Нихрена подобного. Они лгали тебе все это время, желая стереть Питера из твоей жизни, как будто его не существовало. У тебя было право на эту информацию, Элис, и они скрыли ее от тебя, — продолжил он, вытаскивая стеклянный кувшин с апельсиновым соком и отворачиваясь, ставя его на мраморный островок в центре кухни. — Я бы и не такое сказал ему.

— Я знаю, — выдохнула Элис. — Просто не могу от этого избавиться, это похоже на ощущение раздвоения сознания по поводу всего происходящего. Как будто мне должно быть плохо, но я не хочу извиняться, но…

— Это то, чему тебя учили, и твои инстинкты борются друг с другом, просто выбери одно. Я обычно выбираю последнее, — просто ответил Магнус.

— Мм, — промычала Элис, ее инстинкты давали ей смешанные сигналы. — Это такая неразбериха, — она вздохнула, проводя рукой по волосам и вставая с кровати. — Я чувствую, что теряю самообладание, Мэгс.

— Почему? — спросил он, наливая апельсиновый сок в стакан.

— У меня такие побуждения… — прошептала она, подходя к своему окну, где теперь на стекле стали появляться маленькие капельки дождя.

— Уточни? — спросил Магнус, поставив стеклянный кувшин и уставившись на слегка готическую картину на стене напротив него. Пустота приподняла голову, окутав волной неистовой тьмы, когда он услышал поразительный звук молнии снаружи.