ЧАСТЬ 2

Я вышел из вертолета, под ногами захрустела трава. То, что от нее осталось. Земля была выжженной, и вихрь пепла и пыли поднялся, когда вертолет снова взлетел. Я хотел бы остаться в нем, полететь домой. Это место не казалось уютным убежищем.

Зима лежала на горах вокруг, и за долиной высокие деревья пригибались от веса снега на их ветках. Но тут снега не было. Только разрушение.

Пострадала не только трава. Деревья стали скелетами с голыми обломанными ветками, луг почернел. Обгоревшие столбики ровным рядом отмечали, где был забор. Огонь проглотил почти все здания. Я не приглядывался к комкам на поле. В паре сотен ярдов ниже по склону холма были обломки огромного дома, дым поднимался из угла. Дыры были в стенах, и одна сторона обвалилась внутрь, словно на нее наступил великан.

Я начинал понимать, почему капитан вызвала помощь для этого дела.

Шейн уже шагал к обгоревшему дому. Линна серьезно взглянула на меня и пошла за ним. Я поплелся за ними среди разрушений. Мы приближались, и я заметил, что у дома собрались и говорили четверо людей. Один из них отошел и направился к нам.

Капитан Блит была женщиной за сорок лет с пронзительным взглядом, светлые волосы ниспадали до ее подбородка, и ее аура кричала: «Чепуха не принимается». Она была самой жуткой леди из всех, кого я встречал, и она была главной на нашем участке, еще и сильным телекинетиком.

— Агент Моррис, агент Шен, мистер Давила, — быстро поприветствовала она. — Идемте со мной. Тело там.

Блит, как вы уже поняли, не любила просто болтать. Или звать по имени.

— Поздно прошлой ночью, — начала она, ведя нас к дому, — местные власти получили много звонков о пожаре в лесу в этом районе. Как вы понимаете, пожар в начале января — повод удивиться. И отряд отправили сюда, район был в огне, хоть он не продвигался дальше границ собственности.

— Это должно было вызвать подозрения, — отметил Шейн.

— Вызвало, — подтвердила Блит. — Когда мы услышали об этом, огонь погас. Мы прибыли на сцену как можно скорее.

Мы присоединились к ожидающим. Я узнал Ника, коронера нашего участка, знакомого по прошлым делам с мертвыми телами. Он был пожилым мужчиной, похожим на Санта Клауса, но без красного наряда, зато с бородой, пузом и ямочками. Его звали не Ником, но пока он не исправит меня, я буду звать его стариной Святым Николаем.

Еще двое были незнакомцами: высокий тощий парень с камерой и девушка с темными волосами, черной подводкой и пирсингом на лице. С ней были зелья в пробирках и блестящие щипцы. Хотел ли я знать, зачем ей щипцы?

Я так отвлекся на команду, что не сразу заметил объект их внимания — почерневший и искаженный силуэт у ступенек крыльца. Тяжесть давила на мой желудок. Там было тело. Мертвое человеческое тело.

— Кто это? — спросил я. — Точнее, кто это был?

— У нас пока нет данных, — ответила сухо Блит. — Или хозяин дома, или нарушитель.

Линна подошла к телу, опустилась к нему. Будто было что разглядывать.

— Мы что-нибудь знаем о жертве? — спросила она.

Ник сверился с блокнотом.

— Женщина. За двадцать. Среднее телосложение. Я буду знать больше, когда мы заберем ее в город.

Линна провела пальцем по саже возле тела, посмотрела на обломки дома. Сажа была не обычной серой, как при костре на заднем дворе. Она была темной, как обсидиан.

— Черная магия, — прошептала она.

— Похоже на то. Агент Голдинг, — Блит указала на женщину-гота, — наш алхимик-судмедэксперт, и она подтвердила, что по всей ферме присутствуют следы черной магии. Мистер Давила, что скажете?

Известный охотник стоял в двух шагах за мной. Он кашлянул.

— Местоположение тела указывает, что она или входила, или выходила из дома. Уровень разрушения…

Он замолчал. Ого. Интересно.

— Пока мы тут заканчиваем, обыщите ферму, — приказала Блит мне и Линне. — Я хочу, чтобы каждый дюйм долины был проверен. Я позову, когда буду для вас готова.

Линна решительно кивнула, обошла тело и прошла в рушащийся дом. Я смотрел ей вслед, пошел в другую сторону. Мне нужен был свежий воздух, а потом я проверю дом.

Да, может, другие агенты назвали бы меня слабаком, но я во всем этом был не так долго, чтобы спокойно смотреть на обгоревшие останки девушки.

Я брел по почерневшей траве, озираясь. Горы с лесами на склонах и снежными вершинами были приятным видом, если не замечать линию разрушения, пронзающую деревья и землю. Но погода была хорошей, как для начала января.

После пары минут блужданий по кругу я подошел к развалинам другого здания — сарая, судя по виду. Как и у дома, скелет сарая остался, но остальное было разбитым. Дверь — выбита, лежала у проема, и пришлось перелезть через нее. Сажа покрывала все, и я был рад, что выбрал сегодня черную одежду.

Сарай внутри был темным, и я пытался различить что-то среди сажи и теней. Когда мои глаза привыкли, я уловил ужас места. Горечь подступила к горлу. Я не любил смотреть на мертвых людей, но что-то в мертвых зверях терзало сердце — еще и от того, что они были заперты внутри горящего здания и не могли сбежать.

Я отвернулся. Какой темной должна быть душа, чтобы совершить такой кошмар?

— Кит? Ты там?

Блин! Я поспешил к проему, но недостаточно быстро. Линна заглянула в разбитую дверь в поисках меня. Я не успел ее предупредить, знал, что ее реакция на мертвых зверей будет сильнее, чем у меня, я сделал только одно, что мог. Заставил их пропасть.

Заметив меня, Линна перебралась через дверь сарая с поразительной грацией. Она поспешила ко мне и заглянула с опаской в ближайший обгоревший загон.

— Тут что-то есть?

— Не похоже, — ответил я.

Она вздохнула с облегчением.

— Звери, видимо, сбежали. Это уже хорошо.

— Да. Есть что-то дома?

— Я лишь немного огляделась, а потом поняла, что ты не пошел со мной.

Так она пошла за мной? Оу.

— Я решил начать тут. Куда пошел маппет?

— Кто?

— Шейн, — уточнил я. — Думаешь, у него есть высокий и худой напарник в его лаборатории, который говорит лишь стонами?

— Он как волк-одиночка, Кит.

— Это была шутка маппетов, — может, стоило пересмотреть материал. Юмор с кукольным шоу долго длиться не мог.

— Знаю, — она закатила глаза. — Я о том, что у Шейна Давилы нет напарника. У него даже гильдии нет.

— Что? Как это? Блит знает?

— Он так хорош в том, что делает, что главные в МП дали ему особый статус, даровав ему больше свободы и возможность браться за большие дела.

— Как загадочное убийство за городом, от которого воняет темной магией?

— Похоже на то.

Другой голос прозвучал у сарая:

— Агент Шен? Вы тут?

Помяни лихо. Шейн перебрался через дверь, двигаясь при этом хуже меня. Как он мог быть знаменитым охотником с особым статусом МП? Я не понимал.

Он отряхнул ладони в перчатках и присоединился к нам.

— Агент Шен, капитан Блит хочет ваше мнение насчет чего-то.

Я подозревал, что она не просила так вежливо.

— Иду, — быстро ответила Линна. И ушла, перемахнув через дверь с легкостью. Мы потрясенно смотрели вслед. Она пропала снаружи, и сарай показался темнее и холоднее без нее.

Шейн смотрел на тускло освещенный интерьер.

— Трагично, — отметил он. — Зачем убивать лошадей?

— Я и сам думал об этом.

Он снял перчатку и прижал ладонь к ближайшему стойлу. Сажа сыпалась под его пальцами. Он быстро надел перчатку и посмотрел на меня сквозь круглые очки.

— Как думаете, что тут случилось, агент Моррис?

Я чуть не ответил едкой фразой, чтобы он подумал сам, но серьезный тон его вопроса подавил это желание. Я поджал губы, прошел по сараю и перелез через дверь. На холоде я посмотрел на обгоревшие поля и пострадавший дом.

Со стуком Шейн выбрался ко мне и поправил куртку. Он выжидающе глядел на меня.

— Вы упомянули уровень разрушения, — я махнул на долину. — Если бы практик темной магии обрушил силы на не подготовленного беднягу, остался бы только дымящийся кратер. Алхимик нашла следы черной магии повсюду. Может ли это означать, что эта ферма принадлежит мифику с черной магией, и другой пришел напасть на него? И это результат боя?

— Так думает Блит, — пробормотал Шейн, не скрывая удивления, что у меня обнаружился мозг. — Я же не ошибаюсь, думая, что вы не можете доказать теорию?

Я посмотрел на дом.

— Женщина умерла у крыльца…

— И?

— Она просто… была там, словно вышла за дверь посмотреть, что за шум, и ее тут же убило, — я поежился. — Где Линна?

Он указал на поле, и я прищурился. Остальная команда собралась у участка обгоревшей земли. Они выглядели занято.

— Подозреваю, вы правы, — вдруг сказал Шейн. — Но я не думаю, что это было сражение темных искусств.

Он слабо кивнул и пошел прочь. Я с интересом последовал за ним. Он направился к дому, не ступая на тропу, которая привела бы нас к остальным. Тело уже было в черном мешке для транспортировки. Шейн обошел его и миновал обгоревший порог.

Я замешкался, но шагнул внутрь. Маленькая прихожая была с лестницей, ведущей на второй этаж. Казалось, она вот-вот обрушится. Шейн снял перчатку, прижал ладонь к перилам, задумчиво замер, а потом отвернулся от лестницы. Я пошел за ним на кухню, узнаваемую по пострадавшим от огня приборам. Он оглядел комнату, осторожно коснулся холодильника.

Я ждал, а он стоял там, взгляд остекленел, словно он ударился пальцем ноги и отчаянно старался не заплакать от боли. Ударяться пальцами ноги было ужасно больно.

Я прошел мимо острова к дальней части кухни. Судя по горам горелых обломков и разбитого стекла у стены, там были полки. Я открыл ближайший шкафчик и обнаружил почти уцелевшие тарелки. Много тарелок. Их хватило бы на ужин для всех умпа-лумпов у Вилли Вонки.

— Сколько людей тут жило? — пробормотал я. — Или хозяину нравилось звать гостей?

— Много людей.

Я вздрогнул от голоса Шейна.

Он вытащил руку из холодильника.

— Тут жило много людей, но я читаю только трех давних жителей. Двое мужчин и женщина.

— Вы… что?

Он надел перчатку.

— Я — психометрик.

Над моей головой словно появилась лампочка.