ЧАСТЬ 3

Линна осторожно подошла к ящику и заглянула в его глубины.

— Это… говорящий череп.

Мы прошли за ней в сад. И рядом с матрешкой обнаружился пожелтевший человеческий череп с тусклым красным сиянием в пустых глазницах. Я задержался в стороне с Голдинг, Линна и Блит приблизились к ящику.

— Я не просто череп, — парировал он, зло глядя на двух женщин. — Я — сила. Которую двум слабым женским умам не понять.

Линна приподняла бровь.

— Говорящий череп-сексист?

— Как я и сказал, упрямая корова, я не череп, а один из самых страшных лордов Дрангфара. Когда-то я правил…

— Расскажи об этой ферме, — перебила Блит, склонившись грозно над ямой.

— Я должен слушаться пары кудахчущих куриц?

Голдинг придвинулась ближе ко мне, щурясь, глядя на череп.

— Лорды Дрангфара были могущественными темнофеями. Тысячи лет назад они терроризировали древнюю Персию, пока друид и волшебница, самые сильных из их эпохи, не объединили силы, чтобы одолеть их.

— Так череп врет? — спросил я.

— Не обязательно. Мифы отмечают, что некоторых из них поймали, а не уничтожили.

— Поймали… в череп? — я скептично скривил губы. — Откуда ты это знаешь?

— Если порой читать книги, можно что-нибудь узнать, агент Моррис, — оскалилась она.

Я думал парировать, но кричащий череп привлек мое внимание.

— Я больше не буду тратить дыхание на этих тупых дамочек, — заявил он. — Приведите властного мужчину!

Блит и Линна напряглись.

— Мужчину? — повторила моя напарница.

— Ты не знаешь это слово? — насмехался череп. — Самца вашего вида, сильный пол, с точеной челюстью, не обремененный неприличными частями тела, как у вас.

— Я тут во главе, — прорычала Блит черепу.

Он вздохнул.

— Мир перевернулся, лишившись патриархии.

Линна с отвращением смотрела на череп. Она позвала, не оглядываясь:

— Кит, подойди.

Я послушался, склонился рядом с ней.

— Что такое?

— Наш новый костлявый друг не будет говорить, пока рядом нет члена.

— Я такое не говорил!

— Почти так ты и сказал, бедный Йорик, — сказал я черепу. — Тебе нужно увидеть член, или поверишь мне на слово? Потому что я не уверен, что будет удобно…

— Гадкие двуногие! — рявкнул череп.

Я издал смешок.

— Думаю, он завидует нашим ногам.

Блит возмущенно выдохнула рядом с Линной, а потом протянула пальцы к черепу. Он поднялся из ящика и завис в воздухе ниже уровня глаз.

— Я скажу это всего раз, — заявила капитан. — Говори, что знаешь об этом месте, или…

— Или что? — перебил череп, хохоча. — Твоя жалкая энергия психика — лишь ветерок, задевающий могучую каменную вершину, карга. Этот череп — сосуд, тюрьма для моего истинного облика, и если ты его увидишь, это разобьет твой жалкий разум.

— У меня есть вопрос, Хранитель склепа, — начал я.

— Придержи язык, евнух.

Верить на слово он не собирался.

— Ты довольно старый, да?

— Моя история тянется на тысячелетия.

Я серьезно кивнул.

— Ладно, тогда почему ты говоришь так, словно застрял в плохом выступлении с Шекспиром четыреста лет назад?

Блит фыркнула, Линна закатила глаза, и агент Голдинг за нами сказала:

— Эм, народ?

— Наглое дитя, — прорычал череп. — Ты понятия не имеешь, с кем говоришь.

— Почему бы не сказать, Призрак? — парировал я.

— Есть магия темнее, глубже, такая зловещая, что твой слабый дух не смог бы ее выдержать. Ты стоишь на земле, которая тоскует по той ужасной магии, и даже кровь моего хранителя, сильного практика, холодеет от его имени. Но я способен на большее.

— Народ! — громко повторила агент Голдинг.

Мы обернулись на нее и увидели темную тень, появившуюся посреди сада. Мы попятились, и я чуть не упал в яму.

— Что это такое? — охнула Линна.

— Это он! — закричала Голдинг. — Это череп! Ты сломала печать своей глупой магией, и теперь он сбегает!

Хохот зазвучал из черепа, Блит развернула его телекинезом. Трещина тянулась сзади, и тонкая струйка пара, как дым от огня, едва заметная среди жженого луга, вытекала оттуда. Струйка тянулась к тени.

Блин. Если он, как и говорила Голдинг, был настоящим лордом Дрангфара, нас ничего хорошего не ждало.

Блит взмахнула рукой, оторвала три обгоревших столбика и бросила их в тень. Они безвредно пролетели сквозь нее и упали на землю, подняв облако сажи. Я надеялся, что это не была жуткая сажа с галлюцинациями.

Череп радостно взревел.

— Нужно запечатать его, — сообщила Блит, бросая еще столбик в тень, вызывая больше смеха.

Мы знали, что это значило: Линне придется колдовать. Только ее навыки подходили.

Блит снова махнула рукой, и череп полетел к Линне. Она схватила его из воздуха, и огромная тень бросилась к ней. Она сбила Линну, и та упала на попу, удивленная, а не пострадавшая. Тень повернулась ко мне, и порыв ветра отбросил меня. Я упал к ногам Голдинг.

— Он будет становиться сильнее, — сказала она, пригибаясь, тень грозно кружилась, и тьма мешала видеть Линну и Блит. — Чем дольше он восстанавливает себя, тем сильнее становится. Если он обретет полный облик, мы его не остановим.

— Серьезно, откуда ты знаешь все…

Тело пролетело мимо нас — Блит кружилась от невидимого удара. Она врезалась в столбик забора и обмякла.

Я пытался встать, тень темнофея стала в девять футов высотой. Из корчащейся тьмы появились шесть конечностей, похожих на кривые стволы дерева, они сияли зеленым. Зубы, будто ножи, торчали из челюсти, как у ящерицы, и на спине торчали рога. Или бивни. Или что там было у монстров вместо рогов и бивней.

Круто.

Пора добавить кошмаров с моей стороны.

— Эй, Джек Скелет, — позвал я, шагая вдоль края сада, уходя от остальных. — У меня есть пара вопросов к тебе. Для начала, ты боишься пауков?

Темнофей, чье чудовищное тело становилось все тверже с каждым мигом, повернулся ко мне, но я уже не был один. Я был со своим невидимым союзником — пауком размером с небольшой грузовик с лапками с множеством суставов и большим раздутым телом. Наглый темнофей, познакомься с Шелоб из ее скрытого логова.

Его голова склонилась, он смотрел на моего друга с клыками. Я не дал ему времени понять, что он видел, послал Шелоб к нему в молниеносном броске. Темнофей отпрянул от атаки паука. Как для «жуткого и сильного» лорда Драгонфара, он был очень пугливым.

В другом конце сада Линна и Голдинг опустились у треснувшего черепа, откуда все еще текла тьма. Линна рылась в сумке, быстро командовала Голдинг. Алхимик лепила что-то, похожее на розовую жвачку, которая склеила бы челюсти, а не устроила хоть миг вишневой радости — к трещине.

Темнофей стал поворачиваться к ним. Шелоб бросилась наперерез, грозно щелкнула своим двухфутовым жалом, торчащим из ее зада. Фейри застыл, не зная, как справиться с этим жутким существом. Он щелкнул зубами, взмахнул одной из шести рук, и волна неоново-зеленого света полетела от него. Земля разлеталась в стороны там, где пролетал луч.

Я сосредоточенно стиснул зубы.

Свет ударил по Шелоб, и она откатилась, лапки двигались, а потом вскочила, не пострадав. Остерегайтесь моего непобедимого паука из Мордора! Ничто не могло ей навредить, пока я не решу, что ей можно навредить.

Может, это стоило сделать.

Темнофей тихо зарычал, красные точки засияли на его лице из тени — глаза, видимо. Точки повернулись ко мне. Ладно, план Б.

Шелоб впилась в землю как самый большой в мире суслик и пропала. Из-под шевелящейся земли поднялось нечто новое: длинная вытянутая голова с обнаженными зубами, ноги с тремя суставами, тощее тело, костлявый хвост и блестящая черная кожа. Идеальное воплощение ксеноморфа открыло жуткий рот и издало противный вопль.

Я не помнил точную высоту воплей в «Чужом», но было близко.

Темнофей застыл, потрясенный осознанием того, что он был не самым страшным созданием. Его тело стало еще тверже, шипы торчали из конечностей, шесть рук двигались. На нем ярче мерцал зеленый свет, и где неоновое сияние задевало землю, грязь и сажа становились растопленной жижей.

Ксеноморф выпустил еще жуткий вопль, и темнофей улыбнулся. Наверное. С этим лицом было сложно понять, улыбался он или скалился, или у него было несварение.

— Думаешь, обманул меня, тупой мальчишка? — прошипел темнофей, его нахальный смех пропал.

Он пошел вперед, земля протестовала под его ногами. Ксеноморф прыгнул на него, но тот не увернулся. Чужой пролетел сквозь его тело, словно его там не было. Технически так и было…

И теперь ничто не стояло между Гадким Черепом и Линной.

Она сжала череп в одной руке и маркер в другой, безумно писала на пожелтевшей кости и говорила на латыни. Голдинг беспомощно стояла рядом с ней, сжимая серебряную палочку — точно из сумки Линны — и в ужасе глядя на приближающегося темнофея.

Твою налево. План В?

Я побежал вперед, склонился к отломанному столбику ограды по пути. С громкими хлопками появились два десятка существ высотой до колена, большие уши хлопали, рты, полные зубов, открывались от писклявого смеха. Гремлины прыгали на фейри.

Череп пытался идти сквозь них, но мои злые слуги не были просто видениями. Когда Череп ощутил их когти на своих теневых ногах, он застыл. Он с ревом атаковал существ. Его ядовитые зеленые когти прошли сквозь них, но он ощущал, как они движутся по его телу. Вид, прикосновения и звуки были для него чуть искажены, и он не понимал, что было настоящим, а что — нет.

С еще одним воплем он повернулся в поисках источника вредителей. Меня.

Я уже бежал к нему, и когда он повернулся, я ударил столбиком забора по его морде. Мои гремлины были не такими плотными, но этот кусок дерева он точно ощутил.

Голова темнофея откинулась, две из шести рук вырвали обломок из его горла, но я забыл о четырех других руках.

Двадцать когтей впились в мои руки и легко подняли меня. Его топящая землю магия ощущалась так круто, как я и представлял, и все побелело перед глазами от боли. Жаркое дыхание воняло смертью, и зияющая пасть открылась, чтобы откусить мою голову, словно я был большим имбирным пряником.