Глава 3

На следующее утро Леви проспал дольше обычного и заставил себя вылезти из постели, только почувствовав аромат свежесваренного кофе. Он натянул футболку и поплелся в сторону кухни, потирая заспанные глаза.

Стэнтон сидел в остекленной обеденной зоне, залитой солнечным светом, откуда открывался прекрасный вид на Норт-Стрип. Он читал свежий выпуск «Лас-Вегас Ревью Джорнал» — его ежедневный ритуал. Леви остановился на пороге, наблюдая за ним.

Мартина однажды пошутила, что Стэнтон похож на принца из диснеевских мультфильмов, и это не было особым преувеличением. Солнце Лас-Вегаса покрыло его кожу ровным загаром, густые каштановые волосы классически зачесаны назад, голубые глаза обрамлены неожиданно длинными ресницами. Имелась даже ямочка на подбородке, которая и сейчас сводила Леви с ума. Как и у Абрамса, у Стэнтона была подтянутая и стройная, хотя менее накачанная фигура.

— Доброе утро, — Леви прошел к столу.

Стэнтон улыбнулся и оторвался от газеты.

— Доброе утро. Как спалось?

Леви жестом показал, что так себе, затем наклонился за поцелуем. Стэнтон положил свою руку на его бедро, а Леви запустил пальцы в густую шевелюру мужчины, наслаждаясь роскошной мягкостью.

Они уже три недели не занимались сексом, и это обстоятельство не было связано с отсутствием желания. График Стэнтона был таким же сумасшедшим и непредсказуемым, как у Леви, и в тех редких случаях, когда им удавалось проводить время вместе, кто-то был либо слишком уставшим, либо слишком напряженным. Абрамс еще больше пожалел о вчерашней отмене совместных планов.

— Ты голоден? — поинтересовался Стэнтон. Он кивнул в сторону своей тарелки с яичницей и тостами, конечно, без бекона. Леви был воспитан в современных традициях и не заморачивался на кошерности, но от свинины и даров моря все же воздерживался. Стэнтон отказался от этих продуктов, как только Абрамс к нему перебрался. Никто не настаивал на этом, но такой жест был безумно приятен Леви.

— Не особо. Мне просто не хватает кофеина.

Стэнтон сжал его бедро и поднялся с места, усаживая Леви на стул.

— Присядь. Я сделаю тебе кофе.

Абрамс наклонял голову из стороны в сторону, чтобы размять напряженные шейные позвонки. Через минуту Стэнтон поставил перед ним кружку и сел обратно на свое место. Леви поднес кружку к губам и с благодарностью сделал глоток эспрессо — небольшой порции без сливок и сахара.

— Спасибо, — сказал он, наслаждаясь ароматом.

— Не стоит благодарности.

Некоторое время они сидели в тишине, пока Стэнтон пролистывал газету и заканчивал свой завтрак. Сознание Леви постепенно прояснялось.

— Ты работаешь сегодня? — прервал молчание Стэнтон.

— Приходится.

Леви уже приготовился к возражениям, но Стэнтон ничего не сказал, а просто перевернул страницу, даже не поднимая глаз. Он никогда не спрашивал о работе. Не только потому, что Абрамс не мог делиться подробностями — он просто ненавидел разговоры о его службе. Стэнтон был одним из немногих, кого вовсе не интересовали полицейские истории.

— Надеюсь, твоя консультация прошла нормально?

Леви заметно напрягся. Эта тема была куда хуже предыдущей.

Когда он ничего не ответил, Стэнтон поднял глаза и, резко сложив газету, пристально на него посмотрел.

— Леви.

— У меня просто не было времени...

— Ты снова ее отменил?

— Мне нужно было работать. — Вообще-то Леви отменил вчерашний утренний сеанс с психологом, чтобы перед сменой провести лишний час за отработкой приемов крав-мага. — И я не отменил, просто перенес...

— И когда теперь?

Детектив замолчал и потупил взор.

Стэнтон взял его за руку.

— Леви, — мягко сказал он. — Ты убил человека.

Эти слова, словно ледяная вода, окатили Абрамса.

— Я знаю, что, черт возьми, произошло, — резко сказал он, отстранившись.

— У тебя не было выхода. Ты все сделал правильно. Но любой, кто знаком с тобой, заметит, что это просто сжирает тебя изнутри. Ты никогда не сможешь отпустить ситуацию, если не решишься. Позволь Наташе тебе помочь.

Леви дернул головой от досады и безысходности. Ему всегда нравилась Наташа, один из консультантов психологической помощи полицейским, но даже простая беседа о перестрелке была настолько болезненной, что детектив предпочел бы выдрать ногти с корнем.

— У тебя нет других вариантов. Тебе назначили шесть сеансов, а ты был только на трех.

Леви молча продолжал упрямиться. Он ненавидел вот такие эмоциональные столкновения и изо всех сил старался их избегать, а Стэнтон, как правило, пользовался дискомфортными ситуациями, стараясь продавить свою точку зрения.

— Ты хоть представляешь, каково мне каждый день смотреть, как ты выходишь за дверь, и не знать, вернешься ли обратно? — спросил Стэнтон после длительного молчания.

Леви только поморщился в ответ.

— Каково понимать, что ты целыми днями рискуешь своей жизнью, а я не в состоянии защитить тебя? — Стэнтон потянулся и взял Леви за подбородок, а тот не сопротивлялся, позволяя посмотреть ему в глаза. — Ты действительно хочешь заставить меня переживать еще и за твое психическое здоровье и душевное состояние?

— Не хочу.

— Знаю. — Стэнтон провел большим пальцем по нижней губе Леви. — Но если ты не готов ходить на консультации ради себя, сделай это ради меня.

Леви поднял руку, чтобы убрать ладонь Стэнтона от своего лица, но тот не подчинился, сплетая их пальцы.

— Хорошо.

— Обещай мне, — потребовал Стэнтон. — Пообещай, что позвонишь Наташе и назначишь сеанс на ближайшее время.

— Обещаю, — произнес Леви.

***

Как обычно, Доминик совершал пробежку через кампус университета Невады в Лас-Вегасе. Ребел непринужденно трусила рядом, не отставая ни на шаг. Она всегда делала это с неиссякаемым терпением, никогда не дергая за поводок и не сбивая Руссо с курса.

Погода стояла прекрасная, день выдался ясным и солнечным для середины апреля. Доминик искренне наслаждался ею, потому что очень скоро ему придется перенести свои тренировки на раннее утро или вообще перейти на беговую дорожку. Пробежки по улицам Лас-Вегаса летом грозили получением теплового удара.

Они преодолели около восьми километров, а потом вернулись на стоянку к машине Доминика. Он выхватил из кабины пикапа полотенце, чтобы обтереть лицо и шею, а затем извлек бутылку воды из портативного холодильника и наполнил складную миску для собаки. Ребел преданно смотрела на него, радостно виляя хвостом и высунув язык.

Руссо потрепал собаку по холке и поставил перед ней миску.

— Держи, дорогая. Хорошая девочка.

Доминик внимательно следил за тем, сколько она выпьет — у него была практически паранойя по поводу развития отеков у собак — и убрал миску, когда решил, что ей достаточно. Как только оба утолили жажду, Руссо прямо на парковке переоделся в свежую рубашку, и они поехали в тако-шоп «У Роберто», мексиканскую забегаловку, которая находилась на другом конце университетского городка.

Доминик подогнал свой пикап ближе к окнам и усадил Ребел на заднее сидение, чтобы не спускать с нее глаз, пока будет находиться внутри. Он сделал заказ, и тут его внимание привлекла стойка с рекламными брошюрами о развлечениях в центре города.

Он мучительно сопротивлялся, но рука сама потянулась за рекламным буклетом от The Hard Rock, который заманивал игроков в видеопокер. Доминик только что обналичил чек за вчерашнюю поимку, поэтому мог выделить немного денег, маленькую часть, для одной игры. Совсем чуть-чуть. Он остановится, если ее сольет. Или же...

При мысли об этом его дыхание и пульс участились. Доминик ощущал это — прилив адреналина при мысли о крупных ставках, возбуждение от погони за большим выигрышем, головокружение в предвкушении победы и даже болезненный трепет от приближения проигрыша... Это была эйфория, не сравнимая ни с чем на этом свете.

Закрыв глаза, Руссо смял искушавшую бумажку в кулаке. «Безопасных игр не существует, — Доминик мысленно повторял слова, как мантру. — Контроль — это иллюзия. Безопасных азартных игр не существует».

Он вновь открыл глаза и бросил взгляд на Ребел, которая сидела в пикапе и наблюдала за ним через стекло. Она ждала, когда он наконец-то вытащит из забегаловки свой зад и отвезет ее домой. Собака зависела от него, и чтобы защитить ее, так же как она защищала его, Доминик должен был выбить все дурные мысли из головы.

Руссо отправил рекламный буклет в мусорную корзину и обернулся к стойке, где уже был готов заказ.

Через пару минут Доминик припарковался на стоянке у своего дома. Это было простое бетонное строение в форме подковы, огибавшей внутренний двор с бассейном. Все дышало обветшалостью, но отсутствие вида компенсировалось отличными дружелюбными соседями.

Доминик спустил Ребел с поводка, как только они зашли в ворота, поскольку она отлично ладила со всеми жителями. Помахав рукой миссис Муньос и миссис Ким, которые нежились у бассейна, пока их дети купались, он поднялся по лестнице и постучался в дверь квартиры 2G.

— Открыто! — крикнул Карлос изнутри.

Доминик нахмурил брови и вошел.

— С каких это пор ты не запираешь двери?

— Жасмин шастает туда-сюда с бельем. — Карлос сидел на кушетке, его грудь была перевязана компрессионными бинтами с дренажами, заправленными с обеих сторон. Пару дней назад он перенес операцию. Сосед протянул руку к Ребел, когда та к нему подбежала. — Просто ей так легче, не беспокоится, что забудет ключи.

Доминик оставил пакеты на кофейном столике и пристально посмотрел на Карлоса. Выглядел тот неплохо. Цвет кожи здоровый, золотисто-коричневый, и никаких кругов под глазами. Карлос был небрит, но он и так почти всегда носил бороду.

— Как себя чувствуешь?

Карлос поудобнее устроился на кушетке, поправляя яркое вязаное одеяло, наброшенное на ноги.

— Уже лучше. Не так уж и больно. Что это такое?