— Леви, — позвал Доминик, — тебе нужно расслабиться, иначе ничего не получится.

— Я не могу. Ты забыл, с кем вообще разговариваешь?

Доминик тихо рассмеялся. Он отстранился, затем надавил лишь головкой, снова вышел... И повторял эти действия еще и еще, дразня анус Леви, пока Абрамс резко не застонал на весь номер.

Накрыв спину любовника своим телом, Доминик прошептал:

— Ты хочешь этого?

— Д-да. — Леви чуть прогнулся и почувствовал, как на следующем толчке Руссо вошел глубже.

— Тогда впусти меня. Я сделаю все, что ты хочешь, позволь мне о тебе позаботиться.

Леви застонал и раздвинул ноги шире, ухватившись одной рукой за изголовье. Проникновение было нежным, но неумолимо раскрывающим еще шире. Доминик мягко поглаживал, осыпал поцелуями плечи и спину, не переставая повторять, какие удивительные ощущения он испытывает и какое удовольствие доставит Леви.

Когда Руссо наконец вошел на всю массивную длину и коснулся тяжелой мошонкой задницы Леви, тот рухнул на предплечья и уткнулся лицом в подушку. Его не переставало трясти, ни разу в жизни он не чувствовал подобной наполненности. Эрекция слегка ослабла после такого длительного проникновения, но не потому, что возбуждение пропало. Все удовольствие было сосредоточенно где-то глубоко внутри, и остальное просто потеряло свою важность. Давление, растяжение... невероятны.

— Все хорошо? — В голосе Доминика слышалось напряжение.

Леви, не поднимая головы, кивнул. И тогда Доминик начал двигаться — не толкаться, а всего лишь покачивать бедрами — и Леви пришлось оторвать голову от подушки, чтобы вдохнуть больше кислорода, поскольку его нервная система начала отказывать.

— Господи, — простонал он единственное слово, которое мог вспомнить. — Господи.

— Продолжать так же?

Леви ответил всхлипом.

Доминик прижался к такой желанной заднице, по кругу двигая членом внутри растянутого ануса. Было еще слишком узко, но тело Леви больше не сопротивлялось. Мышцы жадно втягивали Доминика внутрь, вместо слов умоляя о большем.

Он возвышался между ног Леви, не позволяя сводить их вместе. Леви, раскрывая себя еще шире, зацепился ступнями за лодыжки Доминика и приготовился к тому, что ждало его дальше.

— Выеби меня, — выдохнул он. — Давай. Хочу этого.

Доминик обвел пальцем нежную кожу ануса, растянутого вокруг его члена.

— Чего именно?

Фееричного траха, назвал бы это Леви, но все равно определение было неточным.

— Ты знаешь. Возьми меня всерьез, Доминик, давай. Умоляю.

Леви насаживался задницей на ствол Доминика, и было неясно, что именно подтолкнуло Руссо: мольба или эти движения. В принципе, было не важно, потому что уже на первом толчке все лишние мысли вылетели из головы Леви.

Сначала Доминик двигался осторожно, оценивающе, но тело Леви принимало его член без сопротивления, и он стал набирать скорость, врываясь в податливый зад быстрее и жестче. Леви вскрикивал в экстазе, крутил бедрами, подаваясь навстречу Доминику. Резкие шлепки тела о тело звенели в ушах и еще сильнее заводили.

Леви уже лежал на груди, подушка отброшена куда-то в сторону, ноги разведены максимально широко, а задница пошлейше задрана в воздух — бери, сколько пожелаешь. Он сминал в кулаках простынь, из раскрытого рта безудержно рвались отчаянные стоны и крики.

— Господи, какой же ты громкий. — Доминик крепко сжимал бедра любовника, безжалостно тараня его задницу. — Как же мне это нравится, ты и понятия не имеешь, какой ты охренительно развратный...

Удовольствие захлестывало Леви такой мощной волной, что кожа покрывалась мурашками, голову, пальцы рук и ног покалывало онемением. Каждый раз, когда Доминик касался простаты, по всему телу Абрамса разбегались разряды удовольствия, заставляя кричать и извиваться. Леви чувствовал, как член бьется об живот, но он был не в состоянии уделить ему внимание.

Доминик наклонился к спине Абрамса и перехватил его за плечи. Леви и не представлял, что может быть еще глубже, но как же он ошибался. В новой позе его ноги лихорадочно дрожали, практически теряя сознания, он закатывал глаза.

— Я с тобой, — пообещал Доминик. — Я с тобой, держись.

Он пробрался рукой между ног Леви и сжал в кулак его член. Леви тут же начал кончать с хриплым криком, перед глазами поплыло, а анус болезненно пульсировал вокруг ствола Доминика. Абрамс задыхался и извивался, пока сильная рука выжимала из него оргазм до последней капли.

Тяжело дыша и матерясь, Руссо стал бешено вколачиваться в Леви, до синяков стискивая пальцами в его плечи. Затем движения внезапно замедлились, превращаясь в мощные размашистые толчки, и Доминик рвано застонал, замерев во время собственного оргазма.

К этому моменту его руки были единственным, что удерживало размякшее, сытое тело Леви. Руссо вышел — малоприятные ощущения — а Леви рухнул на бок, едва увернувшись от мокрого пятна спермы на простыне. Закрыв глаза, он переводил дыхание и слушал, как Доминик перемещался по номеру. Отголоски оргазма прошивали все тело, вызывая дрожь.

Наконец Леви почувствовал, как кожи коснулось влажное полотенце — должно быть, то самое, в которое они заворачивали лед, потому что не было слышно, как хлопала дверь ванной. Когда Леви удалось поднять потяжелевшие веки, он увидел, что Доминик пользуется только левой рукой.

— Стало хуже? — нахмурился Абрамс.

— Ну, я вообще не думал о плече, — с улыбкой ответил Доминик. — И сейчас оно пиздец как болит.

— Иди сюда. — Леви сел, все еще чувствуя слабость в мышцах, и забрал полотенце из рук Доминика.

Руссо устроился под одеялом и поправил подушки, пока Леви очищал кровать. Закончив, Абрамс скомкал полотенце и спихнул с постели, на своих двоих он все равно не добрался бы до ванной. Затем залез под одеяло и пристроился под левый бок Доминику, опустив голову на здоровое плечо и обхватив рукой поперек груди. Руссо едва различимо, удивленно охнул.

— Что? — спросил Леви.

— Ничего.

Доминик обнял Абрамса и положил ладонь ему на задницу. Тот закинул ногу на широкое, жаркое тело и закрыл глаза.

Утром им нужно серьезно поговорить, но до этого еще несколько часов. Нет ничего плохого в том, чтобы позволить себе насладиться и найти успокоение в восхитительном чувстве блаженства, безопасности и подавляющего физического удовольствия.

Они оба какое-то время купались в этих приятных ощущениях. Доминик лениво поглаживал задницу Леви, а Абрамс ворошил волосы на его груди. В такой мирной, уютной тишине Леви практически заснул, когда внезапно его разбудило громкое урчание. Он пораженно уставился на живот Руссо, а потом и ему в глаза.

— Прости, — грустно произнес Доминик. — Я так и не поужинал сегодня. Как думаешь, мы сможем заказать еду в номер?