Глава 5

СРАЗУ ПОСЛЕ ТОГО, КАК МЫ ВОШЛИ В ДОМ, я выключил сигнализацию и повесил пальто, а затем снял с лодыжки кобуру с пистолетом и передал Яну. Он отнес наши «Глоки» и свой «Зиг-Зауэр П228» наверх. «Глоки» положил в сейф, а свой пистолет — в верхний ящик тумбочки. Пока Крейг Хартли оставался на свободе, у меня не было ни капли сомнения, что Ян будет держать оружие в пределах досягаемости. Кроме того, Ян всегда оставался солдатом, был ли он на реальной службе или нет, готовность к мгновенной защите у него в крови. А значит, вариант неожиданности был точно не для него.

Я проверил свои СМС, поблагодарил Аруну за то, что она оставила птенчика Цыпу, нашего оборотня, на ночь, и увидел новое сообщение от Кейджа, в котором говорилось, что мы с Яном должны явиться к нему в офис утром. Повернувшись, чтобы позвать Яна, я обнаружил его неподвижно стоящим под аркой, ведущей из кухни в гостиную. Она была новой, Ян собственноручно сотворил это небольшое домашнее преображение. Теперь, когда ему больше не нужно было постоянно срываться на миссии, у него появилось гораздо больше времени, которое можно посвятить ремонту нашего грейстоуна.

— С тобой все в порядке? — спросил я. Ян застыл на месте, лицо его было странного цвета, немного бледное, восковое, как будто он заболел.

— Господи, Миро, — произнес он сдавленным голосом, словно сдерживая всхлип. — Твое лицо.

Понимание происходящего заняло у меня всего секунду, и я мысленно взглянул на все его глазами. Под софитами в клубе и на темной улице, очевидно, шрамы и синяки выглядели не очень хорошо, но уж точно не так ужасно, как на ярко освещенной кухне. И сейчас в нашем доме, сидя на кухонной стойке, я наблюдал за тем, как Ян вошел в комнату, и, казалось, от моего внешнего вида его вот-вот стошнит.

— Мы оба знаем, что ты видел вещи и похуже, — произнес я, кладя телефон на стойку и полностью сосредоточив свое внимание на Яне.

Ни звука в ответ, лишь печальное выражение лица, на котором отражалась вся тяжесть вины, которую он испытывал.

— Я в полном порядке. Ты же сам видишь, — выпалил я, решив сменить тактику.

Выражение сожаления так и не ушло с его великолепного точеного лица. Дерьмо.

— Да ладно тебе. Я пил всю ночь напролет. Уже даже не больно, — я одарил его игривой улыбкой, изо всех сил стараясь разрядить обстановку.

Но это не сработало. По лицу Яна было заметно, насколько сильно внутри него все напряжено.

— Клянусь, я в порядке, — хриплым голосом продолжил я, разводя в стороны руки в ожидании объятий, и отмечая про себя страх, мелькнувший в его взгляде. — Иди сюда.

Он бросился ко мне и, встав меж моих свисающих ног, обхватил своими сильными руками. А затем прижал к груди.

— Все хорошо, — принялся успокаивать я, когда он уткнулся лицом в изгиб моей шеи, делая вдох и дрожа всем телом.

— Просто оказался не в том месте, не в то время, — объяснил я. — Ты…

— Меня там не было, — прошептал он, и я почувствовал испытываемый им стыд, грусть и печаль; и самое главное — ничего из этого не могло привести нас к сексу.

— Эй.

Ян поднял голову и встретился со мной взглядом.

— А знаешь, от чего мне стало бы легче?

— Теплая ванна? — предположил он, печаль все еще отражалась на его лице.

— Нет, тупица, ты, — ухмыльнулся я.

Хмурый взгляд, который я получил в ответ, заставил меня рассмеяться. Очевидно, мои слова не казались ему такими уж забавными. Но стон, который вырвался у Яна, когда я наклонился и поцеловал его, был полон болезненной потребности; и этот стон дал мне понять, что Ян чувствует на самом деле. Был ли я плохим или хорошим, совершал глупости или нет — он все равно меня хотел.

Используя свое преимущество, я соскользнул со стойки на ноги, обнимая его за талию, и повел Яна в сторону лестницы.

— Диван, — заскулил он, делая шаг в ту сторону.

— Душ, — возразил я, разворачивая его и направляя к лестнице. — Я весь потный и от меня воняет, а ты был дома, успел переодеться, но, думаю, тоже не принял душ.

Ян зарычал.

— Именно, так что давай-ка приведем себя в порядок, Дойл.

В большинстве случаев путь до мансарды — этажа, где располагалась наша спальня, хозяйская ванна и гардеробная — не представлял никакой сложности и не казался тяжелым испытанием. Но сегодня Ян, похоже, был не в настроении ждать.

— Сейчас же, — приказал я грубым низким голосом.

Он двигался быстро, убедившись перед этим, что я следую за ним.

Я не отставал ни на шаг, любуясь тем, как брюки плотно облегают его круглую задницу, и протянул руку, чтобы дотронуться до него.

Он остановился, схватившись за перила слева, и я встал позади него на ту же ступеньку, грудью плотно касаясь спины, поднимаясь телом все выше. А затем поцеловал изгиб его шеи.

— Я… ты, — начал он, рвано выдохнув, почти скуля, — ведь не хотел того парня в клубе, да?

О этот восхитительный момент, когда все наконец-то встает на свои места и у тебя в голове проносится мысль «так вот оно что», объясняя происходящее.

Я был ранен, а потом Элай прислал Яну фотографии, где я отлично провожу время, напиваюсь и танцую с незнакомцами. А когда он наконец меня нашел и добрался до меня, я обнимался у входа в туалет с каким-то парнем. С его стороны ко мне определенно имелась парочка вопросов. И не то чтобы он действительно верил во что-то настолько нелепое, но все же Ян был обычным человеком.

Я обхватил рукой его грудь, крепко прижимая к себе, и он откинул голову мне на плечо, сдаваясь.

— Ты же знаешь, что нет, — сказал я, наклонив голову и нежно прикусив кожу между шеей и плечом.

Он вздрогнул, пока я сосал и лизал, двигаясь намеренно медленно, вверх за его ухом, позволяя своему теплому дыханию касаться всего, что я только что сделал влажным.

Улыбнувшись, я прижался к его коже, еще раз поцеловав, а затем повернул лицо Яна к себе, чтобы дотянуться до губ.

У него вырвался стон, когда наши языки встретились, и его рот приоткрылся, позволяя мне завладеть им. Тогда он повернулся ко мне, не прерывая поцелуй, и обхватил руками за шею, тем самым давая понять, что уйти мне не удастся.

Когда мы были просто друзьями, Ян частенько говорил, что ужасно целуется. У меня ни разу и мысли не возникло, что это правда. Каждый из поцелуев Яна действовал на меня так же одурманивающе, как и первый, и лично для меня ничего не изменилось с тех пор.

Приподняв футболку, я просунул под нее руки, касаясь кожи и выделяющихся под ней мышц, и был почти готов уложить его прямо на ступени, когда Ян прервал поцелуй, чтобы сделать глоток воздуха.

— Думаю, тебе нужно отдышаться, да?

Он кивнул и снова поцеловал меня, но я лишь чмокнул его в ответ и отодвинулся.

— Нет, вернись…Что ты делаешь? — прошипел он.

— Душ. Сейчас же, — скомандовал я, хватая его за руки, разворачивая и подталкивая вверх по лестнице.

— Иду я, иду, — пробормотал он, плюхаясь на кровать и пытаясь ослабить шнурки на ботинках ровно настолько, чтобы снять их, а потом встал и занялся джинсами.

Мне всегда доставляло особое удовольствие наблюдать, как раздевается Ян — покрытая боевыми шрамами оливковая кожа, под которой перекатывались мощные мышцы, длинный, точеный и просто великолепный член, тяжелые яйца и идеальная задница — его походка непроизвольно заставляла меня стонать ему вслед.

Он остановился перед тем, как войти в ванную, положив руку на дверной косяк и оглянувшись через плечо на меня.

— Ты мог бы пойти со мной и убедиться, что я ничего не пропущу, пока моюсь.

Я сделал вид, что задумался, а потом начал стаскивать с себя одежду. Когда закончил, то понял, что Ян даже не пошевелился, внимательно наблюдая за мной.

— Ну, и чего стоишь? Иди включай эту чертову воду, — приказал я.

— Просто мой муж безумно горяч, — пробормотал он, склонив голову набок. — Я усвоил свой урок.

— И какой же? — спросил я, направляясь к нему.

— Что отпускать тебя одного — просто чертовски глупо.

— Нет, — пообещал я, подходя к нему. — Ты — единственный, кого я вижу.

Обхватив за шею, он притянул меня ближе для поцелуя, а через миг открылся еще больше, жадно постанывая, когда я обхватил его член, лениво поглаживая, подтолкнув затем в сторону ванной. Когда я прижал Яна к стенке между туалетом и душем, он вздрогнул от холода плитки, что коснулась его кожи.

Я прервал поцелуй и отступил, чтобы он мог отстраниться от нее.

— Прости, это было глупо.

— Что?

Казалось, он где-то далеко, зрачки расширены, губы распухли от того, что я терзал их, а кожа на горле покрылась пятнами от укусов.

— Мне стоит быть помягче, — объяснил я, поморщившись, потому что на его оливковой коже отчетливо проступили все отметины.

— Нет, — прошептал он, положив руки мне на бедра, прежде чем потянуться ниже к моему твердеющему члену. — Не будь нежным, мне сейчас нужно совсем не это.

— Но именно так с тобой и следует обращаться, — ответил я, принимая еще один поцелуй, потому что ничего не мог с собой поделать, мозг и тело посылали противоречивые сигналы. Хотелось показать Яну, как он мне дорог, делать это не торопясь, но в то же время я желал залезть ему под кожу, пока мы не станем единым целым; и именно эта мысль заставляла сердце биться быстрее.

— Миро, — начал он, но тут же осекся и наклонился вбок, чтобы включить воду. Только тогда я понял, что его лицо пылает.

— Ян?

Он помотал головой.

— Расскажи мне.

— Это глупо, — хриплым голосом произнес он, входя в душевую кабину.

Я последовал за ним, закрыв за собой стеклянную дверь, а Ян встал под струю воды.

Что-то было не так. Я схватил мочалку, гель для душа с ароматом сандалового дерева и бергамота, который он так любил, намылил и в обязательном ритуале поцеловал шрамы на его спине.

Он оперся руками о стену и опустил голову, ожидая, что я позабочусь о нем.

— Требовательный ублюдок, — поддразнил я, намыливая его, проникая всюду, снизу, внутри, нежно проводя пальцами и намывая каждый сантиметр от макушки до кончиков пальцев.

— Да, — согласился он, застонав, когда я намыливал его член.