Глава 39
Головокружение... боль... голос Джека...
Не могу поднять голову. Не могу понять, что происходит.
В висках стучит. Щека и нос пульсируют болью. По лицу течёт кровь? Мои волосы ей буквально пропитаны.
Стражи связывают мне руки. Один проводит ножом по запястью, чтобы набрать крови в приготовленную чашу. Они хотят наполнить новую, взамен той, которую Лоррейн швырнула об стену, или просто пытаются ослабить меня перед казнью?
Словно издалека я слышу, как Джек кричит, что мне нельзя терять больше крови.
Король Кубков поднял меня на руки. Джек начал метаться как безумный, и стражи снова набросились на него. Одному он всё-таки сумел нанести сильный удар головой, но со связанными руками...
Лоррейн грациозно подошла ко мне, шурша платьем, и тихо сказала:
— Ничего личного, милая, так что не бери на свой счёт. Воспринимай это как фантазию. Отдайся грёзам, и скоро всё закончится.
"Всё, что тебе нужно сделать — перестать сопротивляться, — сказала однажды бабушка, — проникнись своей ненавистью и болью... и стань наконец ею — Императрицей, которой тебе суждено быть".
Я попыталась вывернуться из хватки Короля.
— Расслабься… — произнесла Лоррейн умиротворяющим голосом и неожиданно резко скомандовала охранникам: — Пристрелить кайджана.
Джек затих.
О чёрт, нет.
Я вонзила зубы Королю в запястье.
— Ах ты стерва! — крикнул он, выпустив меня из рук.
Я упала на окровавленный деревянный пол, подняла голову и увидела стража, целящегося прямо Джеку в голову.
— Эви.
Щёлкнул взводимый курок, и мы встретились взглядами.
Деревянный пол. Деревянный... С громким криком я вонзила когти в древесину в попытке возродить её, и по всей комнате начали выстреливать побеги, пронзая тела Кубков, прокалывая их конечности.
Растительные стебли обездвижили всех... так же, как когда-то Циклопа. Неужели глубоко в душе мне не хочется убивать Младших?
Только Джек остался невредимым. Сначала он был шокирован моей выходкой, но быстро овладел собой.
Кубки оказались в ловушке, словно пришпиленные булавками бабочки. Они не могут ни встать, ни дотянуться до оружия. Крича от боли, пытаются освободиться, но только наносят себе еще больший вред.
Я разрезала когтями наручники. Смахнув с лица липкие от крови волосы, поднялась на ноги и направилась в сторону Лоррейн.
Она подняла голову и проскулила:
— Нет, нееет!
Я прошагала между стражниками, плюющимися кровью. Вслед посыпались обвинения, что я вынашиваю выродка и обрекаю Землю на гибель.
Говорите себе...
— Не предвидела этого, да? — спросила я Лоррейн.
Вот если бы она попыталась рассмотреть в будущем ещё что-то помимо моей беременности. Что значит: не видеть леса за деревьями.
— Понимаешь, сейчас я сама не знаю, чего от себя ожидать. Так что у тебя и шансов-то не было.
— Пошла ты! — крикнула она, не обращая внимания на струйку крови, стекающую изо рта. — Это воспоминание будет преследовать тебя вечно.
— Ха. Думаешь, это худшее, что я видела? Даже не близко. Тем более это всего лишь фантазия, так ведь? Но я могу превратить её в ночной кошмар. Хочешь, прикажу стеблям прорасти внутри тебя? Заменить каждую твою вену? — я скомандовала побегу проткнуть её правую ногу, и Королева закричала. — Либо можешь со мной поговорить. Это правда, что нет другого способа убить Повешенного? Или ты мне солгала?
— Поклянись, что не убьёшь нас... и я всё расскажу.
Я склонила голову.
— Хорошо. Даю слово Императрицы.
— Петля уничтожена... её больше не существует! И я этому рада!
Почему-то я ей поверила. Выходит, после стольких недель ожиданий всё кончено, и Арика уже не спасти?
— Как убить Рихтера? Как он должен умереть в этой игре?
— Повешенный... убедит Императора покончить собой.
У меня чуть челюсть не отпала. Тогда что помешает ему поступить так же с моими друзьями... и с Ариком? Повешенный выиграет игру. Зло восторжествует.
Я, конечно, не хочу, чтобы Рихтер победил, но и Полу победы никак не желаю.
И тут мне в голову пришла идея. А ведь я сама могу создать такую петлю. Нужно просто сотворить веревку и с её помощью казнить двенадцать злодеев. И в моём распоряжении как раз оказалась целая свита преступных душ.
Если удастся победить Пола и освободить Арика от его влияния, мы сможем загнать Рихтера в угол. Но сперва нужно заполучить оружие.
Хватит ли мне сил, чтобы сделать то, что нужно? Хватит ли жёсткости? Да, хватит, — сказала красная ведьма, — поддайся мне!
Я посмотрела на Джека, на его опухшее лицо с одним заплывшим глазом. Он вернёт меня.
Осуществление этого плана нельзя назвать поступком хорошего человека, но я хочу это сделать.
Чтобы выжить в новом мире, я должна стать беспощаднее своих врагов. Безумнее самого безумного из них. Стать ещё большим чудовищем, чем они.
Стать грёбанной матерью года.
Меня охватил пыл сражения.
— Джек, кажется, я собираюсь нырнуть.
На окровавленном лице расползлась улыбка.
— Только не слишком глубоко, bébé.
Лоррейн с остальными стражами начали отчаянно вырываться. Что бы она ни увидела на моём лице, это привело её в ужас.
— Ты поклялась... не убивать нас.
Постукивая багряными когтями, я ответила:
— Как мне не устают напоминать: Императрица — знатная лгунья, — в моей сущности обманчивость шиповника, — поставь себя на моё место. По сути, я ставлю жизни убийц против будущего человечества. Не принимай на свой счёт, милая. Просто отдайся грёзам.
Высвободив свой гнев, я почувствовала, как из тела рвутся лозы. Я заглянула в неиссякаемый источник с гораздо меньшим ужасом, чем раньше — видишь, Эви, уже легче, — потому что начала превращаться в Императрицу, которой и должна была стать.
— Остальные Младшие... почувствуют убийство. Королевства объединятся... выследят тебя и твоего ребёнка... выследят всех Старших.
— Вы разбили мне голову, хотели обезглавить. Угрожали убить Джека и моё дитя. Не следовало затевать войну, которую вам не под силу выиграть.
Из моего затылка проклюнулся гладкий стебель розы и пополз вокруг головы, образовывая корону. На нём выросли листики и двенадцать цветков, красных, как засохшая кровь на моих волосах.
— Теперь узнаёшь меня, Лоррейн? Запомни на все последующие игры: Императрица всегда побьёт королеву.
Бабушка мной бы гордилась. Впервые в жизни я полностью поддалась ведьме.
Проявила Себя.
Во.
Всем.
Ужасе.