ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

— Что это была за хрень? — спросила я Джона за ужином в Западном Йеллоустоне. Я демонстративно избегала заказывать говядину и теперь жалела об этом. Бифштекс Джона выглядел потрясающе.

— Это называется вербовкой, — со вздохом сказал Джон. — К тому же, быть порядочным человеком. Теленок, которого убил волк, вероятно, обошелся семье в восемьсот долларов, а ты видела, как они живут.

— Волк тут ни при чем, — огрызнулась я, вонзая нож в курицу с пармезаном. — Люди не должны жить так близко к парку.

— Безусловно. — Джон закатил глаза. — Ты хочешь знать, как давно эта семья владеет ранчо? Пять поколений, Карен. Пять поколений.

Я откусила кусочек цыпленка. Он был ужасен.

— А ты хочешь узнать, как долго волки свободно бродили по Северной Америке, прежде чем появились мы и поубивали их всех? — спросила я, тыча вилкой в воздух для большей убедительности.

Джон покачал головой.

— Я действительно не хочу снова затевать этот спор. Может быть, мы поговорим о чем-нибудь другом? Об университетской политике например? О чем хочешь?

Я вздохнула. Джон был довольно симпатичным, ранимым и занудным типом. Жаль, что он был женат.

— Послушай, — сказала я, — я вовсе не хочу быть такой занудой…

Джон удивленно поднял бровь.

— Ну, я совсем не хочу быть занудой. У меня была тяжелая неделя в парке. Похоже, я на пределе. Хочешь я закажу тебе пива, чтобы загладить свою вину?

Джон покачал головой.

— Нет, мне надо возвращаться в Бозмен. И тебе же тоже, верно?

— Нет. Я останусь здесь. Я сняла комнату неподалеку.

При этих словах Джон поднял обе брови.

— Сегодня суббота, — пробормотала я. — И это… — я заколебалась. Не могу же я сказать, что это была долгая поездка. По меркам Монтаны девяносто минут езды — это практически по соседству.

— Ладно, понял. — медленно произнес Джон. — Ты хочешь провести потрясающую субботнюю ночь в барах Западного Йеллоустона.

Я рассмеялась.

— Не совсем. Вообще-то я рано ложусь спать.

Джон выглядел еще более смущенным. Я заказала нам обоим по второй кружке пива и попыталась сменить тему разговора.

***

Мой гостиничный номер был крошечным, и в нем плохо пахло, словно кто-то сжег пожизненный запас лапши «рамэн» в печально-серой микроволновке. Я решила остаться на ночь, когда была уже на полпути сюда, а из Бозмена я уехала только с одной сумочкой. Без зубной щетки. Без сексуальной пижамы. Даже сменной одежды на завтра нет. Я сняла с себя все, кроме нижнего белья и футболки с надписью «Университет», задернула тонкие, как бумага, шторы и легла на кровать, пытаясь заставить себя заснуть. И старалась не думать о том, достаточно ли близко этот гостиничный номер находится к долине Ламар. Мне нужно было быть ближе к Вали. Если Вали вообще был где-то поблизости.

После часа метаний я сдалась и включила телевизор, перещелкивая каналы, пока не остановилась на самой скучной вещи, которую только смогла найти — на телевизионном турнире по боулингу. Я убавила звук и откинулась назад, ожидая сна.

***

Мои глаза открылись навстречу нежному весеннему солнечному свету, просачивающемуся сквозь бледно-зеленую листву осин. Я снова была в лесу грез. Наконец-то.

Я пробежала между деревьями и так быстро выскочила на луг, что меня даже удивило. Мои ноги пошатнулись, когда я резко остановилась, чтобы оглядеться. Здесь всегда цвели одни и те же цветы — нереальная смесь полевых цветов всех времен года. Небо было чистым, прозрачно-голубым, как гладкий океанский прилив.

Я была совсем одна.

— Вали, — прошептала я, идя по краю луга и глядя сквозь деревья. — Вали!

Я сложила ладони рупором у рта, взывая к лесу.

— ВАЛИ!

— Здравствуй, прекрасная Карен.

Он бесшумно вышел на луг. Он оказался прямо позади меня, так близко, что мы едва соприкасались. Я зажала рот, чтобы заглушить стон. Конечно, он был совершенно голый, и, черт возьми, он был чертовски горячим. Облегчение обрушилось на меня, наполняя тело жаром и заставляя тяжело дышать.

— О, Боже, Вали, я так рада, что с тобой все в порядке.

Он обхватил меня своими сильными руками и притянул к себе.

— А что не так?

Я встретилась с ним взглядом.

— Послушай, я должна тебя предупредить…

Он остановил меня, прижавшись ко мне губами. Я раскрыла рот для его голодного поцелуя, прижимаясь грудью к его груди, мое тело дрожало, когда его руки пробежали вниз по моей спине, чтобы обхватить изгиб моей задницы. Его запах окружил меня, и я вдруг остро осознала, что только моя тонкая футболка разделяет наши тела.

— Предупредишь меня позже, — прорычал он, опускаясь на колени.

Он стащил мое нижнее белье до лодыжек, обхватил одной рукой мои бедра и уткнулся головой между моих ног. Я едва успела ахнуть, как на меня обрушились волны наслаждения, выбив из равновесия. Его стоны прокатились по всему моему телу, срываясь с губ. Я погрузила пальцы в его волосы, цепляясь за него для равновесия, когда мое тело горело от его прикосновения.

— О, Вали, я… — выдохнула я, ожидая, что он отпрянет, остановится.

Но он не остановился. Его пальцы сжались вокруг моих бедер, когда он притянул меня ближе, его язык проник внутрь меня. Его губы пожирали меня, посылая огромные красные волны удовольствия по моему телу, каждая из которых была более интенсивной, чем предыдущая.

— Я… — я задыхалась, мои бедра качались у его рта, мои руки зарывались в его волосы.

Он покачал головой, его губы и язык глубоко вошли в меня. Оргазм пронзил меня, как взрыв. Я закричала, что-то громкое, дикое и звериное, когда голова откинулась назад, а разум утонул в тумане экстаза.

Я лишь смутно ощущала, как Вали опускает меня на землю, а трава щекочет бедра. Мои глаза медленно сфокусировались на полных губах и высоких скулах Вали, его темных кудрях на фоне лазурного неба.

— Моя женщина, — сказал он хриплым голосом.

Я открыла рот, чтобы заговорить, но губы, казалось, разучились складывать слова. Он схватил меня за бедра и перевернул. Мое лицо было прижато к земле, и я чувствовала запах земли и сломанных стеблей луговых цветов. Он натянул мне футболку на спину, пока она не оказалась подмышками, потом подтянул меня за талию и раздвинул ноги.

— О! — ахнула я.

Вали застонал, когда вошел в меня. Он наполнил меня так быстро, что у меня перехватило дыхание, его бедра ударились о мои, его дыхание стало рваным. Я зарылась пальцами в землю, пытаясь найти опору среди тонких, маленьких корней, когда его толчки сотрясали все мое тело. Он был так велик, так чертовски велик, что затрагивал все точки, приносящие мне удовольствие…

Вали наклонился ко мне через спину, и я почувствовала его дикий, сладкий запах.

— Моя женщина, — прошептал он.

Его рука обвилась вокруг моей талии, а пальцы прошлись по верхушке моего лона, посылая дрожь по всему телу. Я открыла рот, чтобы сказать, что это слишком много, слишком рано, но все, что я могла сделать, это просто стонать, когда мои бедра сотрясались, и удовольствие прокатывалось по мне, как волны по берегу. Я позволила себе прижаться щекой к траве, закрыв глаза, и меня поглотила эйфория.

Я снова кончила, мое тело сжалось, когда я простонала его имя в землю. Его пальцы прижались к моему клитору, вытягивая мою кульминацию, пока наслаждение не стало таким острым и интенсивным, что почти превратилось в боль. Когда я, наконец, перестала кричать, он отпустил меня, тяжело дыша, и я перевернулась на спину.

Его руки скользили по моей груди, пока я ждала, когда моя голова перестанет кружиться. Когда я открыла глаза, его лицо было как раз над моей грудью. Он улыбнулся мне и поцеловал твердый кончик соска, затем провел языком по краю ареолы. Я вздохнула от нахлынувшего между ног жара, удивляясь, что в моем теле остались хоть какие-то нервные окончания.

— Моя женщина, — прошептал Вали.

— Мой волк, — ответила я.

Его смех наполнил осиновую рощу. Затем его бедра сдвинулись, раздвинув мои ноги, и он снова оказался внутри меня, двигаясь медленно и сладко. Я вытянула руки, позволяя траве и полевым цветам касаться кожи, мое тело качалось на руках Вали без мысли, без усилия. На этот раз удовольствие росло медленно, почти как танец, пока мы оба не начали задыхаться, когда наши тела поднимались и опускались, поднимались и опускались друг на друга.

Мы кончили одновременно, оба вскрикнули, когда наши бедра соприкоснулись, а его член задрожал глубоко внутри меня. Он упал вперед на мою грудь, его голова прижалась к моей шее, его сладкий, дикий запах окружал меня. Мы долго лежали так, переплетя руки и ноги, грудь наша поднималась и опускалась в унисон.

— О чем оно было? — наконец произнес Вали, покусывая губами мое ухо.

Я моргнула, глядя на яркое небо.

— Хммм?

Вали перекатился на бок, все еще держа одну руку на моем животе.

— Твое предупреждение?

— О. — Я пыталась пробиться сквозь эндорфины, переполняющие мозг, чтобы сформировать связную мысль.

И я потерпела неудачу. Печалька.

— Ух. Я не…

Смех Вали прокатился по лугу, когда он наклонился, чтобы поцеловать меня. Наши губы так долго ласкали друг друга, что я была не уверена, было ли вообще какое-то предупреждение. Я даже не была уверена, что существует другой мир. Все, что казалось важным, было прямо здесь, прижималось своей обнаженной грудью к моей.

Он отстранился, все еще улыбаясь мне.

— Это не может быть удобно, — наконец сказал он.

— О чем ты?

Вали взглянул на мою грудь, и я поняла, что все еще одета в свою синюю университетскую футболку, свернутую под мышками. Я почувствовала, как вспыхнули щеки, когда я села, чтобы стянуть рубашку и бросить ее в траву.

— Я даже не замечала ее.

— Я прошу прощения за свою поспешность, — сказал он, не сводя глаз с измятого месива моей сброшенной футболки. — Я не был уверен, что увижу тебя снова. Я не был уверен, что ты захочешь вернуться.

Мое сердце бешено забилось.

— О, я так хотела вернуться! Я искала тебя, Вали!