— Мальчики не взяли тебя с собой?

Ответ прозвучал так тихо, что она едва расслышала его.

— Нет.

Полгода назад они бы так и сделали. Они обе это знали. Желание протянуть руку и обнять костлявые плечи Ларк охватило Серизу, но она не шевельнулась. Она уже пробовала это раньше. Ее сестра напрягалась, выскальзывала из объятий и убегала в лес.

По крайней мере, Ларк разговаривала с ней. Это стало редкостью. Обычно мама была единственным человеком, который мог достучаться до нее, и даже ей было трудно вытащить что-либо из Ларк в последнее время. Девочка ускользала в свой собственный мир, и никто не знал, как ее оттуда вернуть.

— Ты сказала маме? — спросила Сериза.

— Мамы нет дома.

Странно.

— А папы?

— Они ушли вместе.

— Они сказали, когда вернутся?

— Нет.

Сериза напряглась. В Трясине ресурсов было мало, а людей много. Семьи сражались изо всех сил из-за самых незначительных вещей. Почти все семьи враждовали, и их семья не была исключением.

Вражда между Марами и Ширилами началась восемьдесят лет назад и все еще продолжалась. Иногда она ярко вспыхивала, а иногда, как сейчас, тлела, но в любой момент могла разразиться открытым противостоянием. В последний раз, когда вспыхнула вражда, Сериза потеряла двух дядей, тетю и двоюродного брата. Неизменным правилом было: перед тем как выйти на улицу, сообщить родственникам куда идешь и когда планируешь вернуться. Даже их отец, который был главой семьи, никогда не отступал от этого правила.

Ее охватила тревога.

— Когда и почему они ушли?

— На рассвете, и они ушли, потому что Кобблера укусили за задницу.

Кобблер, старый алкаш, бродил по болоту, подторговывая самогоном. Сериза никогда не любила этого человека. Он был груб с детьми, когда думал, что их родители не видят, и из злости ударил бы любого в спину.

— Продолжай…

— Он пришел и сказал папе, что в дедушкин дом забрались дикие собаки. Они погнались за ним, и одна укусила его за задницу. У него были дырявые штаны.

Усадьба Сене стояла заколоченной уже много лет, с тех пор как их дедушка и бабушка умерли там от красной лихорадки двенадцать лет назад. Сериза помнила ее как солнечный дом, выкрашенный в ярко-желтый цвет, как яркое пятно на болоте. Теперь это была заброшенная развалина. Никто и близко к ней не подходил. Кобблеру нечего было там делать. Наверное, искал, чтобы украсть.

— А что было дальше?

Ларк пожала плечами.

— Кобблер болтал без умолку, пока папа не дал ему вина, а потом он ушел. А потом папа сказал, что он должен пойти и позаботиться о дедушкином доме, потому что это все еще наша земля. Мама сказала, что пойдет с ним. Они уехали.

Добраться до усадьбы Сене на грузовике было невозможно. Они должны были уехать верхом.

— И с тех пор ты их не видела?

— Нет.

— До усадьбы Сене было полчаса езды верхом. Они уже должны были вернуться.

— Как думаешь, мама и папа умерли? — ровным голосом спросила Ларк.

О, Боги.

— Нет. Папа смертелен с мечом, а мама может выстрелить болотному аллигатору в глаз с сотни футов. Должно быть, что-то их задержало.

Приглушенный рев прокатился по деревьям — послышался двигатель багги. Тупицы. У них даже не хватило ума заглушить мотор и тихо подкатить багги к дому. Сериза встала.

— Дай мне разобраться с этим, и если мама с папой не вернутся к концу часа, я пойду и проверю.

Старый дюнный багги выскочил из-за сосен, плюхаясь по грязи по пути к дому. Сериза подняла руку. Два забрызганных грязью лица с ужасом смотрели на нее с переднего сиденья.

Сериза глубоко вздохнула и прокричала.

— Судорога!

Магия пульсировала в ее руке. Проклятие вцепилось в обоих мальчиков, скручивая мускулы на их руках. Адриан согнулся пополам, колесо повернулось влево, дюнный багги накренился и с громадным всплеском опрокинулся на бок, скользя по илу. Адский мобиль развернуло, извергнув двух смельчаков в грязь, еще раз крутануло, и он остановился.

Сериза повернулась к Ларк.

— Не стесняйся, идти туда и попинай их, пока они валяются. Когда закончишь, скажи им, чтобы они все убрали и отправлялись прямо в конюшню. Тетя Карен будет вне себя от радости, если в ближайшие три недели у нее появятся два раба.

Сериза взяла свои ботинки и направилась в дом. Смутное чувство тревоги переросло в полномасштабный ужас в ее груди. Она должна была выяснить, что задержало ее родителей, и чем скорее, тем лучше. На мгновение она чуть было не свернула в сторону конюшни, но ехать одной было бы сравнимо напрашиваться на неприятности. Ей нужна была поддержка, кто-то на кого можно положиться в бою. Лучше сейчас потратить лишние десять минут на сбор поддержки, чем потом жалеть об этом.

Это не закончится хорошо, она просто знала это.