ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

СЕРИЗА села на траву. Порез на ее груди перестал кровоточить. Как ни странно, было не так больно, как ей казалось могло бы быть. Кровь у нее всегда быстро сворачивалась, и обычно ей удавалось наложить повязку там, где другим людям требовалось накладывать швы.

В нескольких ярдах от нее Эриан втащил за ноги труп на растущую груду мертвецов. Ему следовало бы обработать свои раны, а не таскать трупы. Эриан повернулся к ней, перевернув труп. Глаза его горели от возбуждения, зубы обнажились в жесткой усмешке. Он выглядел безумным, погруженным в маниакальное ликование.

Изо рта трупа хлынула кровь. Эриан рассмеялся, его голос клокотал в горле.

Восторг на его лице взволновал ее до глубины души. Это был не Эриан. Эриан был спокоен и тих. Он не смеялся над смертью. Не упивался ею.

Вражда закончилась, сказала Сериза сама себе. Он так долго ждал своей мести, что это могло вывести его из равновесия. Ширилы были повержены, и как только они очистят поле, Эриан вернется к своему обычному состоянию. Но она навсегда запомнит эту тупую улыбку.

Она вздохнула и посмотрела на тело, которое он тащил. Бледная голова трупа подпрыгнула на кочке, и из его рта потекло еще больше крови. Лицо показалось знакомым… Ариг. Она почти не узнавала его без его ухмылки. Смерть стерла это выражение с его лица, и теперь он казался просто еще одним мальчиком, поверженным слишком рано.

Сериза хотела бы почувствовать хоть что-то, кроме сожаления. Братья Ширилы были мертвы. Вражда закончилась. Ей следовало бы праздновать, но вместо этого она чувствовала себя опустошенной, лишенной всех эмоций. Осталось только сожаление. Так много людей погибло. Такая утрата. Пустая трата людей, пустая трата жизни.

Если бы камень упал с неба и ударил ее по голове, убив ее, ей было бы все равно. Настолько она была истощена.

Уильям опустился на траву рядом с ней.

— Это был хороший бой.

— Да. Ты убил тридцать человек в одиночку.

— Я имел в виду твой с Лагаром.

Сериза вздохнула.

— Если бы я была моим отцом, семья последовала бы за мной куда угодно, но я не он. Я должна была доказать, что я достаточно хороша. В следующий раз мне, возможно, придется вести их против «Руки», и мне нужно, чтобы они следовали за мной.

В центре поляны мужчины вздернули тело Лагара. Он висел вертикально, на деревянном шесте, и люди подкладывали грязь и торф вокруг основания. Три ведра с грязью уже стояли рядом с телом. Ричард и Кальдар принесли большой пластиковый контейнер и поставили его рядом с ведрами.

Уильям посмотрел на тело.

— Зачем?

— Мы собираемся вселить болотного духа в его тело. В болоте много духов. Они были Богами, старыми Богами древних племен, которые бежали на болото много веков назад. Но племена давно исчезли, и теперь их боги просто духи. Есть Госпо Адир, он дух жизни и смерти. Есть Водар Адир, он дух воды. Я буду звать Расте Адира, духа растений.

— С какой целью?

Она вздохнула.

— Мы не знаем, куда «Рука» увезла моих родителей и почему. Нам нужно выяснить, где они находятся и чего от них хотят. Растения обладают большой жизненной силой. Достаточно, просто оживить мертвое тело. То, что я ищу, заперто в мозгу Лагара. Он был осторожным человеком. Он должен был знать, что Паук планирует сделать с моими родителями, иначе он никогда бы не заключил сделку с «Рукой». Расте Адир вольется в тело и найдет это знание для меня.

— Слияние. — Уильям выплюнул это слово, как будто оно было гнилым.

— Не совсем. Слияние — это соединение живого человека с растительной тканью, подавляющее волю человека. Лагар мертв. Нет никакой воли. Нам просто нужна информация, хранящаяся в его голове. Не смотри на меня так, Уильям. Я пытаюсь спасти свою семью.

Отвращение исчезло с его лица.

— Это опасно?

— Да. Старая магия умирает с голоду. Если я не буду осторожна, она сожрет меня.

Он открыл рот.

— Мне пора. — Сериза оттолкнулась от земли и подошла к телу Лагара, где ее ждали Игната и Кэтрин. Узрите, лорд Билл. Ты уже показал мне свою плохую сторону. Вот моя.

Игната вылила на себя ведро грязи. Кэтрин присоединилась к ней, неловко и с трудом держа ведерко. Сериза взяла третье и вылила его себе на голову. Прохладная грязь скользила по ее волосам, слегка пахла гнилью и стоячей водой.

— Жаль, что здесь нет бабушки, — пробормотала Кэтрин.

— Она не может, — сказала Игната.

— Да знаю я, знаю. Я просто… я хочу, чтобы это закончилось.

— Я тоже, — пробормотала Сериза.

Кэтрин остановилась.

— А что, ты думаешь, что что-то пойдет не так?

Сериза чуть не выругалась.

— Нет, — солгала она. — Все будет хорошо. Я просто устала, вся в крови и грязи. Кэт, я просто хотела бы вернуться домой и поспать.

— Я думаю, у нас все получится, — сказала Игната.

Кэтрин вздохнула и вылила грязь на себя.

— Давайте просто покончим с этим.

Сериза сняла крышку с пластикового контейнера. Внутри лежали три мешка с золой. Два она передала Игнате и Кэтрин, а третий оставила себе. Страх сжался глубоко внутри нее.

Просто покончи с этим. Просто сделай это.

Сериза разорвала мешок и начала высыпать золу ровной линией, очерчивая круг вокруг тела Лагара.

Было бы намного легче, если бы бабушка была здесь, но ее не было.

БАБУШКА Аза взяла лицо Эмили в свои ладони и нежно прижала к себе, как делала, когда та была совсем маленькой. Эта малышка Эмили была полна магии. Аза вздохнула. Из всех своих детей Мишель была самой магически одаренной. Неудивительно, что единственная дочь Мишель оказалась такой же.

Перед ними болотный лес был усеян охранными камнями, защищавшими территорию Ширилов. Именно за ними пряталась Кейтлин, считая себя в безопасности в своем поместье, за своими старыми охранными камнями. Она считала их неприступными. Ну, это ненадолго, ты, сумасшедшая старуха. Но это ненадолго. Сегодня все закончится.

Микита и Петуния наблюдали за ними.

— Чадушка, ты уверена?

Эмили кивнула.

— Ты такая хорошая девочка. — Аза улыбнулась, заметив легкую дрожь в руках девочки. Испуганный ребенок. Испуганный-перепуганный. — Очень хорошо.

— Что мне надо делать?

— Просто стой рядом со мной. Гастон, ты готов?

Младший сын Уро кивнул, остриженной волком головой, и поправил привязанный к спине рюкзак.

— Помни про рыбацкую тропу. Это твой путь назад. Обереги не пропускают посторонних, но они не удержат тебя внутри. Не оставайся там. Не жди, пока это произойдет, иначе ты можешь не выбраться.

Он снова кивнул.

— Тогда мы начинаем. — Бабушка положила руку на плечо Эмили, чувствуя твердый узел мышц. — Все в хорошо, — прошептала она. — Дитя, доверься своей бабушке.

Девочка расслабилась под ее пальцами. Бабушка Аза выпрямилась и собрала всю свою силу. Она обрушилась на нее, как туча разъяренных пчел, хлынувшая из листьев и земли потоком, сосредоточенным вокруг нее. Это была старая магия. Болотная магия. Когда-то она построила империю, подобной которой мир еще не видел. Теперь все исчезло, но магия осталась.

Эмили ахнула. Аза с голодом вытягивала из нее силу, все больше и больше. Эмили вздрогнула и опустилась на колени. Ее голова поникла, темные волосы веером обрамляли лицо, магия струилась в пальцы Азы. В этой магии, в магии живого человеческого тела, и заключалась настоящая сила.

Теперь Аза видела ее, буря магии окутывала ее, как темная мантия, колышущаяся на ветру призрачных течений. Они называли это «плащом ведьмы».

Аза почувствовала, как сердце Эмили затрепетало, становясь все слабее и слабее. Достаточно. Она могла бы взять и больше. Какая-то часть ее жаждала этого, жаждала силы, но она закрыла эту часть своей души, захлопнула дверь перед ее плачущим жадным лицом. Она отпустила ее, хотя ей потребовалась вся ее воля, чтобы сделать это, и ее внучка упала лицом вниз в мягкую землю.

«Плащ ведьмы» слился воедино, сформировавшись по ее воле. Он для тебя, Кейтлин. Да сгниешь ты в аду со своим отродьем.

Аза ударила по воздуху, вложив в удар весь свой вес. Магия пронзила ее руку, ставшую иглой, нацеленной в самое сердце земли Ширилов, где находилось их поместье. Камни затряслись в земле, и два из них почернели.

Между оберегов открылась темная тропа, всего четыре фута в поперечнике и прямая, как стрела.

— Ну же, Гастон! Поторопись!

Младшенький Уро помчался по тропинке и в две секунды исчез из виду.

— Мчись, — пробормотала Аза. — Быстрее-быстрого. Подобно ветру.

Ноги ее подкосились, но руки Микиты подхватили ее прежде, чем она упала. Охранные камни становились все бледнее и бледнее, медленно возвращаясь к своему обычному серому цвету. Защитные заклинания оживали, растворяя тропинку, которую она проложила.

— Слишком стара для этого, — пробормотала Аза, прежде чем ее сморил сон.

СЕРИЗА вытряхнула остатки пепла, достала из контейнера маленькую вышитую сумку и шагнула в круг, чувствуя, что к ней присоединяются две кузины. Лицо Кэтрин было бескровным даже под слоем грязи. Игната закусила губу.

Они стояли у шеста. Сериза сделала маленький шаг вперед. Теперь пути назад нет. Она должна была сделать это, и она должна была сделать это правильно. Старая магия была неуправляемой и вечно голодной. Просить ее о помощи было все равно, что играть с огнем. Дай волосок, и она проглотит тебя целиком. Страх пробежал по ее спине. Сериза оттолкнула его.

Мама, папа, держитесь. Я уже иду.

Игната начала петь, собирая для нее магию. Мгновение спустя к ним присоединился низкий голос Кэтрин.

Сериза потянула за шелковые завязки сумки, опустила руку внутрь и вытащила горсть семян. До сегодняшнего дня она делала такое только дважды, и оба раза с бабушкой Азой во главе, и это пугало ее так сильно, что потом ей неделями снились кошмары. Расте Адир сводил людей с ума. Если ты оступишься, твое тело больше не будет твоим. Он хозяйничал в вашем теле, и все, что оставалось делать, это в панике наблюдать за происходящим. Расте Адир заставлял забывать, кто ты такой, и если потерять бдительность, то можно забыть себя навсегда.