Глава 25

ЕЛЕНА

Бекки и Сэмми обе уже были в комнате, когда я пришла.

Эмануэль опустил мою сумку на кровать и лишь обеспокоенно посмотрел на меня.

— Елена, если тебе что-нибудь понадобится… даже не раздумывай, пожалуйста. Я серьёзно.

Я кивнула и слабо улыбнулась.

— До скорого. И береги себя.

Он ушёл. Должно быть, попрощался с девушками, судя по их ответным жестам. Но я на него уже не смотрела и начала распаковать вещи.

Долгое время в комнате стояла тишина.

— Елена, — голос с Сэмми прозвучал тихо, но очень близко, — пожалуйста, не отталкивай нас.

Я подняла глаза.

— Сэмми!

Больше я ничего не могла сказать, в глазах стояли слезы. Она сгребла меня в охапку и так и стояла, просто обнимая.

Это казалось неправильным. Хотя она девушка, но после той ночи мне не хотелось, чтобы ко мне прикасались. От этого в животе все переворачивалось, а сердце пускалось вскачь. Мне не чем было дышать.

Что ещё хуже, Бекки тоже меня обняла, и от этого я почувствовала себя беконом в закрытом бутерброде.

Я оттолкнула Сэмми и убежала в ванную комнату, склонилась над унитазом, а потом рухнула вниз.

— Сколько ещё это будет продолжаться? Не знаю, смогу ли выдержать, — тихо проговорила Бекки.

— Сколько будет, у нас нет выбора, — голос Сэмми дрогнул. — Даже представить не могу, через что ей пришлось пройти.

— Тшшш, не плачь. Она одна из самых крутых девчонок, что я знаю… — её кэмми завибрировал, я услышала вздох, а потом все стихло.

Она сплела щит, чтобы не дать мне услышать их разговор. Как иронично. Честно говоря, у меня и без них проблем хватает.

Я думала обо всем, что произошло за последние четыре месяца. Как больно каждый раз было видеть Билли, настолько похожего на Блейка. И снова изнутри поднялся гнев от понимания, что боль я чувствовала зря. Блейк был жив.

Не знаю, смогу ли я вообще когда-нибудь смотреть на него.

Я обрадовалась, что пообещала отцу не спасать людей Пейи, ведь так мне не придётся организовывать дурацкий поход с Блейком.

Я могу отказаться. В конце концов, теперь у меня есть повод: могу никому не объяснять причину своего нежелания.

Я почувствовала себя идиоткой в тот день, когда подумала, что увидела его мёртвого. А ещё попросилась к маме.

Когда я, наконец, вышла из ванной, Бекки и Сэмми ушли.

Я обрадовалась. Мне надоело видеть их жалость и вечные взгляды, не говоря уже о том, что писали в последние дни таблоиды.

Мне уже на все было плевать.

Я расстелила постель и забралась в неё.

Снова ощутила себя как после смерти Люциана. Я просто хотела спать. Если бы нашла способ спать все время, была бы просто счастлива.

БЛЕЙК

— Я беспокоюсь за Елену.

Я усмехнулся.

— Ты говоришь так, будто мне все равно, Констанс. Девчонки приносят ей еду, но она почти ничего не ест, и спит уже сколько? Пять дней?

Я покачал головой. Не хочу, но каждый раз, закрывая глаза, вижу семерых ублюдков и…

— Это не твоя вина, Блейк.

— Констанс, я мог бы спасти её, но не спас.

— Ты пытался, но не мог найти её.

— Вот именно!

Она даже подскочила.

— Я думал, когда она вернётся, будет легче, но нет. Всё ещё в десять раз, блядь, хуже.

— Блейк, знаю, что ты расстроен.

— Я не просто расстроен, Констанс. Я не могу ей помочь. Не мог тогда и все ещё не могу. Я чувствую себя жалким слабаком.

— Надо успокоиться, Блейк, я проверю, как она. Сегодня осмотрю ее, и, может быть, она поговорит со мной. Ещё проверю, ест ли она хоть что-то. Ей нужно выйти из комнаты, в противном случае…

— Ага, если ещё не слишком поздно…

— Блейк, тебе нельзя сдаваться.

— Констанс, я никогда не сдамся. Просто хочу, чтоб с ней все было в порядке.

— Она справится, со временем. Мы должны подождать.

— Ей нужно поговорить обо всем этом хоть с кем-то.

— Я попытаюсь, но думаю, ещё слишком рано. В таких вещах нужно пройти определённые этапы. Елене все ещё нужно сделать первый шаг к первому этапу. Сейчас пришла твоя очередь быть терпеливым.

ЕЛЕНА

— Да оставьте же меня в покое! — закричала я, и тарелка с едой в руках Констанс полетела на пол.

— Елена, с этим нужно заканчивать! — закричала в ответ Бекки.

— Бекки, отойди, — распорядилась Констанс.

— Нет! Она просто сдалась. Как в прошлый раз. Нет, ты не сдашься, — она хлопнула ладонями по моей кровати. — Ты встанешь с этой кровати, Елена. Или, клянусь, я выброшу тебя из окна.

— А ты думаешь, легко все забыть и снова стать счастливой? НЕТ! Ты понятия не имеешь, через что я прошла.

— Так расскажи, сделай что-нибудь, чтобы мы поняли! Так ты хотя бы что-то сделаешь, Елена. Ты ведёшь себя жалко, жалко. Попытайся справиться как всегда, а дальше иди к черту со своей жизнью.

В комнату ворвался Джордж.

— Бекки, хватит!

— Пошёл из моей комнаты. Она должна это услышать.

— Нет, не должна.

— Джордж, я серьёзно.

Он застонал.

— Пожалуйста, Бекки.

Я закрыла глаза. Вот, как всегда, сейчас Бекки будет распоряжаться, а у него не останется выбора, кроме как подчиниться.

— Нет, и если честно, с последствиями я справлюсь, ей нужно узнать правду.

Какую ещё правду?

Она обернулась ко мне.

— Елена, пожалуйста… — начала она, но дверь снова открылась.

— Пожалуйста, оставьте меня в покое, — взмолилась я, но она на меня уже не смотрела. Она смотрела на дверной проем.

— Вон из комнаты, — повторила она, но ответа не последовало. Я сплела щит и закрыла глаза, желая быть подальше отсюда.

Все исчезло. Когда я, наконец, снова открыла глаза, рядом с кроватью все ещё сидела Констанс. Она терпеливо ждала.

Я опустила щит.

Сердце бешено стучало, и я больше не могла сдерживать слезы.

Я зарылась лицом в подушку и закричала. Я так злилась.

Я почувствовала, что Констанс осторожно гладит меня.

— Я беспокоюсь о тебе, и не только я, Елена.

Меня это совершенно не волновало.

— Я не знаю, что ещё могу сделать. Это длится уже сколько, три недели? Я все перепробовала, осматривала тебя ежедневно две недели. Я уже сделала и сказала все, что могла. Пожалуйста, ты же сильнее, — она громко всхлипнула и нежно прикоснулась губами к моему виску. — Я люблю тебя, милая, как собственную дочь, но не смогу помочь тебе, если ты сама этого не хочешь. Так что дело за тобой, малыш. Встань с кровати, съешь что-нибудь и дай своим лёгким глоток свежего воздуха. Пожалуйста.

Она снова меня поцеловала, встала, и я услышала, как закрылась за ней дверь.

БЛЕЙК

— Пожалуйста, Констанс. Я умоляю, не сдавайся.

— Блейк, я пыталась. Я больше не могу видеть её в таком состоянии.

— Ты не знаешь, как тебе везёт. Я едва смог схватить и утащить оттуда Бекки. Я бы отдал что угодно, чтобы быть к ней так близко. Пожалуйста!

— И чего ты хочешь от меня? Силком вытащить из кровати? Тогда ты сам вцепишься мне в глотку. Как сделал это с Бекки, когда она уже тоже не смогла сдержаться, Блейк. Ты не имел права так с ней разговаривать.

— Она перешла черту.

— А людям иногда нужно говорить то, чего они слышать не хотят. Не ты один о ней беспокоишься.

— Тогда не сдавайся.

— Я не сдаюсь, но иногда нужно просто отойти в сторону. Как мамаша-дракониха, обучающая своих детёнышей летать. Когда придёт время, я буду рядом.

Я кивнул и прикрыл глаза.

— Есть кое-что, о чем я хотел спросить тебя. Знаю, прозвучит дико, но я сам не понимаю, что это.

Она прищурилась.

— Я испытываю странные ощущения, и не понимаю, это просто игра воображения или нет, — я покачал головой. — Я не знаю. Забудь.

Я развернулся на выход.

— Нет, садись. Я могу помочь.

Она подвела меня к креслу у ближайшей кровати, а сама села на край.

— Так, давай с самого начала. Что ты испытываешь?

— Не знаю. Может, просто внутренние демоны.

— Блейк, поговори со мной.

— Это словно сон, но я в этот момент не сплю. Это мысли о том, чего я не знал, и воспоминания, но они ложные, такого не было, — я вздохнул, а она посмотрела на меня, хмурясь. — Знаю, звучит как бред.

— Продолжай, — она посмотрела на меня мягче.

— События, которых не знаю, но которые, возможно, выдумал сам. Ты же знаешь, что с ней случилось. Это сводит меня с ума.

— Какие события?

Я замолчал, пытаясь собраться с мыслями. На бумаге писать легко, а сказать вслух практически невозможно.

— Я вижу её в лесу, еще вижу лица, которые не видел ни разу, кроме одного, моего. Но то, что я делаю… Я бы так никогда не поступил с ней.

— И что ты делаешь?

— Расстегиваю брюки.

Констанс вздрогнула.

— Дикость, да?

— Остальные видения похожи?

Я потёр лицо.

— Одно в пещере, где погиб Люциан. Мы с Полом приятели. Там есть ещё кто-то. Я в жизни его не видел, — вероятно, безвинный парень, которого я убил, когда надо мною властвовала тьма; я вздохнул и выпалил: — Мы все собрались там и обсуждаем планы, как её убить, — я потёр лицо.

— Иногда вижу, как другой парень преследует её в отеле. Я ничего не делаю, просто стою за углом и радуюсь, но это же неправда, — я нахмурился. — Это мои демоны преследуют меня за все то дерьмо, что я ей причинил, да?

— Успокойся, Блейк, — она посмотрела на меня, потом словно её осенило. — Елена в каждом из этих трех видений?

Я кивнул.

— И когда ты это видишь?

— На занятиях, во время обеда, ночью. В любое время. Они появляются, вне зависимости от моего желания не думать, — он покачал головой. — Это как отсроченная команда. Словно меня заставляют смотреть, а потом бам, и все прекращается.

Она смотрела куда-то мимо меня, немного хмурясь.

— Дурдом, правда?

— Нет! — она посмотрела на меня, едва улыбнувшись.

— Что!?

— Блейк, связь начинает восстанавливаться.

— Нет! Раньше я читал её мысли. Я бы понял, через что она прошла, если бы это было правдой.

— Это её сны. Что бы ни блокировало твои способности, пока она бодрствует, ослабевает во время её сна. Ты видишь её сны.

Я должен был радоваться, но радоваться не чему.

— Её сны?

— Эй, это же хороший знак.

— Хороший знак — превратиться в одного из её насильников? — я усмехнулся с сарказмом. — Тогда она, блядь, ненавидит меня до глубины души.

Я развернулся и вышел.

— Блейк!

Я больше не хочу с ней говорить. Если это сны Елены, я ничего не смогу поделать. Как я смогу заставить её поверить мне, если в её снах превращаюсь в одного из них?