Мой член подпрыгнул при воспоминании об этом «предупреждении», и я сделал глубокий вдох, напоминая себе, что прыгать на девушку на публике, вероятно, было нарушением условно-досрочного освобождения.

– Разве вы, девочки, не должны участвовать в этом вместе? – спросил я, пробиваясь сквозь волну похоти. – И для протокола, я думаю, что она воплощение дьявола. Превратила мою жизнь в ад на долгие годы, маленькая ведьма.

Мелани мило хихикнула, бросив на меня застенчивый взгляд из-под ресниц. – Если это так, то как она вытащила тебя на ярмарку?

Я прочистил горло, не желая вдаваться в подробности. Будь я проклят, если признаюсь в чем-нибудь.

– Не имеет значения, – сказал я, оглядываясь на арену. Где, черт возьми, Хос с пивом?

– Эй, я действительно сожалею о прошлой ночи, – сказала Мел так тихо, что я чуть не пропустил ее слова мимо ушей.

– Что? Нет, не беспокойся об этом, – сказал я ей, жалея, что так сильно на нее обрушился. Бля, а теперь я думал о том, чтобы кончить в нее. Я был так чертовски возбужден, а она стояла на коленях в траве, как тысяча фантазий, которые я отбил в темноте ... Я должен был что-то сделать, чтобы это закончилось, даже если это означало причинить ей боль.

– Я была очень пьяна. Я не хотела использовать тебя в своих интересах.

Черт возьми, я был придурком.

– Ты не воспользовалась мной, – сказал я. – Давай просто оставим это. Никакого вреда, никакого фола.

– Хорошо, – прошептала она. Между нами снова повисло неловкое молчание. Мне хотелось расспросить ее о школе, о том, как идут дела у Джесс и их совместной жизни ... Я также хотел знать, продолжала ли она встречаться с тем придурком, о котором писала мне, с тем, кто хотел слишком быстро стать слишком серьезным.

Тем самым, с которым я предложил ей попробовать, потому что я гребаный мазохист.

– Пиво, – сказал Хос, протягивая мне две алюминиевые бутылки «Bud». – Наслаждайся.

Он опустился рядом со мной, и я оглянулся, чтобы увидеть Мари, прижимающуюся к нему. Боже, но они мило смотрелись вместе. Меня чуть не стошнило. Я открутил крышку и протянул бутылку Мел. Она удивленно посмотрела на меня.

– Я была очень пьяна прошлой ночью, – напомнила она мне. – Думала, ты злишься из-за этого.

О, я был взбешен, это точно. В основном, потому что Таз трогал то, что принадлежит мне, но она не принадлежала мне и никогда не будет принадлежать. Я открыл свою банку и осушил ее.

– Как хочешь, – сказал я, пожимая плечами. – В любом случае мне все равно.

Ее лицо закрылось, и она отвела взгляд. Перестань быть таким мудаком, тупица. Я потянулся и поймал ее за руку. Хотел ободряюще прижать ее к себе или сделать еще какую-нибудь глупость. Однако прикосновение ее кожи каким-то образом замкнуло мой мозг. Она была теплой и мягкой. Я хотел заползти в нее, и не так, как вы думаете, чертовы извращенцы.

Ладно, может быть, я хотел сделать это тоже.

– Мне очень жаль, – мягко сказа я ей. – Мне все равно, если ты будешь пить пиво, Мэл, вот и все, что я имел в виду. Я осел, но я не пытаюсь сделать этот вечер плохим для тебя.

Она одарила меня слабой, почти дрожащей улыбкой, когда ее пальцы обхватили мои, слегка сжимая, что, клянусь, я почувствовал до самого члена.

Громкоговорители с треском ожили.

– Пожалуйста, встаньте. Хосина Брэдли из Кер-д'Алена будет исполнять национальный гимн, – сказал диктор, когда всадники с американскими флагами, прикрепленными к их стременам, на полном скаку ворвались на арену. Все вокруг нас сняли ковбойские шляпы, когда труппа девушек на лошадях – юных королев и принцесс родео остановилась в длинном ряду в центре, вращаясь в сторону зрителей с такой же точностью, как это делал клуб, когда мы ехали все вместе.

Заиграла музыка, и я взял Мелани за руку – друзья ведь держатся за руки, верно? – пока играл гимн, а затем и Канадский национальный гимн. Люди вокруг нас радостно кричали, но мы молчали. Наверное, я мог бы рассказать все о том, как трудно было удержаться от стояка на глазах у всех, или о том, как я представлял себе, как трахаю ее. Прямо здесь, прямо сейчас. Под трибунами. В ванной комнате

В палатке шерифа ... Приятно.

Конечно, все это было правдой. Но не это главное для меня. Больше всего мне запомнилось, как стоял рядом с ней, держа ее за руку. Вдыхая ее запах и зная, что она в безопасности, совершенна и прекрасна.

И на сегодняшний вечер она была вся моя.

Мелани

Это было похоже на сон, просто сидеть рядом с Пэйнтером, держа его за руку, пока мы смотрели родео. Конечно, я все еще была смущена тем, что произошло в оружейной комнате. Но его присутствие, казалось, удовлетворяло ту странную жажду, которую я чувствовала с момента нашей встречи – как будто болезненный зуд внутри меня был наконец-то удовлетворен. (Ну, не совсем удовлетворен, но вы знаете, что я имею в виду.)

По другую сторону от него все члены клуба смеялись, болтали и аплодировали. Мы же сидели молча. Я не знаю, как он, но я боялась сказать что-то не то, чтобы разрушить это странное заклинание, которое свалилось на нас ... так что я откинулась на спинку стула, наблюдая за скачками, наслаждаясь каждой секундой его присутствия. Радовало и то, что нога Пэйнтера прижималась к моей ноге, каждый дюйм ее был горячим и твердым, и так близко, что я могла бы просто протянуть руку и глубоко вонзить пальцы, если бы у меня хватило смелости. Каким–то образом мне удалось сдержаться, за последние двадцать четыре часа я уже один раз унизила себя.

И все же, когда Пэйнтер обнял меня за плечи, я сказала себе, что вполне могу насладиться этим зрелищем, поскольку уже стемнело и начало холодать. (Ладно, было, по меньшей мере, восемьдесят пять градусов, и я изнывала от жары, но что делать женщине в таких обстоятельствах?)

Родео уже заканчивалось, когда его пальцы начали двигаться по моему плечу. Я чувствовала его запах повсюду вокруг себя – мужской пот, который был странно сексуальным. Его кожа. Намек на пиво, хотя и не слишком сильный. За всю ночь он выпил всего пару стаканчиков.

Мне хотелось наклониться и обнюхать его шею.

«Дьявольские Джеки» и «Риперы», которые пришли с нами, со временем стали громче, хотя и не настолько, чтобы быть неприятными. Хотя я видела, как люди шарахались от нас. И понимала почему. Я все еще помнила, что чувствовала, когда впервые увидела Лондон с Ризом – он показался мне монстром. А потом этот монстр забрал меня к себе и приютил, так что, наверное, я точно не могла указывать пальцем.

Моя голова упала на плечо Пэйнтера, и я обнаружила, что плыву по течению, пока он продолжал растирать мою руку. Каким-то образом моя рука упала на его бедро, несмотря на мои лучшие намерения. Я его не поглаживала, точно, но определенно чувствовала. Сильные, толстые мышцы напряглись под моим прикосновением. И я имею в виду напряженность – он совсем не был расслаблен. Даже немного. Пэйнтер был весь скручен силой и мощью, только и ждущей, чтобы вырваться на свободу в порыве насилия или ... чего-то еще. Лучше не думать об этом.

Боже, но я хотела его.

К тому времени, как началась езда на быках, я уже провалилась в туман, вызванный Пэйнтером. Я лениво наблюдала, как большие грузовики «Dodge Ram» выезжают на арену, чтобы бросить бочку для клоуна родео.

– Леди и джентльмены, настало время, которого вы все ждали – кто-нибудь любит верховую езду? – спросил диктор.

Толпа обезумела от восторга, когда из динамиков полилась громкая музыка.

– Мы всегда оставляем лучшее напоследок здесь, на родео в Северном Айдахо, и сегодня вечером вы увидите, как десять человек отважатся на самые опасные восемь секунд во всех видах спорта. Во-первых, это Джеймс Линч из Уизера, штат Айдахо. Это его третий год, и он хочет забрать домой приз сегодня вечером. Не хотите немного подбодрить его?

Люди вокруг нас снова закричали, когда музыка стала громче. Я села немного прямее, наблюдая, как двое мужчин вышли и встали по обе стороны калитки у заднего забора, гибкие и готовые к действию. Один из них казался почти знакомым, хотя с такого расстояния трудно было сказать наверняка. Через несколько секунд ворота открылись, и бык выскочил наружу. Линч крепко держался за веревки, подняв одну руку высоко в воздух, в то время как массивное животное пыталось сбросить его с себя. Я обнаружила, что забываю дышать, когда восемь самых длинных секунд в истории медленно тикали, отсчитывая время на большом дисплее.

Он почти сделал это, когда бык повернулся, а Джеймс полетел по воздуху. Один из людей, стоявших по обе стороны ворот, метнулся между быком и упавшим всадником, используя свое тело, чтобы отвлечь зверя. Другой схватил ковбоя, поднимая его на ноги.

Черт возьми.

Линч побежал к забору, вскакивая на металлические прутья, когда люди, ожидавшие его с другой стороны, потянули его за собой. Всадники мчались на арену к быку, преследуя его к дальним воротам.

Все это максимум заняло, может быть, двадцать секунд.

– В следующий раз повезет больше, Джеймс, – сказал диктор. – А теперь давайте поаплодируем нашим тореадорам, ребята. Вы только что видели их в действии – у этих спортсменов тяжелая работа, потому что они должны защищать наших ковбоев, как только они попадут в грязь. Они тоже заслуживают признания. Сегодня особенный вечер для одного из них ... Он первые в эти выходные выступает в своем родном городе. Чейз Маккинни – мальчик из Кер-д'Алена, родившийся и выросший прямо здесь, в этой общине. Чейз, каково это – быть здесь сегодня вечером?

Люди вокруг меня взорвались от возбуждения, когда один из тореадоров поднял руку, помахав трибунам, прежде чем показать большой палец в сторону диктора. Неудивительно, что он выглядел знакомым – он был на несколько лет старше меня. Не то, чтобы я действительно знала его, но видела в средней школе. Почти уверена, что он был старшеклассником, когда я была первокурсницей ... Позади Пэйнтера, я увидела, как Эм и Кит вскочили на ноги, улюлюкая и крича, как обезумевшие обезьяны.