И Коул удалился.

Он со смехом отказал мне и встал.

Что за человек играет в такие игры? Я была на грани. Отчаянная. Дрожащая. Одно легкое движение его языка, и я пропаду навсегда. Один поворот его пальца, его изгиб в идеальном маленьком месте внутри меня, и я бы унизила себя в похоти на его кровати.

Но Коул предпочитал эту бесстыдную жестокость. Он возвышался надо мной, пугая меня членом, предназначенным для завоевания. Его собственный кулак теребил разбухшую плоть. Он смотрел, как я страдаю и дергаюсь от боли.

Злой человек.

Красивый мужчина.

Его команда грохотала во мне.

– Встань на колени.

В этом приказе прозвучало нечто глубоко первобытное, ужасное и чудесное. Я повиновалась ему и страстно желала исследовать каждое глубоко укоренившееся побуждение, исходящее от его власти.

Я соскользнула с кровати. Коул ждал, обнаженный и властный. Это чудовище, этот зверь – сплошные мускулы. Его волосы свисали свободными светлыми волнами, обрамляя плечи, как грива. То, что могло бы быть красивым, терялось в дикой природе, в чем-то яростном и необузданном.

Он был таким же царственным, как любой герой книжки, но я не хотела принца или джентльмена.

Я тосковала по злодею.

И он потребовал моего подчинения с открытым ртом и ждущим языком.

Он ничего не сказал, просто схватил меня за волосы, когда я взяла его в рот. Его член стал толще. У него был соленый, мужественный вкус, настолько вызывающий привыкание, что я задумалась, смогу ли я даже втиснуть его в свой рот, чтобы удовлетворить свои собственные желания.

– Намочи его... – предупредил меня Коул. – Ты захочешь, чтобы он был как можно более гладким, прежде чем я трахну эту киску.

Никто никогда так со мной не разговаривал.

Никто никогда не использовал меня так раньше. Коул запустил обе руки в мои волосы, направляя меня, пока я сосала его массивную, пугающую длину. Он хмыкал и наслаждался каждым движением моего языка, дрожанием моих губ и судорожным вздохом. Я не могла долго его терпеть. Ему было все равно. Он дернул мою голову назад и вытащил свой член.

– Высунь язык.

Я сделала, как мне было сказано, вознагражденная всей полнотой его члена, прижатого к моим губам. Он притянул твердость, гладкую кожу, к моему рту, и я жадно облизала его член, чтобы смочить его целиком.

Он зарычал. Я приготовилась к чему-то болезненному и унизительному, но Коул не был жесток. Он дразнил головкой мой язык, используя меня как игрушку, чтобы облегчить свое разочарование.

Я задыхалась, вся в поту, с распухшими губами и ноющими сосками, но он еще даже не взял меня.

Я вздрогнула, почувствовала боль и затряслась. Это было нечестно. Моя киска пульсировала, с каждой секундой сжимая мои внутренности так сильно, что я думала, что упаду от желания. Я почти дотронулась до себя, чтобы облегчить эту пульсацию, но Коул схватил меня за волосы, дергая за них, чтобы привлечь мое внимание к единственной вещи, которая имела значение – его члену.

– Ты хочешь этого? – в его голосе проскрежетала тень ярости и бархатного соблазна доминирования. – Ты хочешь, чтобы тебя трахнули?

Я молча кивнула.

– Я не трахаюсь по-хорошему.

– Мне известна твоя репутация.

Он поднял меня, схватил за запястья и швырнул на кровать.

– Слухи не всегда говорят правду. На самом деле... со мной гораздо хуже.

Я вывернулась. Коул удержал меня на месте, его кулак в моих волосах, когда я опустилась на четвереньки, выгнув спину достаточно непристойно, чтобы заслужить его рычание. Он устроился позади меня, бедра к бедрам, поглаживая свой член. Он потерся о мою мокрую щель.

Даже головка была огромной.

Он не предупредил меня. Не прошептал мне ничего милого или доброго.

Коул вонзил в меня свой член. Один единственный, разрушительный удар, который заставил его толщину войти в мою уязвимую, влажную, ноющую киску.

И я никогда в жизни не чувствовала себя такой совершенной.

Коул вонзил в меня всю свою длину, на какую только был способен. Я выгнулась, чтобы принять еще.

Времени привыкать к его размерам не было. Никакой паузы, чтобы перевести дыхание.

Он запустил руку в мои волосы и сжимал, пока я не оказалась в таком положении, как он хотел.

Голова откинулась назад.

Плечи расправлены.

Моя задница высоко поднялась для него.

Он отодвинулся с болезненным стоном, словно мысль о том, чтобы выйти из меня, приводила его в ярость. Ответный толчок заработал его удовлетворенное ворчание, потный и собственнический звук явного удовлетворения. Как хищник, захвативший свою жертву.

А я хотела, чтобы меня схватили, проткнули и взяли.

Он прочел мои мысли.

– Я не могу контролировать себя с тобой, красавица, – свободной рукой Коул прогнал по моему позвоночнику мурашки. – Я тебя трахну. Я наполню тебя. Я буду брать тебя, пока ты не перестанешь дышать, думать, говорить только о моем члене.

Эти щекочущие пальцы нежно дразнили основание моего позвоночника. Я не была готова к его шлепку по моей заднице.

Слишком сильному.

Я дернулась, но жалящее ощущение тут же исчезло, превратившись в теплое покалывание, заставившее мое сердце задрожать.

Я застонала от его второго удара.

Я умоляла о третьем.

– Погоди... – усмехнулся Коул. – Или не надо, как будто ты от меня убегаешь.

Его хватка на моих волосах держала меня крепко, но Коул потянулся под меня, его рука захватила мои бедра снизу. Я вскрикнула, когда его пальцы коснулись моего клитора.

Этот человек был только силой, и я была беспомощна против него. Крошечным и миниатюрным, хрупким телом для него, чтобы держать, позировать и использовать, обволакивая его член с первого толчка.

Его поддразнивание растопило меня. Я упала вперед на дрожащих ногах, и каждый круг по моему клитору ослаблял меня. Коул погружал больше своего члена внутрь с каждым неразрывным хлопком.

А потом... у него была я. Полностью. Плоть против плоти. Его тяжелые яйца наполнялись напротив моей щели.

И он трахал меня.

Он ждал, пока мое тело примет его целиком, прежде чем предать это доверие и вонзиться в меня со всей силой, которой обладал такой зверь, как он.

Я немедленно сдалась, ошеломленная и обрадованная тем же толчкам. От каждого удара по сердцевине у меня перехватывало дыхание. Я вцепилась в кровать. Я выгнулась вместе с ним. Я предложила свою киску.

И это удовольствие ослепило меня, я не видела ничего, кроме грубости мужчины, использующего мое тело, как животное в горячке. Моя дрожь прокатилась через меня и вошла в него, и звук моих криков достиг максимума почти мгновенно, когда я растянулась по всей его длине.

Это была не сказочная любовь.

Это был волк в дебрях, лев в саванне, чудовище в своем замке.

Коул зарычал, как свирепый и необузданный зверь. Но как раз в тот момент, когда я ослабела от нахлынувшего наслаждения, он отказал мне.

Его рычание было жестоким наказанием, и шлепок по моей заднице сломал совершенное, извивающееся блаженство, которое уже скрутило мои пальцы. Он снова шлепнул меня, и я понятия не имела, как он намеревался наказать – шлепками или жестокими, ломающими тело толчками.

Не этим.

Все приводило меня в восторг, возбуждало похотью и покорностью. Я умоляла вдохнуть, кончить.

Он потянул меня за волосы, чтобы поднять, и протянул большой палец.

– Лижи.

Я сделала, как мне было сказано, но он выдернул свой большой палец из моего рта прежде, чем я смогла продемонстрировать свое мастерство.

Ой-ой.

Я напряглась, когда он прижал его к моей заднице, массируя место, до которого никто никогда не дотрагивался.

Но от его толчков у меня перехватило дыхание. Я не могла говорить. Я не могла его остановить.

Я не могла помешать ему засунуть свой палец в тайную часть меня.

Мое тело охватила дрожь. Я напряглась и боролась с вторжением, но он не двигал большим пальцем, просто использовал его, чтобы удержать меня, пока его член брал то, что хотел.

Ощущения ослепили меня. Я вся покрылась мурашками и капельками пота. Ему это нравилось.

Я рухнула на кровать, и он жестко трахал меня. Он мог взять меня, как хотел. Я не могла пошевелиться. Не могла бороться. Я не могла думать с уткнувшимся большим пальцем в это уязвимое место. Его палец и член приводили меня в восторг, полностью разрушая мой рассудок.

Я сжала кулаки. Мы оба застонали. Я никогда раньше не испытывала таких ощущений, и я медленно проигрывала битву против него, против своего тела, против ползущего, карающего удовольствия, которое угрожало искалечить меня.

– Красавица... – его слова взвыли, как атакующий зверь. – Скажи мне, что ты этого хочешь.

Как? Мой голос сгорел в яростном стоне по нему.

– Надо сказать, – приказал он. – Скажи мне.

– Я... – я сглотнула. Мое тело сжимало его член, разрываясь от агонии, которая была в каждый прекрасный момент поймана в ловушку под ним. – Пожалуйста, Коул…

Он взревел. Я вцепилась в одеяло, когда его толчки стали яростными, мощными, абсолютно неуправляемыми.

Шлепки по нашей коже разбивались так же громко, как мое хриплое дыхание, мои выкрикивания его имени. Он врезался в меня раз, другой, и это стало тем пределом, в котором я нуждалась.

Жар вспыхнул во мне.

И я потеряла себя в его власти.

Мой оргазм наказал меня больше, чем любые его шлепки, толчки или борьба с его размером. Это заклеймило меня в жаре.

Как оргазм может быть таким же острым, как взмах когтей? Таким же свирепым, как укус?

Таким же совершенным, как он?

Ничто так безумно и грубо никогда не овладевало моим телом…

И ничто столь могущественное никогда не покоряло мое сердце, мою душу, мое прошлое и настоящее и опасные мысли о моем будущем.

Как бы я ни хотела этого мужчину, как бы ни умоляла о его прикосновении, я никогда не буду удовлетворена. Не потому, что он не трахал меня с умением и силой, которыми должен обладать только Бог... а потому, что одного раза никогда не будет достаточно.