Глава 12

Пайпер

– Коул Хоторн станет твоей самой большой ошибкой, – папа понизил голос, бормоча свое избранное оскорбление. – Ну... твоей второй худшей ошибкой. Я не думаю, что ты снова забеременеешь.

У меня в сумочке была пачка противозачаточных таблеток, но они нашли бы лучший дом, будучи засунутыми в задницу папы.

Зачем я вообще подошла к телефону? Две недели радиомолчания от папы были милосердными, но он, наконец, позвонил, чтобы узнать, почему и как я действую в качестве представителя Коула.

Я хотела повесить трубку, но никто не мог оскорблять мою дочь — и меньше всего её дедушка.

– Оставь Роуз в покое, – я старалась говорить тихо, пока она спала в кроватке. И тут я подумала, что ее дедушка хочет увидеться с ней по Facetime. Видимо, он просто хотел поругаться. – И я не спрашивала твоего мнения о Коуле Хоторне.

– Очевидно, нет. Я бы предупредил тебя, чтобы ты не принимала его в качестве клиента. Ты понятия не имеешь, что делаешь. Он разрушит твою карьеру... и твою жизнь.

– Не начинай.

– Ты живешь с ним?

Я ничего не говорила ему.

– Это не твое дело. Я могу сама о себе позаботиться, папа.

– Или ты можешь позволить Джасперу сделать это, – он вздохнул. – Пайпер, пожалуйста. Он порядочный человек. Вы с ним так хорошо ладили. Выходи за него замуж и оставайся дома. Вырастите Роуз и родите еще кучу детей. Это все, что мы с ним хотим для тебя.

– Теперь ты хочешь, чтобы у меня были еще дети?

– Я хочу, чтобы ты успокоилась. Эта агитационная жизнь не для тебя, а ты всегда была... интеллектуалом. Ты могла бы еще иметь своих детей, заботиться о своем муже и изучать все те книги, которые ты любила, дома – в красоте и комфорте.

У меня чуть не лопнула вена. Я стиснула зубы и сосчитала до десяти.

Не получилось.

Как Коул справлялся со своими проблемами гнева все время?

– Я хочу в этой жизни большего, чем быть мамой Джаспера, – сказала я.

– Немного поздновато для этого, Пайпер... если ты не планируешь быть мамой и Коулу тоже.

Я закончила разговор и чуть не выругалась.

Неужели он думает, что я беспомощна? Как будто я не могу заботиться о своей дочери, работать со своим клиентом и жить своей собственной счастливой и здоровой жизнью без него?

Или еще лучше — без Джаспера?

У меня на горизонте были дела поважнее, чем быть безмозглой маленькой сексуальной женой Джаспера, личным шеф-поваром и маткой по требованию. Он не хотел меня. Он хотел детей, образ, красивую женщину, которую он будет держать под руку.

Я не была ничьим трофеем.

Но последние два года я жила в тени, боясь упустить свой шанс изменить свою жизнь. Ну, больше это не так. Пришло время сделать первый шаг и пуститься на поиски приключений, о которых я мечтала.

И я точно знала, где их найти.

Роуз сразу же заснула после долгого дня плавания в бассейне и бега в саду. Я взяла с собой ее радионяню и прокралась через особняк. Комната Коула находилась в западном крыле. Он предупредил, что это запретное место для меня... если я не хочу оказаться в ловушке в его спальне.

Когда-то это была просто шутка.

Сегодня вечером я хотела воплотить это в реальность.

Прошло четыре дня с момента нашего поцелуя – четыре дня, когда я избегала его и пробиралась через дом, достаточно большой, чтобы затеряться в его тени. «Монархи» снова уезжают на этой неделе, вылетая завтра утром на игру на западном побережье. Не многие мужчины рано ложились спать в пятницу вечером, и Коул не был исключением.

Я постучала, и он как будто знал, что я иду.

Я вошла в самую большую комнату в особняке, комнату с ярко-красным акцентом гостиной, огромной ванной и красивым балконом с видом на розарий. Тут могла бы уместиться моя квартира, но темный, угрюмый декор отбрасывал на нее тени. Это заставило пространство сжаться. Уменьшиться. Ограничиться.

Его собственная клетка.

Кровать была застелена черными простынями. Шелк. Королевский. Может ли кровать быть пугающей?

– Ты заблудилась, красавица? – его слова грохотали во мне, окутывая меня завесой дрожи. – Ты же знаешь, что случается с маленькими девочками в лесу.

– Я тебе не помешала?

– Перебиваешь меня? – его глаза вспыхнули – синие и свирепые. – Я не видел тебя несколько дней. Это одна из эпических игр в прятки, в которую вы с Роуз играете?

– Мне нужно было время подумать.

– И я полагаю, ты здесь для того, чтобы обрушить на меня грандиозное откровение?

– Что-то вроде того.

Я поставила радионяню на диван, прибавила громкость. Роуз не издавала ни звука.

Я прошлась по комнате. Сколько женщин побывало в логове зверя? Какие ему понравились? Никто из них? Коул говорил о своей доблести, но я не могла представить его делящим свой дом, свое пространство, свою жизнь с кем-либо. Он не любил светских бесед и не мог вынести близости. Коул знал, чего хочет, и любая женщина, достаточно сумасшедшая, чтобы отдаться ему, понимала, что он задумал.

Была ли я настолько смелой?

Такой глупой?

Такой любопытной?

– Чуть больше двух лет назад я забеременела, – сказала я. – И я отказалась от всего. Моего образования. Колледжа. Моей жизни.

Коул дал мне договорить. Он не осуждал меня, не то, что весь остальной мир, когда я объявляла о беременности или держала Роуз на бедре без обручального кольца на пальце. Он явно боялся моего ребенка, но это не изменило его мнения обо мне.

Это было редкое качество в мужчине. В человеке.

В друге.

Хотя до сих пор я не считала его своим другом.

– У меня в жизни не было романтики, – сказала я.

Ухмылка Коула стала шире.

– Ты забеременела без всякой романтики?

– Джаспер был не самым внимательным.

Коул скрестил руки на груди, мышцы его обнаженной груди напряглись.

– Я не знаю, как мужчина может отвести от тебя взгляд, не говоря уже о руках.

Это был факт, и грубое рычание в его словах послало сильную дрожь вдоль моего позвоночника.

– Я изучала французскую литературу, – сказала я. – Классику. Но я всегда искала страсть. Волнение. Это был момент чистой романтики и экстаза. Это было мое собственное маленькое приключение, не выходящее за пределы библиотеки. Это было... безопасно.

Коул выдохнул.

– Здесь нет ничего безопасного, красавица.

– Ты обещаешь?

– Чувствуешь себя смелой?

Я много чего чувствовала.

– Я всю жизнь мечтала о большем, чем то, что мне дали, о большем, чем офисная работа или брак по расчету без любви, который принес бы пользу только моему мужу. Но я застряла, тоскуя по этому изменяющему жизнь моменту для меня и Роуз, – я встретила его взгляд. – Я никогда не гонялась за тем диким неизвестным, которого хотела. Я не знала, как его найти.

– До сих пор, – сказал он.

– До сих пор.

Он стиснул зубы. Предупреждение или приглашение?

Не знаю, почему я объяснялась с человеком, которого не трогали громкие заявления и мгновения откровения. Коул действовал. Он брал. Он захватывал. Ничего в ночи в его объятиях не было продуманным или запланированным – это просто было. Раскованно и страстно.

Все, что когда-то пугало меня.

Единственное, чего я хотела.

– Ты мне нужен, – прошептала я. – На одну ночь. Просто чтобы почувствовать это. Испытать это и тебя. Эту силу, мощь и опасность.

– А с чего ты взяла, что я дам тебе это?

– Потому что я знаю, как сильно ты хочешь меня. Ты не можешь перестать смотреть на меня. Я почувствовала это в твоих руках. Я почувствовала это в твоем поцелуе. И я тоже хочу тебя, Коул.

– А ты уверена? – он понизил голос. – Тебе нужен зверь?

– Да.

– Ты уверена?

Было ли это мое воображение, или он вырос? Коул возвышался надо мной, столп мускулов и ярости, который обещал наслаждение, которого я жаждала. Темный, несмотря на сказочную синеву его глаз. Дикий, даже с его светлыми волосами, падающими на плечи. Предательский, хотя я знала, что могу доверить этому чудовищу взять меня, оседлать и предложить все удовольствия, в которых я отказывала себе.

– Я твоя, – прошептала я.

– Ты не знаешь, что обещаешь... ты справишься?

– Просто постарайся не отставать от меня.

Улыбка Коула обнажила его зубы.

У меня не было возможности вздохнуть. Не было возможности подготовиться. Не было ни минуты, чтобы успокоить мои трепещущие нервы, прежде чем он набросился на меня.

Коул схватил меня, и я оказалась в ловушке. Заключенная в горы мускулов скорее животного, чем человека. Он зарычал, сжимая мои волосы в своих сжатых пальцах, чтобы удержать меня. Подарок для него.

Обездвиженный.

Он уставился на меня.

– Ты была с кем-нибудь с тех пор, как...?

Я отрицательно покачала головой.

– Я должен быть с тобой помягче.

– Я не боюсь тебя, Коул, – прошептала я слова, сломанные и оборванные, так близко к его губам. – Я могу справиться с маленьким зверем.

– Но он не маленький, красавица. Если я тебя трахну, ты примешь все. Каждый дюйм. Каждый толчок. Ты меня поняла?

– Посмотрим, кто сломается первым, мистер Хоторн, – я уставилась на его рот, ожидая этого всепоглощающего поцелуя. – Я хотела тебя с того самого момента, как увидела.

– Я знал, что возьму тебя с той самой минуты, как ты вошла в мой дом.

Коул не целовал меня. Не обнимал меня.

Он схватил меня за талию и швырнул на кровать, смеясь, когда я завизжала. Он потер подбородок, восхищаясь тем, как я снова повернулась к нему лицом.

– Я так часто представлял тебя здесь, красавица. Позорными, ужасными способами.

– Думаешь, я не фантазировал о тебе?

– Не те видения, что в моей голове, – постучал себя по виску. – Задница вверх, лицо вниз, трахать тебя так, как женщина и должна была оттрахана.

– Забавно, именно это я и представляла.

– О, это будет не смешно, красавица... но я гарантирую, что ты покинешь мою постель с улыбкой.

Облизывание моих губ было единственным приглашением, в котором он нуждался. Я думала, он снова схватит меня.

Неправильно.

Так неправильно.

И так очень правильно.

Коул сжал мою кофту в своих мощных кулаках и разорвал тонкую ткань. Обрывки упали, но я не стала прикрываться. Нет необходимости. На прошлой неделе я достаточно скрывалась, избегая правды его поцелуев и прикосновений. Я еще больше отрицала те чувства, которые пронеслись во мне, когда Роуз протиснулась между нашими ногами и обняла нас обоих.